Деяния первого российского императора, Петра Алексеевича, открыли для Европы Россию — в Москву и появившийся на берегах Невы Санкт-Петербург хлынули потоки эмигрантов из самых разных западных стран, прежде всего, из раздробленной на множество княжеств и вольных городов Германии. Однако и Европа открылась для России: императорская семья в XVIII веке начала активную «династическую дипломатию». В результате женитьб и замужеств сфера влияния империи распространилась даже на некоторые немецкие земли.
Шлезвиг-Гольштейн — проблема российской дипломатии
Шлезвиг-Гольштейн, совместно управлявшийся датским королём и местным герцогом, на несколько десятков лет стал одной из внешнеполитических проблем Российской империи. Этот скандинавский «Гордиев узел», возникший ещё во время Великой Северной войны, был головной болью Петербурга на протяжении всей первой половины XVIII века. Причиной появления «Готторпского вопроса» стало стремление герцогов с помощью России освободиться от влияния Дании — задача, с которой они пытались справиться на протяжении долгого времени с момента появления герцогства в 1544 году.
Гольшитнские герцоги традиционно были потенциальными союзниками шведов, главных противников датчан с момента окончания Кальмарской унии. Во время Великой Северной войны герцог Фридрих IV встал на сторону Швеции, однако потерпел поражение и сам нашёл свою смерть в битве при Клишове. Его сын, Карл Фридрих, имел претензии на шведский трон, однако по результатам войны не только не реализовал своих амбиций, но и был вынужден уехать в Россию, а северный Шлезвиг вошёл в состав Дании. При дворе Петра I он женился на дочери русского самодержца, Анне, и после смерти своего тестя даже ненадолго вошёл в Верховный Тайный Совет. В браке у неудачливого герцога родился сын Карл Петер Ульрих, которому ещё было суждено вписать своё имя в историю России.
Дворцовые интриги в Петербурге вскоре показали Карлу Фридриху, что ждать от России помощи в возвращении своих северных земель не стоит. Поэтому он вместе с женой уехал на родину, поселился в своём замке в Киле и занялся воспитанием сына, внушая ему, что тому предстоит тяжёлая борьба с датчанами за возвращение северного Шлезвига.
Судьба была благосклонна к юному герцогу. В 1741 году на русский престол взошла Елизавета Петровна, которая сразу же распорядилась привезти своего племянника Карла-Фридриха в Россию. Именно он был наследником императрицы. В связи с этим перед молодым человеком открывались широчайшие перспективы в деле возвращения своих земель в Шлезвиге. Принятие крещение уничтожало все формальные препятствия к успешной карьере в качестве будущего императора: Карл Фридрих стал Петром Фёдоровичем. А через несколько лет ему подобрали достойную невестку — троюродную сестру Софию Фредерику Августу Ангальт-Цербстскую.
Тем не менее Елизавета Петровна не стремилась решить проблемы своего наследника. Более того, Россия вступила в Семилетнюю войну, где соперником империи стала Пруссия, к которой Пётр с детства питал особую симпатию. Поэтому, после смерти любимой тётушки, новоиспечённый император быстро подписал с Фридрихом Прусским мир и объявил, что в союзе с бывшим противником намерен вернуть земли северного Шлезвига. Пётр III предписал войскам: «…армия наша находится по большей части в Померании, следовательно, в близости от Голстинии, и по благополучном ныне заключенном мире с Его Величеством Королем Прусским ни что ей непрепятствует, показать НАМ в Голстинии новыя заслуги и тогда возвратиться в отечество с новою славою…». Русская армия под командованием П. Румянцева вступила в Мекленбург и остановилась, ожидая приезда нового императора. Датчане также выступили со своим войском навстречу русским, вывели в море флот, однако не питали иллюзий относительно будущей битвы с закалёнными в огне Семилетней войны солдатами. Тем не менее, скандинавы решили биться до конца. Тем более, что фактически речь шла о выживании Дании как государства — в Ораниенбауме летом 1762 года Пётр уже планировал присоединение всей страны. Параллельно русские дипломаты пытались склонить датчан к добровольной передаче земель, однако те показали свою неуступчивость в переговорах и были готовы к самым тяжёлым последствиям.
Однако 17 июля датская разведка ошеломила датский генералитет: русские войска отходят на восток! Причиной «чуда» оказался очередной дворцовый переворот, в результате которого на русском престоле воцарилась Екатерина II. Молодая императрица сразу же начала переговоры с датчанами, которые продолжались, тем не менее, несколько лет. Ситуация усугублялась ещё и тем, что у Гольштинии и Российской империи был общий наследник — Павел Петрович. Весной 1765 года страны не только урегулировали споры, но и заключили союзный договор, а Екатерина, как мать наследника Гольштинии, обязалась «кончить примирением все ссоры по Голстинским и Шлезвицким делам».
Герцогство Ольденбург — под опекой российских императоров
Договор 1765 года предусматривал по достижении Павлом Петровичем совершеннолетнего возраста обмен остававшейся части Гольштинии на графства Ольденбург и Дельменхорст. В 1773 году трансфер территорий свершился — и Гольштинская проблема, долгое время являвшаяся камнем преткновения во внешней политике России, была улажена.
Новые территории Павел I даровал своему двоюродному брату Фридриху Августу Гольштейн-Готторпскому, ставшему в том же 1773 году герцогом Ольденбургским. Государства сохранили тёплые отношения: русский посол в Берлине поддерживал интересы герцога на заседаниях рейхстага Священной Римской Империи, между государствами активно велась торговля. Но, как и в случае с Гольштейном, Ольденбург вскоре стал одним из камней преткновения в отношениях Российской империи и наполеоновской Франции.
В 1806 году герцогство было оккупировано французскими войсками в результате войны четвёртой коалиции, однако в Тильзите Наполеон и Александр I урегулировали конфликт — французский император гарантировал независимость герцогства, хотя на его территории и оставались его войска. Заинтересованный в поддержании нормальных отношений с Россией, Наполеон предписывал командиру своих войск в Ольденбурге, будущему королю Швеции Жан-Батисту Бернадоту поддерживать хорошие отношения с герцогом и местным населением.
Тем не менее стремительное ухудшение отношений Наполеона и Александра I, обусловленное в том числе отрицательными ответами российского самодержца на сватовство французского императора, а также подозрения в том, что Ольденбург не до конца выполняет условия Континентальной блокады, предрешили участь герцогства. Постепенно ужесточая таможенные правила, Наполеон в конце концов в декабре 1810 года объявил о присоединении герцогства к своей империи. Этот шаг был встречен в Петербурге с неудовольствием. Александр I писал своей сестре: «По всей вероятности, на этот раз речь идет о войне, хотя с нашей стороны не дано было к тому ни малейшего предлога».
Некоторые историки указывают на присоединение Ольденбурга к Французской империи как на одну из причин разразившейся в 1812 году франко-русской войны. Династические связи для дома Романовых имели огромное значение, и потеря немецким герцогством независимости подвела черту под «дружественными» отношениями Александра I и Наполеона.
Йевер: «российский островок» в Германии
Российское влияние на Гольштейн и Ольденбург обуславливалось династическими связями правящих домов герцогств и империи. Однако в истории Германии и России был случай, когда маленький город оказался в прямом управлении Петербурга. Речь идёт о небольшом городке Йевер в Нижней Саксонии. В XVIII веке он входил в состав княжества Ангальт-Цербст — именно отсюда в 1744 году уехала в Россию будущая императрица Екатерина Великая.
В 1793 году, после смерти брата Фридриха-Августа, Екатерина получила Йевер в наследство. Несмотря на отдалённость новых владений, императрица не отказалась от владения городом — он вошёл в состав империи, а внутренними делами ведала вдова скончавшегося немецкого князя. На 25 лет городок оставался частью России. О времени владычества Романовых в городском музее напоминают немногочисленные экспонаты: предметы быта и парадные портреты русских самодержцев. При Павле I в городе начали печатать монеты с двуглавым орлом.
Во время наполеоновских войн город был оккупирован французскими войсками. Вновь русские оказались в Йевере лишь во время Заграничного похода русской армии — в 1813 году казаки во главе с бароном Винцингероде отбили город у противника. Однако становилось понятным, что наличие в составе империи таких удалённых и незначительных земель не имеет никакого смысла: в конце концов в 1818 году Александр I даровал Йевер своему родственнику, герцогу Ольденбургскому. С этим актом закончилась история русского присутствия в Германии.