Герой победы
Главные черты, которые выделяют маршала Москаленко из ряда других знаменитых полководцев Великой Отечественной войны, — это привычка действовать сообразно сложившейся ситуацией, а не руководствоваться приказами свыше, а также отдавать предпочтение атаке, а не обороне, за что Кирилл Семенович даже получил от Сталина шутливое прозвище «генерал наступления».
Нечастый случай среди пусть и не самых крупных, но все же заметных военачальников Великой Отечественной войны: Кирилл Москаленко при жизни Сталина ни в каких интригах его окружения участия не принимал. Более того, как он сам потом утверждал, Сталина он впервые увидел на приеме в Кремле на следующий день после парада Победы в 1945 году.
Москаленко, как и большинство советских маршалов, был не слишком образован, хотя на общем фоне выделялся: ведь, в отличие от многих, он окончил не только начальную сельскую школу, но и два класса училища министерства народного просвещения. В Красную армию вступил в 18 лет, был в Первой Конной армии. Затем, уже по окончании Гражданской войны, учился в военных училищах и Академии имени Дзержинского. Следующие двадцать лет до начала Советско-финской войны — поездки по всей географии Советского Союза: от Брянска до Кишинева, от Одессы до Читы.
Великую Отечественную войну Москаленко встретил генерал-майором артиллерии в городе Луцк. Затем большое число операций, наград и званий. В наградном листе на тот момент командующий войсками 1-го Украинского фронта Конев подчеркивал, что «Москаленко — волевой и решительный командир. Много работает, не считаясь со временем и своим здоровьем. Тактически грамотен. Лучше умеет наступать, чем обороняться…»
Москаленко начинал войну на Юго-Западном фронте, а закончил ее в Праге. Затем служба в армии на разных должностях, а после работа в Министерстве обороны до самой смерти.
Единственный эпизод, который отчасти выбивается из всей его жизни, — это арест Берии в 1953 году. Сталин умер, вскоре после этого Берия был арестован, и именно Москаленко якобы произнес: «Берия, встать, вы арестованы!»
Сам маршал, похоже, искренне верил в те обвинения, по которым Берия был расстрелян. Как бы то ни было, но очевидно, что после смерти Сталина то ли доверия к Москаленко стало больше, то ли еще что-то повлияло, но дело ему было поручено весьма щекотливое.