«Поручик Голицын», пожалуй, самая «белогвардейская» из песен, популярных в Советском Союзе 1970−80-х гг. Кто только её ни исполнял: Аркадий Северный, Михаил Гулько, Вилли Токарев, Михаил Звездинский, Жанна Бичевская, Александр Малинин и ещё многие певцы советских ресторанов и больших сцен. Вслед за популярностью «Поручика Голицына» росла и народная любовь к другим песням о царских и белых офицерах. Вопреки слухам и чаяниям публики, все они были написаны не белогвардейцами, а советскими бардами и шансонье (например, «Господа офицеры» А. Дольского, «Не надо грустить, господа офицеры…» В. Роменского, «Вальс юнкеров» и др.).
В исполнении А. Северного
До 1960-х таких песен в СССР не сочиняли, они стали появляться вслед за фильмами о Гражданской войне, в которых белогвардейцев показывали интереснее, чем прежде, и порой даже романтизированными персонажами.
Городской романс в ля миноре о «поручике Голицыне» лишь усиливал тренд интереса и симпатии к белым, потеснивший романтику революции. Ведь в романсе белогвардейцы делают всё, что и полагается делать «людям чести», дворянам, которых вот-вот изгонят из пылающей в Гражданской войне России: пытаются не падать духом, идут эскадроном, раздают патроны, надевают ордена, достают бокалы и наливают вина, смотрят на корабль «Император», жалеют Родину и своих «девочек», которых уводят в какие-то кабинеты комиссары, пока они носят гордые звания поручиков и корнетов и сдерживают красных на Дону…
В общем в 1980-е любить белых и ностальгировать по старой России стало модно. В среде молодых интеллигентов кто-то то и дело отыскивал у себя дворянские корни. Советский поэт Наум Сагаловский в 1983 г. даже написал на мотив «Поручика Голицына» ироничные стихи по этому поводу:
Красиво живу я. Сижу в ресторане —
Балык, помидоры, грибочки, икра.
А рядом со мною — сплошные дворяне,
Корнеты, поручики и юнкера.
Погоны, кокарды, суровые лица,
Труба заиграет — и с маршем на плац —
Корнет Оболенский, поручик Голицын,
Хорунжий Шапиро и вахмистр Кац…
Далее по ходу стихотворения «вахмистр» Кац признаёт, что «все знают, что этот поручик Голицын — такой же Голицын, как я — Иванов».
Слова ставшей «народной» песни «Поручик Голицын» в 1980−90-е (когда мода на белогвардейщину достигла своего пика) знал и периодически певал во время застолья почти каждый. Правда, вариантов её текста существует несколько (наиболее распространённый можете посмотреть в конце статьи). Но ещё больше гуляет по миру версий об авторстве этой песни. Пожалуй, на сегодняшний день самое верное определение авторства — «автор неизвестен». На эту роль претендуют аж 5−7 живых и мёртвых творцов.
Первую запись «Поручика» сделали в 1977 г. шансонье Аркадий Северный и ансамбль «Черноморская чайка» на какой-то одесской подпольной студии. По легенде, слова песни предоставил истощившему свои запасы текстов Аркадию его друг, поэт Владимир Роменский. Это оспорил позже В. П. Кацишевский, радиомеханик и песенник, утверждавший, что автор — он, а песню у него украл Северный, а затем подарил её своему дальнему родственнику и приятелю Михаилу Звездинскому.
Сегодня именно Звездинский чаще всего указывается как автор «Поручика», ему и принадлежат авторские права. Звездинский утверждает, что написал эту песню в 1961 г. (когда ему было 16 лет), вдохновлённый рассказами бабушки о старине, а мелодию впервые наиграл на гитаре, принадлежавшей его расстрелянному в 1937 г. деду. Правда, можно ли доверять шансонье Звездинскому, человеку, не раз побывавшему в тюрьме и уже проигрывавшему в суде дела, возбуждённые как раз из-за присвоения им чужих песен)?..
В плагиате Звездинского обвиняла и певица Жанна Бичевская. Она утверждала, что привезла песню «Поручик Голицын» из Парижа в начале 1960-х: якобы после одного из концертов к ней подошёл старый эмигрант и нашептал слова «старого белогвардейского» романса. Правда, вот незадача — песни нет ни в одном песеннике белогвардейцев и эмигрантов первой «волны». А когда её показывали потом старым эмигрантам, они романс не узнавали, смеялись и называли дешёвой поделкой. Так что и версия Бичевской едва ли заслуживает доверия.
Кстати, мелодия «Поручика Голицына» тоже не новая, а позаимствована у романса «Избушка» 1930-х гг. Возможно, текст действительно написан кем-то в 1920−30-е гг. и переложен на музыку «Избушки», но если и так, то до 1960−70-х гг. он дошёл в сильно изменённом виде и в нескольких вариантах. Лексика и образы «Поручика Голицына» всё же намного больше напоминают ностальгическую советскую стилизацию 1970-х, чем реальные песни белогвардейцев. Но если, несмотря на это, склоняться к версии о действительно белогвардейском происхождении романса, то наиболее вероятный автор — генерал-майор Георгий Иванович Гончаренко (псевдоним Юрий Галич) (1877−1940).
Гончаренко не только был офицером Генштаба и боевым командиром, кавалером орденов и Георгиевского оружия, но и писал романы и стихи. Генерал боролся с большевиками и эмигрировал в Латвию, где работал военным инструктором и журналистом в русских газетах. После занятия Латвии Красной армией и «бесед» в НКВД (где от него требовали некоторых услуг) Гончаренко покончил с собой 12 декабря 1940 г., повесившись у себя дома на электрическом проводе (есть версия, что его убили чекисты).
Почему же Юрий Галич считается возможным автором? Во-первых, он был поэтом и участником событий, ставших фоном песни «Поручик Голицын». Во-вторых, он мог видеть упоминаемый в тексте романса корабль «Император». В русском флоте такого корабля не было, но предполагается, что речь могла идти о британском линкоре «Emperor of India», участвовавшем в эвакуации белых из Новороссийска. Этот аргумент с кораблём не самый сильный, так как такое название мог запросто придумать и стилизатор 1970-х, но тем не менее, он упоминается сторонниками версии об авторстве Юрия Галича (к примеру, исследователем А. И. Фёдоровым (ссылка на его статью по теме в конце статьи)). Как пишет Фёдоров, «по преданию» (непонятно, чьему именно) Гончаренко написал песню, эвакуировавшись из Одессы.
Самый главный аргумент в пользу авторства Галича — его знакомство с вероятным прототипом главного героя песни, поручиком Голицыным. Молодой князь К. А. Голицын (1893−1931) служил при Деникине в кавалерии. При занятии Киева войсками Петлюры он и Гончаренко (который воевал тогда на стороне гетмана Скоропадского) были арестованы и помещены в одну и ту же камеру, где подружились. А потом вместе сбежали из-под ареста во время перевода в другую тюрьму. Потом их пути разошлись К. А. Голицын отказался от эмиграции («Поручик Голицын, а может, вернёмся?..»), а Галич уехал. Голицын ведал вопросами вооружения («Поручик Голицын, раздайте патроны…»), по слухам, в его эскадроне служил и некий «корнет Оболенский», тоже упоминаемый в песне. Потом Голицын попал в плен к красным, стал военспецом РККА, а после войны советским служащим — управделами Киевглавпроекта. В 1931 г. он был расстрелян в Киеве за участие в «контрреволюционной монархической организации».
Однако и знакомство с К. А. Голицыным, этот веский аргумент сторонников версии об авторстве Галича, может быть оспорен, потому что «князь Голицын» ещё в 1920-е гг. стал фольклорным персонажем, образом типичного молодого царского аристократа. Голицын и Оболенский были самыми известными русскими фамилиями, так что ими мог воспользоваться и поздний стилизатор, ничего не знавший о реальном К. А. Голицыне.
Помимо всего этого, есть и совсем экзотические версии о происхождении «Поручика Голицына», вроде той, что песню написал князь А. Н. Кугушев, А. Розенбаум (не претендовавший на авторство) или Марина Цветаева. Можно наткнуться и на странные утверждения о том, что «Поручик» просто переделан из украинской песни, написанной в 1940-е гг. кем-то из УПА (Четвёрту добу уриваються плови, /Сльозиться у схроні зволожений мур. / Не плачте душею, мій друже Ковалю, /…Бо дуже нелегко й мені самому). Версии со временем лишь множатся, а вопрос с авторством песни не проясняется. Правды мы, скорее всего, никогда не узнаем — история искусства о Гражданской войне подчас не менее запутана, чем история самой войны.
***
Четвёртые сутки пылают станицы,
Горит под ногами донская земля.
Не падайте духом, поручик Голицын.
Корнет Оболенский, налейте вина.
Мелькают Арбатом знакомые лица,
С аллеи цыганки заходят в дома.
Подайте бокалы, поручик Голицын.
Корнет Оболенский, налейте вина.
А где-то уж кони проносятся к «Яру»,
Ну что загрустили, мой юный корнет?
А в комнатах наших сидят комиссары,
И девочек наших ведут в кабинет.
Над Доном угрюмым идём эскадроном,
На бой вдохновляет Россия-страна.
Раздайте патроны, поручик Голицын.
Корнет Оболенский, надеть ордена!
Ах, русское солнце, великое солнце,
Корабль «Император» застыл, как стрела.
Поручик Голицын, а может, вернёмся?
Зачем нам, поручик, чужая земля?