Фестиваль готовился в течение двух лет. Это была запланированная властями акция по «освобождению» народа от сталинской идеологии. Идею московского фестиваля поддержали многие государственные деятели Запада.
Благодаря фестивалю, в столице появились парк «Дружба» в Химках, гостиничный комплекс «Турист», стадион в Лужниках и автобусы «Икарус». К событию были выпущены первые автомобили ГАЗ-21 «Волга» и первый «рафик» — микроавтобус РАФ-10 «Фестиваль».
Приехавшие иностранцы свободно общались с москвичами, это не преследовалось. Для свободного посещения были открыты Московский Кремль и парк Горького. За две фестивальные недели было проведено свыше восьмисот мероприятий.
Знавшие языки радовались возможности блеснуть эрудицией, чем гости были потрясены. Кто-то обходился минимумом слов. Через год в Москве появилось множество темнокожих ребятишек, которых так и называли — «дети фестиваля».
Фестиваль состоял из огромного числа запланированных мероприятий и неорганизованного общения людей. В особом фаворе была черная Африка. К чернокожим посланцам устремлялись журналисты, к ним «в интернациональном порыве» спешили и московские девушки.
Погода стояла отличная, и толпы народа буквально заполнили главные магистрали. Чтобы лучше видеть происходящее, люди залезали на уступы и крыши домов. От наплыва любопытных провалилась крыша Щербаковского универмага, находившегося на Колхозной площади, на углу Сретенки и Садового кольца.
Ночами народ собирался в центре Москвы, на проезжей части улицы Горького, у Моссовета, на Пушкинской площади, на проспекте Маркса.
Споры возникали на каждом шагу и по любому поводу, кроме, пожалуй, политики. Однако на самом деле политический характер был у любых споров, будь то литература, живопись, мода, не говоря уже о музыке, особенно о джазе.
