Трое на одну
В 1987 году советские телезрители увидели и услышали Маргарет Тэтчер. Это не был какой-нибудь затуманенный пропагандой репортаж, не карикатурный портрет в «Международной панораме», но эксклюзивное интервью трём отечественным журналистам, которое трудно было исказить и невозможно «порезать».
Интервью стало событием даже на фоне ошеломляющих событий перестройки. Люди увидели и услышали какую-то совершенно иную форму политической жизни, живого человека, излагающего свои мысли не деревянным советским новоязом, а простыми и убедительными фразами. Основным чувством после просмотра было: «Как она посадила в галошу наших долдонов!» Справедливости ради надо сказать, что через тридцать пять лет так уже не кажется. Борис Калягин, Томас Колесниченко и Владимир Симонов вели беседу жёстко и профессионально. В первой половине разговора, когда речь шла о ядерном разоружении, они последовательно излагали советскую точку зрения, не упуская ни одной детали, включая технические. Другое дело, что Тэтчер не пропустила ни одного выпада и отвечала очень мощно. Получалась объёмная картина, та самая, которую в то же время рассматривали Рейган и Горбачёв.
Однако самое интересное началось, когда премьер-министр Великобритании сама задала вопрос, интересует ли её собеседников что-либо, кроме ракет и боеголовок. И речь зашла о перестройке. Вот тут лицо Маргарет Тэтчер озарилось подлинным энтузиазмом. Она начала рассказывать об удивительных изменениях в советском обществе, о стремлении к открытости и разумному ведению хозяйства. Говорила о личности, инициативе, самоуважении и самоуправлении. Перспектива, которую она намечала, ещё тогда и не снилась. Даже самому Михаилу Сергеевичу. И журналисты всполошились. Томас Колесниченко перебил гостью фразой о том, что мы хотим использовать преимущества социалистического строя. Тэтчер не пропустила: «Тут прозвучала провокационная реплика. О каких преимуществах вы говорите?» Колесниченко быстро-быстро пробросил: «Плановость…» Тэтчер иронически поджала губы… Это интервью стало началом искреннего уважения, а зачастую — восторженной любви советских перестроечных людей к той, кого сами же назвали «железной леди».
Дева, дама, леди
Происхождение прозвища любопытно. В феврале 1975 года, когда Тэтчер стала лидером находившейся в оппозиции Консервативной партии, сомнительной солидности газета «Дейли миррор» обозвала её «железной девой». Это словосочетание не выдумка автора статьи и не намёк на знаменитую тяжелометаллическую группу, поскольку та появится только через несколько месяцев. «Железная дева» — легендарное орудие пыток, полый футляр с четырёхгранными шипами внутри. Что происходило с несчастным человеком, попавшим в объятия этой девы, нетрудно догадаться. Ни одного подлинного орудия не сохранилось, но образ страшный, и, по мнению газеты, именно так Маргарет Тэтчер собиралась поступить с Британией.
В следующем, 1976 году «железная дева» превратилась в «железную даму». Это был ответ советской газеты «Красная звезда» на жёсткую характеристику, которую лидер консерваторов дала СССР и его опасной для мира агрессивной политике. Смысл этой части выступления Тэтчер в Кенсингтонской ратуше сводился к тому, что русским в желании стать доминирующей мировой державой легко поставить пушки впереди масла, потому что политбюро может совершенно не считаться с общественным мнением в своей стране. Ответный выстрел органа Министерства обороны СССР был замечен журналистами «Санди таймс», которые естественным образом перевели «даму» как «леди». О, как же обрадовалась команда Маргарет Тэтчер! Победу на выборах 1979 года консерваторы одержали под девизом: «Британии нужна Железная леди». Благодарность за удачное прозвище была передана в Советский Союз через собкора «Правды» Всеволода Овчинникова.
А как же «дочь бакалейщика»?
Так Тэтчер называли всякий раз, когда она мелочно подсчитывала плюсы и минусы того или иного решения. Да, действительно, Маргарет была дочерью бакалейщика Альфреда Робертса. В своих детстве и отрочестве она работала в лавке, не забывая учиться. Отец был беспартийным политиком местного масштаба, и в течение нескольких послевоенных лет его выбирали мэром города Грантэма. Его главная идея — максимальная инициатива и ответственность каждого члена общины. Получается, что свои взгляды Маргарет получила дома — в квартире над бакалейной лавкой. Для тех, кто любит всё относить на счёт генетики, добавим, что один дед будущей леди Тэтчер был сапожником, другой — стрелочником. Самостоятельность и ответственность — как на ладони.
Образование Маргарет — тоже конкретное и полезное. А ещё престижное. Она окончила Оксфорд, стала химиком, и далеко не бездарным. До политической известности её ценили как специалиста по производству мороженого. Оксфорд принёс ей не только диплом, но и общественную практику. Мисс Робертс возглавляла университетскую ассоциацию консерваторов, а настольной книгой её, что важно, стала знаменитая работа Фридриха фон Хайека «Дорога к рабству», где рабство — государственное управление экономикой.
Все пятидесятые годы Маргарет борется за место в парламенте. Очень тяжело борется. Молодая женщина-консерватор, дочь бакалейщика с высоким, в полемике доходящим почти до ультразвука голосом. К счастью, с 1951 года она могла опереться на плечо мужа — Дениса Тэтчера. Великолепный, остроумный и мужественный мистер Тэтчер станет любимой мишенью для всех мачистов и сексистов, но зачем нам обращать на них внимание. Десятилетие завершилось победой: с 1959 года Маргарет — член парламента. «Добро пожаловать в наш Бедлам», — сказали ей коллеги.
Похитительница молока
Чем бы ни занималась Тэтчер в реальных и теневых кабинетах, о чём бы ни говорила, поднимаясь с парламентской скамьи, в её словах и решениях просматривался собственный ум, собственный взгляд — как та самая красная нить, что вплетена во все канаты английского флота. Она всегда брала круто к ветру, даже если он дул из верхов собственной партии. Тэтчер не боялась остаться в меньшинстве, показаться сверхреволюционеркой, когда голосовала за декриминализацию гомосексуализма, или сверхретроградкой, когда отстаивала телесные наказания в школе. Тут не было эпатажа, а были собственные убеждения.
Ошибки она допускала, их ждали и тиражировали в обществе. На посту министра просвещения она провела несколько удачных реформ, например, разукрупнила школы, но запомнили только то, что она в целях экономии отменила бесплатную выдачу молока школьникам семи — одиннадцати лет. Украла молоко? Украла. Тэтчер усвоила эту эпопею как важный урок, когда ради мелкой выгоды теряешь многое. Тем более что история произошла в начале семидесятых, при правительстве Эдварда Хита — худших временах для консерваторов. Энергетический кризис смёл администрацию, к власти пришли лейбористы, а тори понадобился новый лидер. Им стала Маргарет Тэтчер. Не так уж неожиданно, поскольку она давно и по праву считалась наконечником консервативного копья.
Ужасная няня
Лейбористы, ничего не сумевшие толком сделать со страной, летящей под откос, пали в 1979 году. Консерваторы получают большинство в парламенте, а Маргарет Тэтчер едет в Букингемский дворец — ей предлагают стать новым премьер-министром. Только в кривых-косых карикатурных снах можно было представить себе, что между двумя женщинами, почти ровесницами (королева на год младше), могли завязаться тёплые отношения вроде: «Ваши дети всё буянят, Бетси? — Не говорите, Мэгги! А как ваши милые двойняшки?» Во-первых, они были слишком разные, и социально, и человечески. А во-вторых, королева прекрасно понимала, что Маргарет Тэтчер предстояло стать не доброй тётушкой, а действительно, как в фильме, «ужасной няней МакФи». И она такой будет. Только, в отличие от киногероини, она к финалу не станет красивее, и питомцы её не полюбят.
Профсоюзы, шахтёры, безработные, североирландские сепаратисты, чьи депутаты умерли в тюрьме, футбольные фанаты, на которых она презрительно повесит вину за устроенную полицией кровавую давку на стадионе, — вот неполный перечень тэтчерофобов. Пожалуй, только молниеносная и победоносная Фолклендская война 1982 года вызовет почти единодушный всплеск популярности. Маргарет Тэтчер жёстко и последовательно лечила страну, проводя её жителей через суровые испытания приватизацией, модернизацией, отрубая целые экономические отрасли. Она забегала вперёд, растаскивала дерущихся, кричала и размахивала метлой. Жертвы были. Но не было тоталитарного слома, не было разрушения свобод и удушения демократии. Тэтчер — это всё же не Пиночет.
Десять лет, которые потрясли мир
А в это время мир мог рухнуть в любой момент. Громадный, дряхлый Советский Союз, увязший парализованной ногой в Афганистане, всё опаснее размахивал ядерной дубиной. По своей привычке он переводил стрелки на противников, тыча в лицо Западу Стратегической оборонной инициативой и созданием «Першингов». Внучка стрелочника Маргарет Тэтчер хорошо это понимала и кричала об опасности. Но именно она, когда начался «падёж» престарелых вождей, углядела под шляпами и «пирожками» свежее умное лицо. В 1984 году под предлогом парламентского визита она зазвала в Лондон Михаила Горбачёва, несколько часов с ним разговаривала на самые острые темы, точным взглядом оценила и Раису Максимовну. Госпожа премьер-министр рассказала о своих впечатлениях президенту Рейгану, а на следующий год, когда Михаил Сергеевич стал генеральным секретарём, «процесс пошёл» — если выражаться его же словами.
Нет, Тэтчер не придумала перестройку и примирение с Западом. Она увидела, что и у нас возможны свобода, демократия, инициатива, ответственность. О том и пыталась она нам рассказать в знаменитом интервью. И рассказала бы, как опасно не доводить перестройку до конца. Её прервали. Но это не страшно.
Страшно то, что рухнуло всё, о чём мы тогда вместе мечтали.