Ян Палах, 20-летний студент философского факультета Карлова университета в Праге, протестовал таким образом против оккупации Чехословакии войсками Советского Союза и ещё четырёх стран Варшавского договора. Собственно говоря, акции протеста начались сразу после 21 августа 1968 года, когда под предлогом защиты «завоеваний социализма» в ЧССР был совершён акт «братской помощи» в виде танковой интервенции. Ян Палах принимал в них активное участие, как и большинство чехов и словаков, но не видел эффекта. И решил перейти к более радикальным действиям.
В портфеле, который Палах оставил на тротуаре перед тем, как облить себя бензином и поджечь, нашлось несколько писем, где он сообщал, что входит в группу молодых людей, которая намерена через самопожертвование протестовать против несвободы и политического бесправия в Чехословакии.
Через месяц после Палаха «факелом № 2», как назвали его публицисты, стал ещё один чешский студент Януш Зайиц, который в предсмертном письме родным выразил надежду, что его поступок «сделает жизнь лучше», и просил: «Не дайте им представить меня сумасшедшим». Всего же акты самосожжения совершили в Чехословакии 27 человек, семь из них погибли.
Новые власти пытались исказить причины самосожжения Палаха. Один депутат-коммунист заявил, что Ян не собирался кончать жизнь самоубийством. Якобы планировалось использование некоего «холодного огня», жидкость которого западные спецслужбы заменили на бензин без ведома Палаха. Этой же версии — использование молодого человека без его ведома в целях провокации — придерживалась и официальная советская пропаганда.
Ян Палах скончался в больнице через три дня после самосожжения. А 25 января состоялись его похороны, которые переросли в массовую политическую демонстрацию, разогнать которую власти не решились.
Имя Яна Палаха, посмертно награждённого после «бархатной революции» орденом Томаша Масарика первой степени, носят в сегодняшней Чехии и за её пределами многие площади, улицы, набережные. На Вацлавской площади в Праге, где проходили акты самосожжения, открыт мемориал в честь Яна Палаха и Януша Зайица в виде бронзового креста, вмурованного в каменную мостовую.
Прага, я не могу на твоём не споткнуться пороге:
Здесь брусчатка, как реквием, скорбно звучит под ногой …
Чешский мальчик горел, а у нас проступали ожоги,
Будто Ян — это я, это я, а не кто-то другой…
Мы познали тогда: нет стыда безнадёжней и горше,
Чемза Родину стыд… (Как ломило ночами висок…)
И мерещилась тень: по камням, как по клавишам, Дворжак —
Танкам наперерез, тёмной площади — наискосок …
Из стихотворения Ольги Бешенковской «Памяти чешского студента Яна Палаха»