Рассказывают, что когда царь Иван Васильевич разделил Русь на земщину и опричнину, его спросили: как быть, если в суде возникнет тяжба между земцем и опричником? Царь ответил: «Судите праведно, наши виноваты не были бы». Верные его завету, мы зачастую так и поступаем — судим так, чтобы не были виноваты наши. А кто они, «наши»?
«Лежали на спине…»
В конце апреля 1988 года на окраине Минска велись работы по прокладке газопровода. Стояла холодная погода, грунт был подморожен. Однажды утром пришедшие на смену рабочие обнаружили, что осыпавшаяся земля обнажила два хорошо сохранившихся скелета. «Лежали на спине, сапоги вверх носками. Самих сапог уже не было, сохранились кусочки подошвы и остатки голенища. Мне потом еще наши рабочие рассказали, что раньше, оказывается, деревянными гвоздиками подошвы прибивали — вот они не разложились и не отвалились…», — вспоминал через 30 лет прораб, руководивший работами на этом участке.
3 июня 1988 года в газете «Літаратура і мастацтва» («Литература и искусство» — бел.) был опубликован материал «Куропаты: дорога смерти» за подписями З. Позняк, Е. Шмыгалёв., в котором на основании воспоминаний местных жителей рассказывалось о расстрелах под Минском с 1937 по 1940 годы:
«В 1987—1988 годах мы разыскали некоторых жителей снесённой уже к тому времени деревни Зелёный Луг. Снова провели опрос старожилов и свидетелей событий в окружающих деревнях. Выяснили подробности, детали, записали ответы… Расстрелы здесь начались в 1937 году. Сначала трижды в день — утром, в 14 часов и вечером, когда стемнеет, — в лес привозили по несколько машин людей и расстреливали. Трупы сбрасывали в заранее вырытые глубокие ямы. Штабель на штабель. Настреляв доверху, ямы присыпали пластом песка не более 20—25 сантиметров. Иногда сверху сажали сосенку»
Сомнений в том, что обнаруженные останки принадлежали жертвам НКВДшных расстрелов, поначалу не было: помимо вполне единодушных в этом вопросе местных жителей об этом свидетельствовало большое количество гильз преимущественно отечественного производства, изготовленных до 1940 года, обнаруженные в могилах многочисленные монеты, также изготовленные не позже 1940-го, возраст молодого леса, выросшего на месте захоронений, и другие косвенные, но вполне убедительные доказательства. Правительственная комиссия БССР пришла к заключению, что общее количество захоронений составляет более пятисот, в среднем — по шестьдесят трупов, на основании чего «можно сделать вывод о захоронении в лесном массиве не менее 30 тысяч граждан. Установить более точное их количество не представляется возможным». Серьезным препятствием в проведении расследования оказалось полное отсутствие каких-либо следов в архивах спецслужб. Однако Прокуратура Белорусской ССР в 1989 г. сочла, что «…достоверно доказано, что расстрелы осужденных осуществлялись сотрудниками комендатуры НКВД БССР» и прекратила возбужденное годом ранее уголовное дело: «Принимая во внимание, что виновные в этих репрессиях руководители НКВД БССР и другие лица приговорены к смертной казни либо к настоящему времени умерли, на основании изложенного, руководствуясь ст. 208, п. 1, и ст. 5, п. 8 УПК БССР, уголовное дело, возбужденное по факту обнаружения захоронений в лесном массиве Куропаты, прекращено. Обнаруженные при эксгумации захоронений предметы одежды, обуви
Из показаний Сергея Харитоновича, в 1937—1938 гг. сотрудника внутренней тюрьмы НКВД г. Минска:
«Ехали по Логойскому тракту и километрах в четырех от города повернули налево… Приехали мы в какой-то лес, там увидели могилу… Трупы в ней уже были присыпаны песком, нам оставалось только полностью все засыпать и сровнять с землей… Ездил я на такую операцию только один раз, а в расстрелах мне самому участвовать не приходилось… Возили людей на расстрелы при мне постоянно весь 1937 г».
Отправить на доследование
Крушение СССР и сопутствующее ему смятение в умах (в том числе и по исторической части) вызвали в начале 1990-х появление альтернативных версий. Главная из них заключается в том, что останки принадлежат жертвам нацистов, убитым во время Великой Отечественной. Идентификация двух человек (в захоронениях были найдены тюремные квитанции 1940 года на изъятые при аресте ценности) — Мовши Крамера и Мордыхая Шулескеса — служат аргументом для тех, кто утверждает, что в Куропатах захоронены евреи Минского гетто, убитые в 1941−43 годах. Еще одна версия связана с тем, что обнаружен приказ за подписью Берия об этапировании из тюрем НКВД западных областей БССР в Минск 3 тыс. офицеров польской армии и заочного приговора их к расстрелу. В марте-апреле 1940 г. они были доставлены в Минск, след их тут теряется. Среди вещей, найденных в раскопах, есть мужская расческа, на которой по-польски нацарапано: «Тяжелы минуты заключенного. Минск
Второе расследование было проведено в 1992—1993 гг. Основанием для него послужили настойчивые требования «Общественной комиссии по расследованию преступлений в Куропатах» во главе с сотрудником Национальной академии наук Республики Беларусь Валентином Корзуном (большинство вошедших в нее активистов представляют компартию), которая представила свои «доказательства» версии о немецких расстрелах. Следователи проделали большую работу, запросив израильский музей «Яд ва-Шем» и архивы Германии, — никаких следов, которые указывали бы на «немецкую руку» не было обнаружено. Кроме того, сравнительный анализ показал, что «почерк» организаторов кровавых злодеяний не соответствует принятому у гитлеровцев — те предпочитали не ямы, как в Куропатах, а длинные рвы, раздевали жертвы, отбирали у них вещи, удаляли золотые коронки. Расследование подтвердило первоначальный вывод: здесь захоронены советские граждане (среди которых в многонациональной Белоруссии, разумеется, были и евреи, и поляки), убитые НКВД перед войной.
Разумеется, этот вывод не устроил белорусскую «коммунистическую общественность» (как не устраивает он в российскую в случае Катыни). Вновь и вновь «активисты» муссировали тему отсутствия архивных подтверждений (в катынском деле их больше, чем достаточно, но разве это мешает тем, кто твердит об «очернении родной истории»?), нашли «свидетеля» немецких расстрелов на этом месте (когда по поручению белорусского следователя его опросили по месту жительства работники краснодарской прокуратуры, то выяснилось, что он не ориентируется в местности и его рассказ никак не может быть «привязан» к Куропатам), и в конце концов добились еще одного расследования. В 1998 году к десяти томам прежнего дела добавились еще пять. Были проведены новые раскопки, в ходе которых обнаружилось самое большое из найденных на сегодняшний день захоронений, вмещающее останки более чем трехсот человек. Расследование вновь подтвердило ранее сделанные прокуратурой выводы.
Война памяти
Общественное согласие, тем не менее, не наступило. Установленные на месте памятные знаки не раз становились объектами вандализма. В октябре 2008 года неизвестные разломали деревянный «Крест страданий», воздвигнутый осенью 1989-го, и унесли с него венец из колючей проволоки. Неоднократно ломали и памятный знак, который был установлен президентом США Клинтоном во время его визита в 1994 году. Все это делали неизвестные лица, и власти вместе с общественными организациями неизменно приводили мемориал в порядок. Еще одной «точкой напряжения» явился проект нового кольца Минской кольцевой автодороги: несмотря на заверения строителей, что он не затронет мест захоронений, активисты всеми способами противились ему, дежурили, устанавливали памятные кресты. 18 лет назад это привело к серьезным столкновениям с милицией.
А.Лукашенко, телепередача «Большой разговор с президентом», 1 марта 2019 г.:
«В Беларуси никакого сталинизма не будет, даже при диктатуре Лукашенко. Но это не значит, что под сталинизм надо загонять все. Там (в Куропатах. — БелаПАН) убивали людей, допустим, при Сталине в тридцатые годы. А вы уверены, что там на этом месте фашисты не расстреливали — евреев, белорусов, поляков, украинцев, русских? Вы уверены? Не уверены. Ну, так давайте будем объективными!»
(…)«А Куропаты мы в порядок приведем, будьте уверены. Хочет этого кто-то или не хочет»
Многие согласны с тем, что мемориалу требовались некоторые мероприятия, но снос 4 апреля 70 крестов, установленных общественниками летом прошлого года, вызвал в Беларуси и за ее пределами весьма неоднозначную реакцию. Работы, названные позже «плановыми работами по благоустройству лесного фонда», многие расценили как проявление неуважения к памяти павших со стороны государства.
А.Канопацкая, депутат Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь VI созыва, в своем аккаунте в сети Facebook:
«Похоже, в Куропаты сошёл сатана. Ни один христианин в мире не поднимет руку на святой крест! Все, ВСЕ, кто сегодня устроил это богохульство, накличут на себя беду».
Сегодня в исторической науке прочно укоренился термин «война памяти». От ее проявлений не свободны даже общества с давними демократическими традициями — достаточно вспомнить недавние волнения в США, связанные с памятниками южанам-конфедератам. Но там, где травмы, нанесенные тоталитаризмом, еще свежи, и особенно там, где с официальных трибун вновь предлагается «гордиться нашей непростой, но славной историей», она ведется с особенным ожесточением…