Глава Министерства духовных дел и народного просвещения, начальник управления почт, попечитель ряда императорских обществ, а также время от времени и председатель Государственного совета. Иными словами, князь Александр Николаевич Голицын был практически всесильным чиновником, при этом чрезвычайно преданным императору. Он был близким другом как Александра I, так и Николая I.
Отец Голицына был капитаном гвардии, его дедушка — московским губернатором. Ещё маленького, его приметила Марья Перекусихина — близкая подруга Екатерины II. Благодаря стараниям камер-юнгфрау он оказался при дворе, играл с внуками Екатерины, то есть составлял компанию великим князьям Константину и Александру. Последний, возглавивший со временем страну, о детской привязанности не забыл и сделал Голицына одним из главных своих советников.
К 29 годам князь Голицын стал обер-прокурором Святейшего Синода. Более стремительную карьеру в то время и представить было сложно — молодой человек возглавил высший орган церковно-государственного управления империи. Доверие к Голицыну со стороны монарха было столь велико, что он стал де-факто неуязвимым для всевозможных интриг, а ближайшее окружение императора охотно закрывало глаза на религиозные странности Голицына.
Будучи обер-прокурором Синода, Голицын охотно помогал неправославным конфессиям, будь то мистики или даже сектанты. Сам князь именовал свои воззрения «религиозным вольнодумством» и «эпикурейством», а знакомиться со священными текстами начал только после своего назначения. У себя дома Голицын возвел специальный алтарь для молитв: в небольшой комнатке, согласно воспоминаниям одного из современников, было некое подобие гроба, нагромождение разных крестов, а также стеклянное сердце, в котором постоянно теплился огонь.
Сохраняя уважительное отношение к православным догматам, Голицын охотно встречался и разговаривал с квакерами, иезуитами, русскими скопцами и даже пророками и ясновидцами. Все это привело к тому, что князь стал проповедовать так называемый «религиозный сумбур», основной целью которого исследователи его биографии считают построение «единой христианской» республики. Мировоззрение Голицына отразилось и на его конкретных действиях: он, в частности, организовал и возглавил Российское Библейское общество, которое к 1816 году перевело Священное Писание на русский литературный язык.
Между тем, сам Голицын, судя по всему, не видел большой разницы между наукой и религией. Он, в частности, писал, что «дух последнего столетия распространил вредную мысль о непримиримой вражде между религией и наукой». По мнению Голицына, государству следовало «освятить науки духом религии и вместе вооружить религию всеми пособиями наук, дабы христианское благочестие всегда было основанием истинного просвещения». Поэтому, собственно, под руководством Голицына два департамента — духовных дел и народного просвещения — слились в одно ведомство.
Уже тогда — в начале 19-го века — Голицына прозвали «гасителем просвещения». Он потворствовал усилению цензуры, а также устроил чистки преподавательского состава в университетах — в опале оказались те профессора, которые были не слишком религиозны.
Полномочия Голицына расширялись. В 1819 году он стал главноначальником почтового департамента. Это позволило ему, с одной стороны, просматривать личную переписку и искать политически неблагонадёжных граждан, с другой стороны, — распространять по всей стране труды идеологически близких ему европейских мистиков.
Представители православной церкви, естественно, забили тревогу: видя увлечение Голицына мистическими течениями, они ждали от его руководства необратимых последствий. Влиятельный государственный деятель Алексей Аракчеев, митрополит Серафим и архимандрит Фотий ополчились на князя и стали так называемой «православной оппозицией».
Бороться с практически всесильным чиновником было совсем не просто. Впрочем, и у оппозиционеров нашлись влиятельные сторонники. Торжеством их работы стал указ о запрете масонских лож, под который попал как сам Голицын, так и многие его сподвижники. В 1824 году давление на императора усилилось: о странностях непотопляемого обер-прокурора ему докладывали едва ли не каждый день, и в итоге это привело к отставке Голицына и ликвидации его министерства.
Несмотря на лишение должности, князь оставался одним из приближённых Александра I. Хорошие отношения с царской семьёй позволили ему выторговать для себя удобное положение и при новом монархе — Николае I. Он занимал важные должности практически до конца жизни: так, ещё за два года до своей кончины князь участвовал в заседаниях Государственного совета.
Умер же Александр Голицын в своём имении Гаспра-Александрия в 1844 году. «А я признательной душой, / На гроб твой и на прах могилы, / Несу лишь кипарис унылый / Венец твой — в небесах с тобой», — так заканчивается стихотворение мемуариста и писателя Сергея Глинки на смерть князя Александра Голицына.