Последний азиатский поход Тутмоса III был необходим не для захвата новых земель, а для того, чтобы приструнить жителей уже присвоенных территорий. Сирийские города — в первую очередь, Тунип и Кадеш — охватило восстание, которое Тутмосу в срочном порядке нужно было подавить.
Армию Тутмос возглавил самолично. Сначала египтяне решили ударить по Тунипу, расположенному севернее: так войско фараона смогло бы разделить взбунтовавшиеся города, не дать им действовать сообща. К тому же князь Тунипа считался наиболее авторитетным среди остальных городских глав, поэтому разгром его города мог бы охладить пыл остальных восставших.
Однако так просто все было только на словах. На деле же осада Тунипа длилась несколько месяцев. Завершилась она осенью, поэтому предприимчивые египетские солдаты не только разграбили город, но и собрали урожай в его окрестностях. Отныне Кадеш оставался без возможной поддержки со стороны другого сильного сирийского города, чем и решил воспользоваться Тутмос.
Прежде чем подойти к Кадешу, фараон атаковал три города неподалеку от него. После этого пришел черед и самого Кадеша, города только воссозданного — за девять лет до описываемых событий Кадеш уже подвергался нападению египтян, которые буквально сравняли его с поверхностью земли.
Правитель города решил действовать хитростью: дождавшись приближения колесниц фараона, он направил им навстречу одну из лучших своих лошадей, дабы внести смуту в их ряды. Впрочем, затея успехом не увенчалась. Как узнали исследователи из истории, описанной в гробнице Аменемхеба, ближайшего сподвижника фараона, сам Аменемхеб на своих двоих (!) бросился в погоню за резвой кобылицей, поймал ее, пронзил лошади живот, отрезал хвост и доставил Тутмосу. Затем Аменемхеб возглавил отряд, в конце концов взявший Кадеш приступом.
Последний азиатский поход Тутмоса III помог ему наголо разбить восставших и укрепить и без того существовавшую на сирийских и финикийских землях власть египтян. Важнейшие города бунтовщиков — Тунип и Кадеш — оказались в руинах.
Благодаря многочисленным походах Тутмоса Египет разросся до таких размеров, что историки, подробно изучающие правление этого фараона, даже называют его «Наполеоном Древнего мира». Например, археолог Джеймс Генри Брэстед писал: «Его личность более индивидуальна, чем личность всякого иного царя Раннего Египта, исключая Эхнатона… Гений, проявившийся в некогда скромном жреце, заставляет нас вспомнить Александра и Наполеона. Тутмос создал первую подлинную империю и является поэтому первой мировой личностью, первым мировым героем… Его царствование знаменует эпоху не только в Египте, но и на всем Востоке, известном в то время. Никогда раньше в истории не владел один человек судьбами такой обширной нации и не придавал ей такого централизованного, прочного и в то же время подвижного характера, что в течение многих лет её влияние переносилось с неизменной силой на другой континент, запечатлеваясь там, как удар искусного мастера тяжеловесным молотом по наковальне; следует при этом добавить, что молот был выкован собственноручно самим Тутмосом».