Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Великобритании с членом парламента Великобритании Ллойд-Джорджем. 21 ноября 1937 года
1. В Букингемском дворце во время банкета в честь бельгийского короля я встретил Ллойд-Джорджа, который с большим удовольствием вспомнил завтрак, устроенный мной несколько времени назад для него в полпредстве, и пригласил нас с женой к себе за город. Мы поехали 21 ноября, в воскресенье. Беседовали во время ленча и после него. Ллойд-Джордж был в хорошем настроении, оживлен, блестящ, остроумен. Из длинного разговора отмечу некоторые наиболее важные моменты.
2. Я спросил Ллойд-Джорджа, что кроется за поездкой Галифакса в Берлин. Ллойд-Джордж ответил примерно следующее. Не решаясь пока еще открыто разорвать с Лигой наций, Чемберлен тем не менее фактически уже махнул на нее рукой, изменил принципу коллективной безопасности и руководится сейчас в своей внешней политике исключительно лишь мерилом британских интересов. Под этим углом зрения он считает самой важной задачей соглашение с Германией и Италией, ради которого он готов пожертвовать Испанией, Австрией, Чехословакией и многим другим. Чемберлен замышлял в свое время визит Нейрата в Лондон, который сорвался после инцидента с «Лейпцигом». Сейчас Чемберлен решил сам сделать первый шаг и послал Галифакса для прощупывания Гитлера. Чемберлен находит поддержку своей линии главным образом у Галифакса, Хора, Саймона, Хейлшема. Иден против этой политики и находит себе поддержку у некоторых членов кабинета из среды «молодых» консерваторов (Дафф Купер, Ормсби-Гор, Стэнли, Эллиот), но не в состоянии помешать Чемберлену. Ванситтарту линия Чемберлена, в частности поездка Галифакса, тоже не нравится. Однако Ллойд-Джордж не думает, чтобы Чемберлен расстался со своим министром иностранных дел: Иден человек слишком популярный в стране, и притом не слишком крепкого характера. Его можно «обработать». А жаль! Если бы Иден, разойдясь с Чемберленом по принципиальным вопросам внешней политики, вышел в отставку, он стал бы одним из самых влиятельных политических деятелей Великобритании. Он еще молод и легко может несколько лет подождать наступления своего триумфа.
3. Касаясь общих вопросов европейской ситуации, Ллойд-Джордж был очень озабочен. Дела идут все хуже. Положение демократий сильно ослаблено. Перспективы сохранения мира туманны. Ллойд-Джордж не сомневается, что Германия в ближайшем будущем произведет «аншлюсс» и никто ей в этом препятствовать не станет. Муссолини слишком занят Абиссинией и Испанией, а в Англии и Франции не много найдется людей, которые решились бы выступить против этого акта «самоопределения наций». Равным образом, по мнению Ллойд-Джорджа, предрешена и судьба судетских немцев: так или иначе они войдут в орбиту Германии. Всего этого предупредить нельзя, и остается лишь вопрос, что будет дальше? Вот если бы Германия пошла дальше, если бы она, например, попыталась захватить славянские части Чехословакии, а тем более пойти на Балканы, — ситуация сильно изменилась бы. Во всяком случае, Англия едва ли могла бы остаться к этому равнодушной. В то же время, однако, Ллойд-Джордж допускает, что если бы германская «экспансия» на юго-восток приняла формы по преимуществу экономические (преференции, торговые договоры
4. Любопытны также соображения Ллойд-Джорджа о возможности колониальных уступок Германии. Опять-таки в тех кругах британской буржуазии, которые склонны идти на соглашение с Германией, допускают возможность такой перекройки Африки: Германии возвращаются Камерун и Того, а к этим областям прирезываются некоторые части Анголы, бельгийского Конго и британского Золотого Берега. В результате получилась бы довольно солидная колониальная территория, которая могла бы удовлетворить «престиж» Германии. Танганьику англичане ни за что не вернут немцам. Равным образом и Южно-Африканский Союз не вернет Германии Юго-Западной Африки. Конечно, передача немцам указанной выше колониальной территории вызвала бы рост аппетита у Муссолини, но, с другой стороны, по убеждению тех же кругов, она могла бы внести раздор в отношения между Римом и Берлином.
5. В связи с европейской ситуацией Ллойд-Джордж ругательски ругал французское правительство за его трусость, слабость и излишнее угодничество перед Лондоном. Шотан, Дельбос, Блюм, Даладье, Эррио[2] — все они оказались настоящими «сопляками». С особенными презрением и ненавистью Ллойд-Джордж относился к Дельбосу. Французское правительство совершенно недооценивает своих возможностей и угодничает перед лондонским кабинетом, в то время как оно могло бы требовать от Лондона и добиваться исполнения своих желаний. Вот Барту был совсем другой человек. Барту знал, как надо разговаривать с английскими министрами. Тогда не Париж шел за Лондоном, а, наоборот, Лондон плелся в хвосте Парижа. Наиболее яркий пример нелепости французской политики — это Испания. «Я не могу понять, — воскликнул Ллойд-Джордж, — как французское правительство может смотреть на постепенный захват Пиренейского полуострова итало-германским фашизмом. Ведь если Франко победит, Франция по трем своим сухопутным границам будет окружена фашистскими диктаторами. Она тогда погибла». Не меньшее возмущение Ллойд-Джорджа вызывает политика французского правительства в отношении франко-советского пакта. Вместо того чтобы его всячески укреплять и развивать, оно стыдится пакта и наполовину от него уже отказалось. Совершенное безумие! В случае войны с Германией и Италией кто может спасти Францию? Не Англия, а только СССР. Ибо Англия сможет помочь Франции лишь морской блокадой и своим воздушным флотом, но не сухопутной армией, которой у нее нет. Между тем победа над Германией может быть решена только большой сухопутной армией. Такая армия имеется лишь у СССР («не говоря уже о вашем воздушном флоте, который, судя по всем отзывам, отличается высоким совершенством»). И вот как раз с СССР нынешнее французское правительство не хочет укреплять своих отношений. Как жаль, что умер Барту!
6. Зато Ллойд-Джордж с полным убеждением заявляет, что сам СССР непобедим. Его географическое положение блестяще. Его население многочисленно, быстро развивается количественно и качественно. И в прежние годы русские были чрезвычайно способным народом во всем, за что они брались, — в искусстве, в литературе, в науке. Сейчас, давая советским массам все возможности образования и культуры, Советское правительство, по мнению Ллойд-Джорджа, по меньшей мере учетверяет его мощь, его творческие возможности. Русским раньше очень не хватало деловитости, дисциплины, организации. Сейчас они этому учатся, и притом с несомненным успехом. Естественные и промышленные ресурсы Советского Союза огромны. Фактически он почти не зависит от остального мира. СССР, далее, постепенно развивается в сторону укрепления демократии, это тоже большой плюс, который, в частности, делает более возможным его сотрудничество с западными государствами на международной арене. «Когда мне говорят, — продолжал Ллойд-Джордж, — что в Германии, Италии и СССР существуют диктатуры и что они ничем не отличаются друг от друга, я всегда отвечаю: не верю! Гитлер и Муссолини — враги демократии и все дальше от нее уходят, а Сталин — друг демократии, и он постепенно идет в сторону демократии. Это громадная разница». Возвращаясь к международному положению СССР, Ллойд-Джордж вновь и с большой горячностью стал доказывать, что Гитлер всерьез не думает о каком-либо походе против нашей страны, ибо сознает ее могущество, а японцы нам не страшны. Мы сумеем с ними разделаться. Сами японцы это прекрасно понимают и потому сейчас предпочитают орудовать в Китае. Даже в случае одновременной атаки с запада и востока СССР сумел бы себя с успехом отстоять. «Будучи столь неуязвимым, я на вашем месте прямо сказал бы французам: довольно играть в бирюльки! Либо мы превращаем пакт в серьезный альянс, либо — до свидания». По мнению Ллойд-Джорджа, такого рода тактика имела бы благодетельное влияние на французское правительство и заставила бы его судорожно хвататься за связи с СССР. Говоря о наших вооруженных силах, которые он ставит очень высоко, Ллойд-Джордж, однако, указывал на весьма серьезный пробел в системе нашей защиты — отсутствие могущественного морского флота. По его мнению, Средиземное море для нас, пожалуй, не менее важно, чем для Франции или Англии. Испанские события показали, что в этом море нам может угрожать даже такая третьестепенная держава, как Италия. А что сказать о Красном море, которое также представляет серьезный интерес для СССР и в котором та же Италия может поставить советское судоходство в совершенно невозможные условия? Ллойд-Джордж выражал надежду, что СССР сделает надлежащие выводы из «испанского урока» и приступит к созданию флота, достойного его имени и положения.
7. Мы говорили с Ллойд-Джорджем очень много также по испанскому вопросу. Настроение у него в этом отношении прекрасное. В начале декабря он отправляется на юг Франции отдохнуть, по дороге думает остановиться в Париже и побеседовать с французскими министрами. С юга же Франции он, может быть, проедет на несколько дней в Барселону. Его давно уже приглашает испанское правительство. Если бы, однако, по каким-либо причинам он сам не смог побывать в республиканской Испании, то он, во всяком случае, пошлет туда своих детей, членов парламента, дочь Меган и сына Гвилима.
Полномочный Представитель СССР
в Великобритании
И. Майский
Документы внешней политики СССР. Т. 20. Январь — декабрь 1937 г. / Министерство иностранных дел СССР; - М.: Политиздат, 1976., стр. 611−615