Наполеон стремился совершить резкий поворот в европейской политике. Окружённая врагами, Франция не могла сосредоточиться на главном и непримиримом противнике — Англии. Грандиозные проекты против неё (поход на Индию или в Ирландию) не могли быть осуществлены без учёта позиции России, которая стала сильнейшей континентальной империей. Наполеон начал искать не только мира, но и союза прямо во время войны. Был ли смысл для России во вражде с Францией, об этом задумались и в Петербурге.

[Сборник: Наполеон Бонапарт]

В предшествующее десятилетие, 1790-е годы, европейская политика была достаточно понятной. Монархии Европы объединились для уничтожения нового государственного строя — республики. Провозглашённый французами принцип «мир — хижинам, война — дворцам» не должен был заразить другие страны. Каждый монарх видел в отрубленной голове Людовика XVI свою возможную участь. Но революция породила во французском народе небывалый порыв — сломить республику не удалось, да и союзники по антифранцузским коалициям не были дружны.

[Сборник: Революция во Франции]

После Суворовского похода 1799 г. стало ясно, что Россия и Франция ничего не выиграли от конфликта друг с другом. Война эта была выгодна Англии, Австрии и Пруссии, желавшим таскать из огня каштаны русскими руками. Прямого столкновения реальных интересов России и Франции не было ни до, ни после 1799 г. Кроме восстановления монархии во Франции реально России воевать было не за что. В развернувшемся европейском конфликте в интересах обеих великих держав был союз или хотя бы благожелательный нейтралитет по отношению друг к другу. Бонапарт хорошо понимал это и занялся вопросом сближения с Россией, как только стал первым консулом. К тем же мыслям пришёл в 1800 году и Павел I: «Что касается сближения с Францией, то я бы ничего лучшего не желал, как видеть её, прибегающей ко мне, в особенности как противовесу Австрии».

[Сборник: Павел I ]

Важным фактором для российского императора была вражда Франции и раздражавшей его Британии. Английский посол в Петербурге Уитворт был столь встревожен, что писал: «Император в полном смысле слова не в своём уме». Оба властителя, Павел и Наполеон, понимали общность своих интересов в европейской политике: Франции был необходим союзник в борьбе с окружавшими её великими державами, России — по меньшей мере прекратить воевать за чужие интересы.

Но были и препятствия для этого благополучного решения. Несомненно было, что Англия будет всеми силами препятствовать сближению Франции и России. И консерватизм общественного мнения России, не желавшего сближения с республиканцами, также склонил сперва Павла к тому, чтобы повременить с этим. Соглашение с Бонапартом означало резкое ухудшение отношений с Англией и Францией. Но так как вероломная и корыстная политика союзников произвела на Павла сильно негативное впечатление, то в конце концов он, сторонник принципа легитимизма, представитель большого европейского дома, всё же решился на сближение с революционной Францией. Шаг смелый и рискованный. Но он увидел в Бонапарте то, чего часто не хватало правителям других стран, — готовность учитывать интересы партнёра.

В марте 1800 г. Павел приказал приостановить всякие военные действия против Франции. Уже летом Бонапарт предложил России вернуть ей безвозмездно и без условий всех пленных (около 6 тыс.), в новом обмундировании, с новым оружием, со знамёнами и почестями. Этот шаг, исполненный благородного рыцарского духа, был очень симпатичен Павлу I. Кроме того, Бонапарт обещал Павлу, Великому магистру рыцарского Мальтийского ордена, защищать всеми силами Мальту от англичан.

Павел видел в этом искреннее стремление к соглашению. И тогда он отправил в Париж посла, генерала Спренгпортена. Его приняли с почётом, и особенно дружественно — сам Бонапарт. Стороны сообщили друг другу теперь открыто, что они видят великое множество общих интересов и слишком мало поводов для вражды. Франция и Россия «созданы географически, чтобы быть тесно связанными между собой», говорил Бонапарт. Действительно, удалённые друг от друга державы не имели причин для конфликта, которые вытекали бы из их географического положения. Серьёзных и неразрешимых противоречий просто не было. Экспансия обеих стран шла в разных направлениях.

«Франция может иметь союзницей только Россию», — говорил Бонапарт. В самом деле, лучшего выбора и не было. Франция и Англия были непримиримы. Но победить друга они не могли — слишком силён английский флот, и слишком сильны сухопутные силы Франции. И чаша весов могла склониться в пользу одной из сторон только при союзе с Россией. Павел писал Спренгпортену: «Франция и Российская империя, находясь далеко друг от друга, никогда не смогут быть вынуждены вредить друг другу, …они могут, соединившись и постоянно поддерживая дружеские отношения, воспрепятствовать, чтобы другим своим стремлением к захватам и господству не могли повредить их интересам». Изменения во внутренней политике Франции, появление первого консула и проявленное им уважение в отношении России также сгладили прежние разногласия, вызванные различным политическим устройством этих государств.

Особенно смело это всё было для Павла, в окружении которого было немало противников франко-русской дружбы. Они же позже стали его убийцами. И Австрия, и особенно Англия пытались удержать Павла от этого шага. Англичане вообще предложили России завоевание Корсики, рассчитывая поссорить её с Францией и корсиканцем Наполеоном навсегда. Но император России проигнорировал все попытки союзников испортить намечающиеся соглашения. В декабре 1800 г. он уже лично писал Бонапарту: «Я не говорю и не хочу пререкаться ни о правах человека, ни о принципах различных правительств, установленных в каждой стране. Постараемся возвратить миру спокойствие и тишину, в которых он так нуждается». Это значило, что отныне Россия не желает вмешиваться во внутренние дела республики.

В Петербурге уже строили планы извлечения выгод из столь грандиозного дела, как союз с Наполеоном: например, раздел одряхлевшей Турции между Россией, Францией, Австрией и Пруссией. В свою очередь, окрылённый неожиданным и достаточно быстрым своим дипломатическим успехом Бонапарт в начале 1801 года фантазировал об экспедициях против Ирландии, в Бразилию, Индию и другие английские колонии.

[Сборник: Колонии Великобритании]

Устойчивое сотрудничество с Россией открывало для Бонапарта и путь к заключению пусть хрупкого, но всё-таки мира с Австрией и Англией. Мир давал возможность подготовиться к возобновлению борьбы и вступить в неё уже с новыми силами.

Усиление Англии и захват ею Мальты вызвали сильнейшее раздражение Павла. 15 января 1801 г. он уже писал Наполеону: «Я не могу не предложить Вам: нельзя ли предпринять что-нибудь на берегах Англии». Это было уже решение о союзе. 12 января Павел приказал войску Донскому поднять полки и двинуть их к Оренбургу, чтобы затем поразить Индию (более 20 тыс.). Франция также готовилась выставить в этот поход 35 тыс. человек. Мечты Наполеона были близки к осуществлению — такого удара Англия бы не выдержала, рухнул бы её престиж и прекратился бы поток денег из богатейшей колонии.

Но когда казачьи полки уже шли походным маршем в направлении «жемчужины британской короны», Индии, а Наполеон предвкушал успехи франко-русского союза и строил новые планы, Европу поразила неожиданная новость — Павел I мёртв. В официальную версию об апоплексическом ударе, якобы лишившем Павла жизни в ночь на 12 марта, никто не поверил. Ползли слухи о заговоре против императора, случившемся при поддержке цесаревича Александра и английского посла.

[Сборник: Александр I]

Бонапарт воспринял это убийство как удар, нанесённый по нему англичанами. Незадолго до этого его и самого пытались убить, и он не сомневался, что за этим стоит Англия. Александр I понимал, что окружение ждёт от него политики, кардинально отличающейся от отцовской. Это подразумевало и разрыв с Францией, и возврат к проанглийскому политическому курсу. Практически сразу войска, двигавшиеся в сторону Индии, были остановлены. И всё же Наполеон ещё долгое время будет стремиться к союзу с Россией, без которой не могла решиться судьба Европы.


Сборник: Антониу Салазар

Премьер-министру Португалии удалось победить экономический кризис в стране. Режим Антониу ди Салазара обычно относят к фашистским. Идеология «Нового государства» включала элементы национализма.

Рекомендовано вам

Лучшие материалы