Сюжет
На полотне — одно из мощнейших в истории человечества извержений вулкана. В 79 году Везувий, молчавший до этого так долго, что его давно считали потухшим, внезапно «проснулся» и заставил навсегда заснуть всё живое в округе.
Известно, что Брюллов читал воспоминания Плиния Младшего, свидетеля событий: «Уже первый час дня, а свет неверный, словно больной. Дома вокруг трясёт; на открытой узкой площадке очень страшно; вот-вот они рухнут. Решено, наконец, уходить из города; за нами идёт толпа людей, потерявших голову и предпочитающих чужое решение своему; с перепугу это кажется разумным; нас давят и толкают в этом скопище уходящих. Выйдя за город, мы останавливаемся. Сколько удивительного и сколько страшного мы пережили! Повозки, которым было приказано нас сопровождать, на совершенно ровном месте кидало в разные стороны; несмотря на подложенные камни, они не могли устоять на одном и том же месте. Мы видели, как море отходит назад; земля, сотрясаясь, как бы отталкивала его. Берег явно продвигался вперёд; много морских животных застряло в сухом песке. С другой стороны чёрная страшная туча, которую прорывали в разных местах перебегающие огненные зигзаги; она разверзалась широкими полыхающими полосами, похожими на молнии, но большими».
Сокрушительный удар по городам произошёл через 18−20 часов после начала извержения — у людей было достаточно времени, чтобы спастись. Однако не все были благоразумны, погибли в основном те, кто планировал переждать стихию дома.
На полотне Брюллова люди в панике, стихия не пощадит ни богача, ни бедняка. И что примечательно — для написания людей разных сословий автор использовал одну модель. Речь о Юлии Самойловой, её лицо встречается на полотне четыре раза: женщина с кувшином на голове в левой части холста; разбившаяся насмерть женщина в центре; мать, привлекающая к себе дочерей, в левом углу; женщина, закрывающая детей и спасающая их вместе с мужем. Лица для остальных героев художник искал на римских улицах.
Удивительно на этой картине и то, как решён вопрос света. «Художник обыкновенный, конечно, не преминул бы воспользоваться извержением Везувия, чтобы осветить им свою картину; но господин Брюллов пренебрёг сим средством. Гений внушил ему смелую мысль, столь же счастливую, как и неподражаемую: осветить всю переднюю часть картину быстрым, минутным и беловатым блеском молнии, рассекающей густое облако пепла, облёгшее город, между тем как свет от извержения, с трудом пробиваясь сквозь глубокий мрак, набрасывает на задний план красноватую полутень», — писали тогда в газетах.
Контекст
К моменту, когда Брюллов решил написать гибель Помпей, его считали талантливым, но только ещё подающим надежды. Для утверждения в статусе мастера нужна была серьёзная работа.
В то время в Италии тема Помпей была популярной. Во-первых, очень активно велись раскопки, во-вторых, — произошла ещё пара извержений Везувия. На сценах многих итальянских театров с успехом шла опера Паччини «L'Ultimo giorno di Pompeia», то есть «Последний день Помпеи». Скорее всего, художник видел её.
Идея написать гибель города пришла в самих Помпеях, которые Брюллов посетил в 1827 году по инициативе своего брата — архитектора Александра. На сбор материала ушло 6 лет. Художник был щепетилен в деталях. Так, вещи, выпавшие из шкатулки, украшения и другие различные предметы на картине скопированы с тех, что нашли археологи во время раскопок.
Несколько слов скажем о Юлии Самойловой, лицо которой, как уже говорилось выше, четырежды встречается на полотне. Для картины Брюллов искал итальянские типажи. И хотя Самойлова была русской, внешность её отвечала представлениям Брюллова о том, как должны выглядеть итальянки.
Они познакомились в Италии в 1827 году. Брюллов там перенимал опыт старших мастеров и искал вдохновение, а Самойлова прожигала жизнь. В России она уже успела развестись, детей у неё не было, и за чересчур бурную богемную жизнь Николай I попросил её уехать подальше от двора.
Когда работа над картиной была завершена и итальянская публика увидела полотно, начался бум на Брюллова. Это был успех! Каждый при встрече с художником считал за честь поздороваться; при его появлении в театрах все вставали, а у дверей дома, где он жил, или ресторации, где он обедал, всегда собиралось много людей, чтобы приветствовать его. С самой эпохи Возрождения ни один художник не был в Италии объектом такого поклонения, как Карл Брюллов.
На родине живописца также ждал триумф. Общая эйфория по поводу картины становится понятной после прочтения строк Баратынского:
Принёс он мирные трофеи
С собой в отеческую сень.
И был «Последний день Помпеи»
Для русской кисти первый день.
Судьба автора
Половину сознательной творческой жизни Карл Брюллов провёл в Европе. Впервые за границу он отправился после окончания Императорской Академии художеств в Петербурге. Оказавшись в Италии, Брюллов поначалу писал в основном итальянских аристократов, а также акварели со сценками из жизни. Последние стали очень популярным сувениром из Италии. Это были небольшие по размеру картинки с малофигурными композициями, без психологических портретов. Такие акварели в основном воспевали Италию с её прекрасной природой и представляли итальянцев народом, генетически сохранившим античную красоту своих предков.
Брюллов творил одновременно с Делакруа и Энгром. Это было время, когда в живописи на первый план выходит тема судьбы огромных человеческих масс. Поэтому неудивительно, что для своего программного полотна Брюллов выбрал историю о гибели Помпей.
Картина произвела на Николая I такое сильное впечатление, что он потребовал, чтобы Брюллов вернулся на родину и занял место профессора Императорской Академии художеств. Вернувшись в Россию, Брюллов познакомился и подружился с Пушкиным, Глинкой, Крыловым.
Последние годы художник провёл в Италии, пытаясь спасти здоровье, подорванное при росписи Исаакиевского собора. Часы долгой тяжёлой работы в сыром недостроенном соборе плохо сказались на сердце и обострили ревматизм.