Война делает с людьми очень странные вещи. Наряду с чувством национализма и патриотической гордостью появляются ненависть и подозрительность, особенно по отношению к тем, кто отказывается бороться. Пацифистами называют людей, которые по той или иной причине осуждают военные действия, отказываются «страдать за родину». Одни не берут в руки оружие по религиозным убеждениям, другие пропагандируют отказ от насилия, третьи просто скрываются от военной службы. Но даже при том, что пацифистов обычно считают трусами, некоторые из них совершали невероятно храбрые поступки во имя своей веры.
Василий Верещагин
Одним из первых русских пацифистов XIX века можно считать художника-передвижника Василия Верещагина.
«Апофеоз войны». Василий Верещагин, 1871 год
Его картина «Апофеоз войны» леденит кровь и не оставляет никаких сомнений по поводу отношения художника к войне. По Верещагину, апофеоз войны — пустыня, огромная гора человеческих черепов, черные вороны на ней и разрушенный город вдали. Картина, написанная в 1871 году, имеет авторскую подпись: «Посвящается всем великим завоевателям: прошедшим, настоящим и будущим!»
Подобная направленность творчества Верещагина вызвала явное неудовольствие членов царствующей фамилии, в частности, будущего царя Александра III. Художнику пришлось собственными руками уничтожить несколько «туркестанских» полотен — слишком откровенно изображали они ужасы войны. А германский фельдмаршал Мольтке запретил солдатам и школьникам посещать выставку картин Верещагина в Берлине. Произведения художника перестали выставлять и в России.
Фрэнсис Шихи-Скеффингтон
Фрэнсис Скеффингтон родился в 1878 году. Он был не только пацифистом, но и одним из первых сторонников предоставления прав женщинам в Ирландии. Известен Фрэнсис и своей отставкой в Дублинском университетском колледже: его обвинили в предвзятом отношении к представительницам прекрасного пола, когда он после свадьбы взял фамилию жены. Шихи-Скеффингтон был также активным членом Комитета сторонников мира, основанном в попытке положить конец борьбе в Ирландии.
Фрэнсис Шихи-Скеффингтон
Участие Шихи-Скеффингтона в Пасхальном восстании в 1916 году имело пацифистские причины. Он поехал в Дублин, чтобы помочь людям организовать защиту своих домов от грабежей во время хаоса. Когда его сочувствие к ирландским мятежникам восприняли как действия повстанца, он был арестован. Его связали и сопроводили в самый эпицентр активных действий. Капитан Боуэн-Колтерст, отвечающий за диверсионную группу, дал своим солдатам приказ стрелять в «мятежника», если возникнет угроза нападения.
Во время набега также были арестованы два журналиста, и следующим утром их вместе с Шихи-Скеффингтоном казнили.
Боуэн-Колтерст в итоге оказался в военном суде после протеста одного из его высокопоставленных офицеров. Его признали виновным, но приговорили всего лишь к 18 месяцам тюремного заключения, после чего он переехал в Канаду и жил довольно счастливой жизнью. Жена Шихи-Скеффингтона отказалась от денежной компенсации за смерть своего мужа.
Джанет Рэнкин
Уроженка штата Монтана, Джанет Рэнкин, которая всю жизнь была феминисткой и пацифисткой, приняла участие в кампании суфражисток, добившихся в 1914 году введения избирательного права для женщин в этом штате. Голоса новых избирателей — жительниц штата Монтана — помогли Рэнкин выиграть выборы в Конгресс США.
Джанет Рэнкин
В 1917 году Джанет получила место в Палате представителей. В том же году она, будучи пацифисткой, голосовала против вступления США в Первую мировую войну. Рэнкин заявила: «Я хочу поддержать свою страну, но не могу голосовать за войну».
После неудачных выборов в Сенат она направила всю свою энергию на общественную деятельность и работу в организациях, занимающихся проведением реформ. В 1940 году Рэнкин вновь была избрана в Палату представителей на один срок. И опять она выступила против отправки вооруженных сил США за пределы западного полушария. После атаки на Перл-Харбор, когда Конгресс обсуждал вопрос о вступлении в войну, Рэнкин единственная голосовала против. Она объясняла: «Как женщина я не могу идти на войну, и я отказываюсь отправлять туда других». Таким образом, она стала единственным членом Конгресса, который голосовал против вступления США как в Первую, так и во Вторую мировую войну.
После работы в Конгрессе Джанет Рэнкин занималась борьбой за мир и за права женщин. В 1968 году она организовала марш протеста против войны во Вьетнаме, в котором участвовало 5000 человек.
Карл фон Осецкий
Родившийся в небольшой деревне на границе между Германией и Польшей в 1889 году, Осецкий провел два года, работая журналистом, прежде чем его призвали на военную службу во время Первой мировой войны. К тому времени, когда он покинул войну, он занимал стойкую позицию пацифиста. Карл был активистом в немецком «Обществе мира» и путешествовал по стране с выступлениями. Он писал для многих антивоенных изданий, включая «Мировую арену», которая публиковала статьи о перевооружении Германии. За свои статьи Осецкий получил небольшой тюремный срок. Но после выхода на свободу он написал статью о нарушениях Германией Версальского мирного договора и получил другой тюремный срок за измену. После выхода на свободу в 1932 году его снова арестовали в 1933. На сей раз его сначала отправили в тюрьму в Берлине, а затем в концентрационный лагерь Зонненбурга.
Карл фон Осецкий в концлагере, 1933 год
Несмотря на перенесенные сердечные приступы и туберкулез, Осецкий был приговорен к каторжным работам. В 1934 году немецкие коллеги, которые продолжали писать ему из Парижа, представили его к Нобелевской премии мира. В 1936 году, когда Карл, медленно пожираемый туберкулезом, томился в концентрационном лагере последние дни, ему присудили награду. Германия отказалась выдать ему заграничный паспорт, который был необходим, чтобы отправиться в Норвегию и забрать приз.
В мае 1938 года, находясь под охраной в гражданской больнице, Осецкий умер.
Франц Егерштеттер
Молодой австриец по имени Франц Егерштеттер родился в 1907 году. Будучи истинным сыном XX века, он впитал бурную энергию времени. Пугал фермеров-соседей ревом своего мотоцикла, влюблялся в девушек, рождал внебрачных детей. Словом, жил, как все.
И вот однажды что-то с ним случилось. Франц вдруг вслушался в слова священника, говорившего о том, что Бог реален, что он смотрит прямо в сердце каждого из нас, и поверил. Он превратился в отличного семьянина и примерного христианина. Жена не могла нарадоваться на мужа, взявшегося за ум, усердно работавшего в поле и ставшего образцовым фермером. Соседи крутили пальцем у виска: дескать, нельзя же быть таким фанатиком — каждый день ходить на мессу, подолгу молиться прямо во время работы, застывая в поле с лопатой в руке и блаженной улыбкой на устах. А вот священники радовались своей миссионерской победе. И все было бы хорошо, если бы не фашизм.
Австрия присоединилась к нацистской Германии. Все жители как один проголосовали за аншлюс. Единственным протестующим оказался Егерштеттер, который прилюдно заявил, что нацизм и христианство — две несовместные вещи. Что тут началось! Священники наперебой стали убеждать его покориться власти, другие советовали подумать о жене и детях. Но Франц в ответ на эти доводы отвечал: «Разве мы, христиане, мудрее самого Христа? Неужели кто-то действительно думает, что это массовое кровопролитие способно спасти европейское христианство от поражения или привести его к новому расцвету? Разве наш благой Спаситель, которому мы всегда должны стараться подражать, отправляется на войну со своими апостолами против язычников, как это сегодня делают немецкие христиане?»
Дальше больше. Всех крепких мужчин призвали на войну. Перед Егерштеттером встал вопрос: пойти на войну — значит предать Христа, не пойти — обречь себя на казнь, а жену и детей на страдания. Но тут Франца поддержала жена, которая убедила его не отрекаться от веры и не покоряться нацистам. Егерштеттер остался дома, но ненадолго. Вскоре его заключили в тюрьму и приговорили к гильотинированию. В заключении Франц отдавал свой хлеб другим голодающим, а из дома просил прислать не сухарей и теплые носки, а цветок эдельвейса, чтобы сокамерник мог послать его своей невесте на день рождения.
Франца Егерштеттера казнили 9 августа 1943 года. Позднее тюремный капеллан сказал: «Этот простой человек был единственным святым, которого я встретил за всю свою жизнь».