Антон Макаренко: чужой среди своих
В 1939 году тучи сгустились над Антоном Семёновичем Макаренко. Он никогда не отличался хорошим здоровьем и мог простудится от лёгкого сквозняка. Но сила воли и крепкие нервы помогали педагогу держать удары судьбы. А теперь и его единственная «броня» была пробита в нескольких местах. Антон Семёнович, постоянно критикуемый партийными деятелями за свои педагогические методы, ходил по лезвию ножа. Его покровителя, народного комиссара внутренних дел Украинской ССР Всеволода Балицкого расстреляли в мае 1937 года. И с тех пор Макаренко остался один на один с многочисленными противниками. Чекисты держали Макаренко «на карандаше». И педагог об этом знал, поэтому находился в состоянии сжатой пружины.
1 апреля 1939 года Антон Семёнович отправился из подмосковного Голицыно в Москву на электричке. В дороге ему резко стало плохо. Макаренко прилёг на лавку и… Его бездыханное тело обнаружили на конечной станции. По одной из версий, педагог знал, что его уже ждут чекисты. А значит, впереди был арест и, скорее всего, смертный приговор. И этот последний путь сердце Макаренко не выдержало.
Что послужило причиной смерти педагога и писателя до сих пор неизвестно. По официальной версии, у него произошёл сердечный приступ. По неофициальной, с ним расправились сотрудники спецслужб при помощи яда. Но никаких следов, конечно, не нашли.
Антону Семёновичу был 51 год. Внезапная смерть стала закономерным трагическим финалом его драматичной жизни. Макаренко чувствовал себя чужим в этом мире и поэтому всего себя посвятил помощи таким же, как и он сам, никому ненужным детям.
Макаренко родился в марте 1888 года. Мать Татьяна Михайловна вспоминала: «Когда я увидела Антона — залилась слезами. Такой он был маленький, весь чёрный и сморщенный, похожий не то на старика, не то на обезьяну. Отец меня утешал, но у него у самого в глазах стояли слёзы». Семья Макаренко воспитывала четверых детей: двоих сыновей и двух дочерей. Но именно Антон был самым болезненным и хилым. Всё его детство — бесконечная борьба за выживание. Он поздно начал ходить, страдал близорукостью, постоянно болел, а шея была покрыта шрамами от карбункулов. Во дворе сверстники его воспринимали исключительно как объект насмешек и издёвок. О жестокости детей Антон знал не понаслышке.
Когда мальчику было 11 лет, семейство перебралось из родного села Белополье Харьковской губернии в город Крюков (сейчас — район города Кременчуга Полтавской области). Отец устроился на работу в железнодорожное депо, стал зарабатывать неплохие деньги.
Что же касается Антона, то он резко выделялся среди сверстников. В Крюкове для мальчишки ничего не изменилось, он также страдал от издевательств. Но в его жизни появилось увлечение, помогавшее пережить невзгоды, — книги. Макаренко постоянно читал, в любое время дня и ночи. Такой начитанностью не мог похвастать ни один человек в городе. И это определило дальнейшую судьбу мальчика, который не боялся быть чужим среди своих.
Педагог Макаренко: первый опыт
Антон стал Антоном Семёновичем в 17 лет, когда после окончания Крюковского железнодорожного училища начал работать в нём преподавателем. Его младший брат Виталий вспоминал, что Макаренко на тот момент был «самым образованным человеком на все 10 000 населения». Отношения с родителями складывались плохо. Домой Антон Семёнович приходил только переночевать, стараясь ни с кем не разговаривать. Почти всю зарплату он тратил на книги, отдавая матери лишь незначительную часть. Однажды на многочисленные упрёки Татьяны Михайловны он заявил: «Я не просил вас родить меня на свет Божий. Вам необходимо нести некоторую ответственность за ваши поступки». Вообще семью как институт Макаренко воспринимал критично. И был уверен, что она «портит детей».
В 1911 году Антон Семёнович стал работать в школе на станции Донской. А спустя некоторое время был переведён в Полтавский учительский институт. В то время уже бушевала Первая мировая война. И в 1916 году Макаренко был мобилизован. Антон Семёнович, болезненный и близорукий, вряд ли вернулся бы живым. Но, по одной из версий, от отправки на фронт его спас брат Виталий, который успел проявить себя на полях сражений, являлся поручиком и обладателем ордена Святого Владимира IV степени с мечами и бантом.
После революции жизнь Макаренко изменилась. Вместе с Виталием он начал работать в Крюковском училище. Обстановка на Украине в конце 1910-х гг. оставалась напряжённой. Тогда ещё никто не знал, чем закончатся боевые действия. Народ страдал от нищеты и голода. Но училище работало. Особый вклад внёс Виталий. Как бывший офицер царской армии он взял на себя обустройство учебного заведения, превратив его, по сути, в казарму. Антон был против этого, но с братом не спорил. А благодаря стараниям Макаренко-младшего у училища появились собственное знамя и военный оркестр. Осознав, что работа идёт не с солдатами, а подростками, Виталий разрядил казарменную обстановку драматическим кружком, к деятельности которого привлёк старшего брата. Сам же Антон организовал трудовую дружину.
Но первый педагогический блин Макаренко вышел комом. Его ученики не хотели трудиться на общественных огородах и не понимали, для чего это нужно. Затея провалилась. Педагог сделал соответствующие выводы.
В 1919 году Виталий оставил училище и вступил в Добровольческую армию. Победить красных не вышло. И спустя некоторое время Макаренко-младший эмигрировал во Францию. Взять с собой жену и ребёнка у него не получилось. Антон Семёнович не бросил родную племянницу Олимпиаду, она стала его приёмной дочерью.
В самом начале 1920-х гг. в молодом советском государстве возникла серьёзная проблема, на которую нельзя было не обратить внимание. Первая мировая и Гражданская войны привели к появлению нескольких миллионов беспризорников.
Надежда Крупская говорила: «Детская беспризорность — одна из издержек революции». Проблему пытались решить разными способами. Появилась организация «Лига спасения детей», которую быстро ликвидировали из-за идеологических разногласий. С беспризорностью боролся Феликс Дзержинский, но довести дело до конца помешала его смерть. Затем стратегию основателя ВЧК переработали и на борьбу с «гидрой» детской беспризорности бросили новые силы. Тут и зажглась звезда Макаренко.
В 1920-х гг. в стране появились специальные колонии для «социально опасных и отягощённых дурной наследственностью детей». Контингент там был соответствующий. Озлобленные и ожесточённые дети, выживавшие грабежами и даже убийствами, не верили взрослым. Они были уверены, что те просто хотят от них избавиться, отправив в колонию. А по их представлениям, в тюрьму. Обычно охраны в колониях не было, там работало лишь несколько педагогов. И от них никто ничего не ждал.
«Научить человека быть счастливым — нельзя, но воспитать его так, чтобы он был счастливым, можно»
В одну из таких колоний направили и Макаренко. В качестве помощников ему выделили трёх педагогов и завхоза. Работать пришлось в полуразрушенном здании с минимальной материальной базой. Вскоре в колонию прибыли первые подростки, признанные «морально дефективными». Первым делом Антон Семёнович лишил их этого «статуса». Он сказал: «Нет дефективных детей, есть дефективное отношение к ним». Но воспитанники подобный жест не оценили. Главное для них было то, что на какое-то время появилась крыша над головой и еда. План был прост: подмять под себя педагогов, перезимовать, а летом отправиться куда подальше от казённого дома.
Правонарушители вели себя нагло и агрессивно. Антон Семёнович не вызывал у них какого-либо уважения. Мягкость и дружелюбие шпана воспринимала как слабость. Однажды педагог попросил воспитанников убрать снег. Они отказались. И тогда Макаренко не выдержал. Он начал ругаться, а затем заявил, что все они могут уйти отсюда в любое время. И это сработало.
Как человек тонко чувствовавший других Макаренко искал индивидуальный подход к подросткам. Однажды, когда еды не хватало, кто-то украл кусок хлеба. Вора быстро нашли. Призывы к совести ни к чему не привели. Тогда Макаренко выстроил всех воспитанников в ряд, а перед ними поставил воришку. После чего приказал есть хлеб, глядя товарищам в глаза. Провинившийся попросил прощения. Это сработало по одной причине — Антон Семёнович сумел вчерашнюю уличную шпану превратить в единый коллектив.
Особые отношения у Макаренко сложились с Максимом Горьким. Они часто писали друг другу письма, а общение растянулось на долгие годы. Макаренко ввёл в своей колонии обязательное празднование дня рождения писателя, ставил на импровизированных театральных подмостках «На дне». И эта «культурная терапия» хорошо влияла на воспитанников.
Макаренко никогда не попрекал детей их прошлым. Для него жизни «до» просто не существовало. Антон Семёнович не пытался перевоспитать уличную шпану, он пытался научить её жить в обществе. А достичь этого можно было через коллективный труд. Макаренко говорил: «Научить человека быть счастливым — нельзя, но воспитать его так, чтобы он был счастливым, можно». В его колонии царила демократия, которая уживалась под одной крышей с полноценным производством. Вскоре подростки начали зарабатывать неплохие деньги. И вышли на полное самообеспечение.
Звезда педагога светила слишком ярко на фоне неудач в борьбе с беспризорностью. У него появилось много критиков и врагов. Поползли слухи, что в колонии Антона Семёновича всё построено на рукоприкладстве и насилии. Появилась даже карикатура на педагога с подписью «Чемпион хулиганства».
Главная беда Макаренко заключалась в том, что он не боялся плыть против течения. Однажды он сказал: «Нужно воспитывать классовое самосознание, то есть научить трепать языком по тексту учебника политграмотности». А потом добавил: «Я всегда честно пытался разобраться в теории воспитания коммунистической личности. Но с первых же её строчек у меня немедленно разжижались мозги».
Такое простить не могли. Началась травля. Уже в конце 1920-х гг. педагогическая концепция, разработанная Макаренко, оказалась под негласным запретом. Затем его самого отправили руководить Трудовой коммуной имени Дзержинского, которая принадлежала ГПУ. Новое место работы Антона Семёновича находилось при электромеханическом заводе в Харькове. Макаренко не затерялся и быстро нашёл контакт с новыми воспитанниками. Он наладил выпуск фотоаппаратов ФЭД. И однажды сказал: «Мы тут не фотоаппараты делаем, а людей».
К тому времени педагог начал делать первые шаги уже в качестве писателя. Вышла его книга «Марш 30 года». Но всё больше проблем доставляло здоровье. Макаренко перенёс сердечный приступ. Состояние его начало резко ухудшаться.
В середине 1930-х гг. Антон Семёнович стал трудиться в НКВД. Частью этой структуры он стал не по собственной воле. Понимая, что на какое-то время о педагогической деятельности придётся забыть, он все силы бросил на литературное творчество. Книга «Педагогическая поэма» стала главной иллюстрацией его многолетнего кропотливого труда.
В 1936 году Антон Семёнович ушёл из НКВД, стал членом Союза писателей, перебрался жить в Москву. Своих детей у него так и не появилось, хотя он и был дважды женат (первый раз неофициально). Большой террор прошёл мимо Макаренко. Но он понимал, что рано или поздно до него доберутся. 1 апреля 1939 года Антона Семёновича не стало.
После смерти Макаренко начался процесс его полноценной канонизации. Самого педагога и разработанную им систему хвалили все. Антона Семёновича называли «инженером человеческих душ». Огромный вклад внесла вдова Макаренко — Галина Салько. Она готовила к печати книги, читала лекции, участвовала в съёмках фильма по «Педагогической поэме».
После победы СССР в Великой Отечественной войне наработки Макаренко стали достоянием педагогов стран соцблока. Затем о нём заговорили на Западе. ЮНЕСКО признала Макаренко одним из величайших педагогов мира. А его «Педагогическая поэма» была переведена на несколько десятков языков.