При дворе четырёх царей
Родился будущий фельдмаршал в апреле 1652 года в семье боярина Петра Шереметева Большого, убеждённого «западника», ходившего с бритым лицом и в польском платье и сына воспитывавшего соответственно. Боярский отпрыск обучался в Киево-Могилянской академии, оплоте учёности тех лет, благодаря чему знал языки и политес и пристрастился к чтению. Будучи в юные годы пожалован званием комнатного стольника при дворе царя Алексея Михайловича, пригожий, статный и рослый молодой Шереметев в белом костюме рынды стоял рядом с троном при официальных церемониях.
После смерти царя Алексея верно служил его сыну Фёдору, идя по стопам отца, то есть занимаясь как военным делом, так и дипломатией. А после кончины Фёдора присягнул малолетним Ивану и Петру, выполняя поручения регентши Софьи. Образованный Шереметев входил в круг Василия Голицына, фаворита царевны Софьи, «русского европейца». Однако будучи человеком осторожным, принципиально не участвуя в интригах и заговорах, принял победу Петра над сестрой как должное и с тех пор верой и правдой служил Петру.
Дела военные
При царе Фёдоре Шереметев нередко помогал отцу в ратных делах, а в 1681 году в возрасте 30 лет был назначен воеводой и тамбовским наместником, затем во главе войска белгородского охранял южные рубежи России и участвовал в Крымских походах Голицына. Неудивительно, что молодой Пётр, поначалу с недоверием относившийся к Шереметеву, привлёк знающего полководца к своим Азовским походам. Во время первого из них, в 1695 году, Шереметев со своими отрядами, призванными отвлекать внимание врага от крепости Азов, взял три турецкие цитадели на Днепре, заставив говорить о себе не только в России.
Но свои главные победы он одержал в войне со Швецией. Потерпев в 1700 году поражение под Нарвой, Шереметев хорошо выучил горький урок и, получив звание генерал-аншефа, затеял обучение солдат современному бою. Разборчивый и осмотрительный, он медлительностью своей порой раздражал царя, но в нужные моменты в решительности ему было не отказать. В январе 1702 года он разгромил армию генерала Вольмара фон Шлиппенбаха при Эрестфере. Первая победа русского оружия принесла Шереметеву редкостный титул генерал-фельдмаршала и орден Андрея Первозванного с золотой цепью и бриллиантами. Дальше он одерживал победу за победой: Гумельсгоф, Нотебург, Нарва, Копорье, Дерпт… Случались и неудачи, из которых Шереметев каждый раз делал правильные выводы.
[Сборник: Северная война]
Звёздным часом военачальника стала Полтавская баталия, весь план которой был разработан Шереметевым, получившим статус главнокомандующего. Но у победы, как известно, множество отцов, так что славу Шереметеву пришлось разделить как с самим государем, так и с целым рядом его сподвижников. За Полтавской победой последовало блестящее взятие Риги в 1710 году.
Затем войско Шереметева сразу же двинулось на юг — намечался Прутский поход против турок. Руководил кампанией сам Пётр, надеявшийся на блицкриг в манере Карла XII и на восстание в турецком тылу, так что вместо припасов на долгий поход обозы включали прекрасных дам, запасы французского и венгерского вина и парадные экипажи для победного въезда в захваченные города… Новобранцы не имели военного опыта, так что поход чуть не кончился катастрофой с пленением самого царя и жесточайшей меланхолией Шереметева.
На дипломатическом поприще
Шереметеву-дипломату, осторожному и не по-русски галантному, неизменно сопутствовал успех. В 1686 году он принимал участие в заключении «Вечного мира» с Речью Посполитой, а затем возглавил посольство в Варшаву для ратификации договора, по которому за Россией был закреплён Киев.
В 1697 году Пётр поручил Шереметеву важнейшую дипломатическую миссию — поиск союзников по антитурецкой коалиции. Для этого полководец отправился в Европу, нагруженный драгоценной парчой и «рухлядью» — дорогими мехами, предназначенными для подарков и подкупа возможных союзников. Всё за собственный счёт, истратив в общей сложности на путешествие более 20 тыс. рублей. Поводом к поездке было посещение святых мест, связанных с именами апостолов Петра и Павла.
Побывав в Польше, немецких и австрийских землях, во всех значительных городах Италии, а главное в Риме, и вернувшись в 1699 году в Москву, Шереметев явился на пир к Францу Лефорту в коротких штанах и кургузом европейском кафтане, чем произвёл сильнейшее впечатление на царя, тут же зачислившего его в круг своих ярых единомышленников. В поездке Шереметев повидался с римским папой Иннокентием XII, курфюрстом Саксонским Августом II, императором Священной Римской империи Леопольдом I, герцогом Тосканским Козимо III Медичи, дожем Венеции и Великим магистром Мальтийского ордена, заручившись их поддержкой. Проявил себя искусным дипломатом, по мере необходимости наряжаясь в чужое платье и называясь чужими именами, раздавая обещания, льстя и заискивая, даже принудил одного из членов посольства принять католичество, чтобы иметь в Ватикане больший успех.
После неудачного Прутского похода Шереметев совместно с Петром Шафировым склонил турок к более выгодным для России условиям, чем предполагалось изначально, но Россия вынуждена была вернуть захваченный недавно Азов, а старший сын фельдмаршала Михаил остался в Константинополе заложником.
Любитель художеств
Во время заграничной поездки 1697−1699 годов Шереметев первым из россиян совершил подобие гран-тура, посетив важнейшие города Европы и особенно Италии: Амальфи, Бари, Болонью, Венецию, Неаполь, Рим, Флоренцию. В путевых заметках Шереметева нашлось место извержению Везувия и венецианскому карнавалу, церквям и памятникам искусства, нравам и обычаям. Написанные живым языком и отредактированные сыном фельдмаршала Петром записки впервые были изданы в 1773 году под названием «Записка путешествия генерала фелдмаршала российских войск, тайнаго советника и кавалера малтийскаго, с. апостола Андрея, Белаго орла и прусскаго ордена, графа Бориса Петровича Шереметева, в тогдашния времена бывшаго ближняго боярина и наместника Вятского, в европейския государства в Краков, в Вену, в Венецию, в Рим и на Малтийский остров».
Из большой заграничной поездки Шереметев вернулся горячим поклонником искусств. Подражая виденному, обзавёлся домами и усадьбами на европейский лад — с зеркалами, картинами, драгоценным стеклом, собственной кунсткамерой с коллекциями минералов и раковин, гербариями и прочим, а ещё библиотекой в 25 тыс. томов на русском и европейских языках. Карьера дипломата много способствовала пополнению его собраний.
За свои военные победы и дипломатические успехи Шереметев получал от царя не только ордена, но и вотчины и денежные премии, что выдвинуло его в число богатейших людей России. Великолепные дома Шереметева в Москве и Петербурге, в подмосковном Кускове едва могли вместить все «роскошества» этого русского европейца.
Семья
В 17 лет, по решению отца, повенчан с Евдокией Чириковой. В браке с ней имел троих детей: Софью (1671−1694), Михаила (1672−1714) и Анну (1673−1726). После кончины супруги в 1703 году три года вдовствовал, затем, по настоянию Петра I, в 60 лет с небольшим женился на вдове дяди Петра Анне Нарышкиной (урожд. Салтыкова), с которой прижил ещё пятерых отпрысков: Петра (1713−1788), Наталью (1714−1771), Сергея (1715−1768), Веру (1716−1789) и Екатерину (1717−1799). Потомство Бориса Петровича образовало графскую ветвь обширного рода Шереметевых.
Русский граф
При всех своих государственных заслугах Шереметев был человек своего века — одновременно сервильный и самолюбивый, корыстный и щедрый (даже в походах за его стол садилось не менее 50 человек), обожавший чины и подарки. Получив из рук магистра мальтийский крест, невероятно им гордился и настаивал на том, чтобы в его титулатуре непременно звучало «кавалер Мальтийский», равно как и указывались полученные им иностранные и российские ордена и награды. Был не чужд мелкого тщеславия и сластолюбия. Достаточно вспомнить, что именно от Шереметева захваченная при взятии Мариенбурга молоденькая Марта Скавронская перешла к Меншикову, чтобы потом сменить фаворита на царя.
Военный талант фельдмаршала служил борьбе не только с иноземцами, но и с несогласными внутри страны. В 1705—1706 годах именно он командовал войсками при подавлении восстания в Астрахани, поводом к которому послужил запрет русского платья, а причиной — непосильное налоговое бремя. В награду Шереметев стал первым в истории графом Российской империи (ранее титул графа Священной Римской империи был присвоен Фёдору Головину и Александру Меншикову).
По легенде, сам придумал себе девиз: Deus conservat omnia — «Бог хранит всё», или же — «Всё в воле Божией». В согласии с ним он и прожил свою жизнь, не сильно роптал на судьбу, подчиняясь воле царя (она же — Божия), с удовольствием принимал её дары в виде наград, чинов и многочисленного потомства. На грубые шутки Петра отвечал спокойно и взвешенно и заставил себя уважать, не принимая участия ни в сумасбродных развлечениях царя, ни в сомнительном деле царевича Алексея. Даже знаменитая его вражда с всесильным Меншиковым никогда не переходила границ благопристойности.
К концу жизни Шереметев тяготился службой, глубоко переживая по поводу судьбы сына Михаила, подорвавшего здоровье в турецком плену и скончавшегося по дороге домой. Шереметев мечтал о пострижении в монахи в милом его сердцу Киево-Печерском монастыре и о могилке в лавре. Но по указу Петра первый граф Российской империи, скончавшийся в 1719 году в Москве, упокоился в тогдашней «кремлёвской стене» — петербургской Александро-Невской Троицкой лавре.