«Я воспитывался в шахтёрском «университете»
Никита Сергеевич Хрущёв родился в 1894 году в крестьянской семье. Немного овладев грамотой (две зимы калиновский священник учил его буквам) и отлично зарекомендовав себя в качестве подпаска и погонщика волов, на четырнадцатом году жизни Никита вместе с отцом-шахтёром отправился на заработки в Донбасс. В Юзовке он довольно быстро овладел профессией слесаря и стал иметь приличный доход. Часы и фотоаппарат (настоящая роскошь по тем временам), купленные им в те годы, стали для молодого Хрущёва некими символами перехода в новую жизнь. Кроме того, Никита, будучи талантливым слесарем, своими руками собрал велосипед (еще один люксовый предмет) и гордо ездил на нём по нынешнему Донецку.
Заниматься в то время какой бы то ни было политической деятельностью Хрущёв даже не думал. Он всемерно повышал собственную материально-техническую базу, задумывался над вопросом создания первичной ячейки общества. В Первую мировую войну его как шахтёра освободили от армейского призыва. Вскоре он женился на симпатичной девушке Ефросинье Писаревой, которая родила ему двоих детей. Обустройство дома, желание открыть своё дело — нет сомнения, что Никита Сергеевич добился бы поставленных целей, если бы в феврале 1917 года из Петербурга не пришло известие о том, что император отрёкся от престола.
«Он был троцкист»
По профсоюзной линии Хрущёв стал продвигаться ещё до революции. В те годы он симпатизировал эсерам и даже примкнул к ним. Но в 1918 году, понимая, что ставку на партию социалистов-революционеров делать не стоит, он вышел из неё и, согласно одной из версий, с призывом в Красную армию стал большевиком.
Стоит сказать, что до 1925 года Никита Сергеевич не очень-то любил вспоминать свою биографию. Было в ней немало тёмных пятен. Так, например, вернувшись в Юзовку после Гражданской войны, где, по одним данным, он был в действующих частях, по другим — в стройбате, женившись в третий раз на Нине Кухарчук, Хрущёв совершил непростительную политическую ошибку — стал активно поддерживать троцкистов. Продолжалось это до 1925 года. Разгром Троцкого в корне изменил ситуацию. Поняв, каких дел он натворил и что его ждёт в скором будущем, Никита Сергеевич обратился за помощью к Кагановичу. И тот действительно помог. В 1930-е годы, когда данная ситуация всплыла, и Сталин спросил Лазаря Моисеевича по поводу Хрущёва, тот ответил, что троцкистом Хрущёв был, но исправился.
Помог Никите Сергеевичу и ещё один счастливый случай. В 1929 году он стал слушателем московской Промакадемии имени Сталина, где познакомился с женой «отца народов» Надеждой Аллилуевой и стал бывать у вождя дома.
Партийная карьера Хрущёва в Москве началась с должности первого секретаря Бауманского, затем Краснопресненского райкомов и, наконец, Московского областного комитета. Этот период совпал как раз с тем временем, которое получило название «большой террор».
В годы Великой Отечественной войны Хрущёв был членом военных советов фронтов. На нём лежат провалы Киевской и Харьковской операций. Хотя трусом Никита Сергеевич никогда не был. По воспоминаниям очевидцев, во время боевых действий он совершенно спокойно ходил в полный рост под ураганным огнём.
После войны Хрущёва назначили председателем Совета министров Украинской республики, где он продолжил заниматься народным хозяйством и разоблачением врагов партии. Вернувшись в 1949 году в Москву, Никита Сергеевич вошёл в так называемый ближний круг Сталина, а после его смерти в 1953 году, оттеснив на второй план других претендентов, возглавил ЦК КПСС.
После Сталина: «оттепель» и забвение
Десять лет Хрущёв возглавлял Страну Советов. С одной стороны, результат его руководства был впечатляющим. Чего стоит только самая обширная жилищная программа за всю российскую историю. А вместе с тем год за годом у него оставалось всё меньше единомышленников. Приверженцы Сталина возмущались его борьбой с культом личности. Других он оттолкнул авторитарным стилем правления. Творческая интеллигенция устала терпеть грубости в свой адрес. Русская православная церковь подверглась давлению, почти как в 1920-е годы.
В тот период популярным был анекдот, когда Хрущёв приезжает в колхоз и по-отечески спрашивает колхозников:
— Живёте хорошо?
— Хорошо живём! — отвечают они.
В 1963 году стул генсека под Никитой Сергеевичем зашатался. По состоянию здоровья в преждевременную отставку ушёл один из его последних сторонников Фрол Романович Козлов. Его обязанности разделили Брежнев и Подгорный. Заядлый охотник, Леонид Ильич стал приглашать в Завидово членов партии и в частных беседах «прощупывать» их настроения. Так сформировалось ядро заговорщиков: министр обороны Малиновский, первый зампредседателя Совета министров Косыгин, председатель КГБ Семичастный и некоторые другие.
До Никиты Сергеевича дошли слухи, что готовится переворот. На одном из собраний он сказал своим «товарищам», что в случае заговора «разбросает их как щенят», и на этом успокоился.
В первых числах октября 1964 года Никита Сергеевич отбыл на отдых в Пицунду. За его спиной в Москве всё и решилось. 12 октября собралось заседание Президиума, которое постановило: в связи «с возникшими неясностями принципиального характера провести следующее заседание 13 октября с участием т. Хрущёва. Поручить тт. Брежневу, Косыгину, Суслову и Подгорному связаться с ним по телефону».
Генсек, в общем-то, и не сопротивлялся. Историки объясняют это тем, что 70-летний правитель уже устал и посчитал свою отставку наилучшим выходом из сложного положения. Как бы то ни было, но на следующем заседании пленум единогласно принял постановление о товарище Хрущёве. Никиту Сергеевича освободили от поста «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья».
«Не прошу милости — вопрос решён. Я сказал т. Микояну — бороться не буду…», — этими словами закончилась эпоха первого секретаря Хрущёва.