Вторая Пуническая война — тотальная война Античности
Противостояние Рима и Карфагена было одним из ключевых процессов Античности, повлиявшем на всю дальнейшую историю западной цивилизации. События более чем двухтысячелетней давности занимают учёных и специалистов и по сей день, а отдельные события Пунических войн стали источником сюжетов для сотен произведений искусства и продолжают вдохновлять мастеров и сегодня. Военное искусство той эпохи — предмет отдельного исследования, ведь на примерах Гамилькара, Ганнибала, Сципиона, Фабия и других военачальников было воспитано не одно поколение офицеров и полководцев. И действительно, стратегические приёмы и тактические принципы, применявшиеся древними, являют нам великолепные образцы искусства ведения как отдельных сражений, так и целых кампаний.
Особый интерес представляет Вторая Пуническая война, по своему размаху и масштабу вполне сравнимая с войнами Нового и даже Новейшего времени. Бои шли сразу на нескольких стратегических направлениях: в Италии, Испании, Африке на Сицилии и на море, а если к перечисленному прибавить ещё и балканский «театр», где Филипп V Македонский сражался с союзниками Рима, то войну и вовсе можно считать всесредиземноморской. И если Ганнибалова война — итальянский фронт Второй Пунической — хорошо известен каждому, то кампании в Испании, как правило, остаются в тени событий на Апеннинах.
Пиренеи являлись важнейшим регионом, обладание которым было критически важно как для Карфагена, так и для Рима. Дело в том, что после первой войны с римлянами пунийцы, изгнанные из Сицилии, а после также с Корсики и Сардинии, и едва не погубившие собственное государство в войне с наёмниками, были вынуждены искать источники восстановления экономики и ресурсную базу для продолжения борьбы с италиками.
Завоевание Испании Гамилькаром Баркой позволило не только выплатить контрибуцию и вернуть былое могущество, но и создать мощный плацдарм на континенте, откуда преемники «Молнии» смогли нанести республике новые удары. Победы Ганнибала первых лет войны были бы невозможны, не будь у него столь основательной базы на Пиренеях, где он был фактически самостоятельным правителем. Разумеется, в Риме понимали, что могущество Карфагена во многом зиждется именно на обладании богатствами Испании, её сырьевой базой и внушительным земельным фондом. Кроме того, местные племена были отличными воинами и составляли значительную часть войска пунийских полководцев. Вскоре после начала войны в Риме созрела мысль об отправке экспедиции на запад, с целью прервать сообщение Ганнибала с его братьями и подорвать мощь заклятого врага.
Сципион Африканский — юный проконсул
Несколько лет кровопролитных сражений и походов не дали римлянам решительного преимущества — победы сменялись поражениями, а гибель братьев Сципионов (211 г. до н. э.), командующих экспедиционным корпусом в Испании, едва не погубила всё дело. Коренной перелом на Пиренейском полуострове, а вместе с тем и во всей войне, произошёл после назначения в Испанию Публия Корнелия Сципиона — сына и племянника погибших римских полководцев. На момент назначения Сципиону было всего 24 или 25 лет — возраст для проконсула чрезвычайно юный, однако молодому аристократу удалось убедить народное собрание в целесообразности своего назначения.
С выбором граждане республики не ошиблись. Публий Корнелий оказался куда талантливее своих родственников и со всей энергией взялся за дело: в 209 г. до н. э. был захвачен Новый Карфаген, ключ к Южной Испании, после чего сразу в нескольких пунктах Сципиону удалось потеснить Гасдрубала Барку — брата Ганнибала и пунийского командующего в Испании. В 208 г. до н. э. при Бекуле Гасдрубал потерпел поражение, однако ему удалось избежать полного разгрома, после чего он отправился в Италию на помощь своему брату. В 207 г. до н. э., как известно, Гасдрубал Барка нашёл свою смерть на поле битвы при Метавре, а Сципион продолжил покорять Испанию. Местные племена, видя успехи римлян, постепенно перешли на сторону Публия Корнелия, однако пунийцы и не думали сдаваться.
Росту популярности римлян в регионе способствовал сам командующий, проявивший себя не только как военачальник, но и как администратор. Древние донесли до нас несколько ярких фактов о начальном этапе пребывания Сципиона в Испании. Самый известный сюжет, «Великодушие Сципиона», связан с историей о том, как к Публию Корнелию после взятия Нового Карфагена солдаты в качестве трофея подвели отличавшуюся красотой и статью девушку, которая, однако, была обручена с юношей Аллуцием из знатного испанского рода. Сципион, желая приобрести себе союзника, отправил девушку к суженому, а выкуп, который за неё принесли родители, отдал приданым за невесту. По преданию, испанский вождь Аллуций с отрядом в полторы тысячи воинов присягнул на верность Сципиону и римскому народу. Даже если это известие Тита Ливия носит легендарный характер, оно всё же демонстрирует, как потомки воспринимали фигуру Публия Корнелия. Воздержанность и великодушие Сципиона послужили основой для десятка полотен великих художников. Даже враги римлянина с восхищением говорили, что Сципион больше приобрёл собственными поступками, чем силой оружия. Впрочем, война ещё не закончилась.
Для кампании 206 г. до н. э. пунийцы собрали от 50 тыс. до 75 тыс. воинов, многие из которых были ветеранами кампаний прошлых лет. Другую часть составляли африканские контингенты, прибывшие из метрополии. Кроме того, в армии пунийцев был целый корпус слонов — танков Античности, способных нанести немало вреда неподготовленному к встрече с ними противнику.
Сципион имел при себе только четыре легиона, остальные войска приходилось вербовать из иберийцев, которые были отважными, но ненадёжными воинами: когда-то отец и дядя полководца слишком доверились местным жителям и пали смертью храбрых, так что Публий Корнелий прекрасно понимал чего стоит «испанская верность». Впрочем, делать было нечего — армия нуждалась в пополнении, а дожидаться войск из Рима было бессмысленно: Сципион был не из тех, кто делится с противником инициативой, а значит нужно было во что бы то ни стало навязать неприятелю свою волю. Под командой великого римлянина оказались около 40 тыс. воинов, значительная часть которых не отличалась выучкой и дисциплиной, однако упускать шанс решить исход борьбы за Испанию было нельзя. Как показали дальнейшие события, молодой полководец блестяще рассчитал как ход кампании, так и её результаты.
Решающий бой
От результата сражения зависело многое: одержи Гасдрубал с Магоном верх над проконсулом Испании, то все достижения Публия Корнелия за последние годы оказались бы перечёркнуты. Более того, после поражения Сципиону срочно понадобились бы подкрепления, иначе все подконтрольные Риму земли могли быть отбиты карфагенянами. Решительная победа Сципиона, в свою очередь, окончательно склонила бы чашу весов на сторону Рима, что создало бы опасность для самой Африки и Карфагена. Планы сторон состояли в том, чтобы вынудить противника первым перейти к активным действиям: цена неудачи была слишком высока, чтобы дать неприятелю преимущество обороны, так что войдя в соприкосновение с неприятелем полководцы стали лагерем друг против друга и выжидали удачного момента для начала сражения.
День за днём Гасдрубал и Сципион выводили войска перед лагерем, предлагая сражение на своих условиях. За это время противники попривыкли друг к другу, казалось, что большого сражения в окрестностях Илипы так и не произойдёт и всё ограничится лишь отдельными стычками между нумидийцами и всадниками на службе римлян, однако будущий победитель Ганнибала был не так прост.
Приглядевшись к порядкам карфагенян Сципион заметил, что Гасдрубал всегда строит войска одной линией, причём более опытные и лучше экипированные контингенты, прибывшие из Африки, он ставил в центре против легионеров римлян, а менее стойких испанцев и балеарцев — на фланги пехотного построения, прикрываемого слонами и конницей. Приучив противника к мысли о том, что римская армия в предстоящем сражении будет строиться зеркально, то есть определяя место тяжёлой ударной пехоте в центре и помещая испанцев на крыльях, Публий Корнелий в день сражения изменил привычную расстановку.
Сражение началось с боя конницы и застрельщиков, причём проконсул специально поднял своих солдат раньше обычного, чтобы они успели экипироваться и поесть без спешки, после чего начал осуществлять свой план. Пока лёгкие силы сражались обе стороны сформировали боевой порядок: Гасдрубал построил войска как обычно, а Сципион прибегнул к хитрости и поместил легионы на флангах, а испанцев расположил в центре да ещё и чуть позади крыльев, образовав своего рода полукруг или дугу. Сражение началось.
Связь стратегии и тактики
Пока порядки пехоты сближались, задачей лёгких войск римлян стало не столько выиграть фланги, сколько побороться со слонами и им это с успехом удалось. «Слоны, испуганные беспорядочным сражением всадников, велитов и лёгкой пехоты, бросились с флангов в середину строя (пунийцев)», — пишет Тит Ливий. Когда же главные силы сошлись на расстояние в 500 шагов, Сципион приказал центру замедлить темп движения, а флангам не мешкая броситься на врага. Это решение сходно с тем, что принял за 10 лет до этого при Каннах Ганнибал — римляне многому научились за это время.
Отдельно нужно отметить хорошую управляемость разношёрстных отрядов под командованием Сципиона — без этого подобные манёвры были бы невозможны. Столь тщательно подготовив победу, полководцу оставалось лишь закончить начатое: слабые фланги Гасдрубала были разметены когортами римлян, а центр Гасдрубала фактически так и не вступил в бой. Утомлённые, тяготимые голодом и дезорганизованные нападением собственных слонов, войска карфагенян были деморализованы, так что бой грозил окончиться настоящим избиением врагов Рима.
К счастью для Гасдрубала, ему всё же удалось вывести часть войск из боя и запереться в лагере: судя по сообщениям античных авторов ему в этом помогла внезапная непогода, помешавшая Сципиону довершить разгром полным уничтожением армии противника на поле боя. Впрочем, здесь сказался уже стратегический гений полководца, который изначально заложил вектор атаки таким образом, чтобы в случае успеха перехватить сообщения противника с Гадесом (Кадисом) — главной базой, остававшейся в руках карфагенян.
Несмотря на чудесное спасение Гасдрубалу пришлось спешно покинуть лагерь и отправиться к Атлантическому побережью, однако и здесь римлянин оказался на высоте, закрепив успех, достигнутый на поле боя, стратегическим преследованием. Кавалерия и застрельщики настигли то, что осталось от армии Гасдрубала (испанцы изменили ему, перейдя на службу к Сципиону), и устроили бойню. Только небольшому отряду пунийцев удалось закрепиться на удачно расположенной высоте, но их вожди уже покинули их: скрытно ночью из армии бежал Гасдрубал, а после и Магон. Полководцы бежали с континента, судьба которого была решена. Война в Испании была проиграна, так что теперь все силы должны быть брошены на защиту Африки.
Так одной операцией Публий Корнелий Сципион не только устранил угрозу своему влиянию, но и окончательно завоевал Испанию для Рима. Покорение Испании, с одной стороны, устраняло любую мыслимую угрозу Италии, с другой, — создавало отличный плацдарм для продолжения войны в землях нумидийцев и на собственно карфагенских территориях. Дело оставалось за малым: найти союзников для борьбы с пунийцами на их же землях и нанести им поражение в самом сердце их державы, с чем Сципион блестяще справился в последующих кампаниях.
В военном искусстве кампания 206 года до н. э. в Испании поучительна не только как повторение замысла Ганнибала при Каннах, но и как замечательный пример использования военной хитрости, основанной на навязывании противнику шаблонов и последующем их разрушении. Кроме того, Сципион, несмотря на тревожные вести о численности сил противника, устоял перед искушением заполонить свою армию испанцами. Также обращает на себя внимание чрезвычайная проработанность операции — от общего замысла до отдельных тактических приёмов. Всё это выдаёт в Сципионе блестящего военачальника, хорошо понимавшего основы военного дела и психологии как простого солдата, оставшегося без завтрака, так и командующих противника, оставшихся без армии.