18-й век стал беспрецедентным для России в расширении её территорий. Это касалось не только западных границ, где за счёт Польши, Турции и Швеции империя смогла получить выход к двум важным морям — Балтийскому и Чёрному, — но и Дальнего Востока, где продолжалась экспансия, начатая ещё в те времена, когда Романовы не были на престоле. В результате экспедиций Семёна Дежнёва и Витуса Беринга русские получили представление о восточных рубежах своих земель и о народах, их населявших.
Закрепление за Россией Чукотки связывают прежде всего с именем Екатерины II. Императрица проводила успешную экспансию на западных и южных рубежах страны. Усиление контроля над далёкими восточными окраинами также входило в её политические планы. В 1779 году бескрайние просторы северной тундры официально стали частью России, однако этому предшествовало несколько десятилетий тяжёлых экспедиций, а зачастую и кровавые столкновения с местным населением.
Освоение Сибири. Долгая дорога на Восток
История освоения бескрайних просторов Дальнего Востока началась при Иване Грозном: отряд казаков под руководством Ермака Тимофеевича нанёс сокрушительный удар по Сибирскому ханству, фактически открыв для России путь для экспансии. Буквально за несколько десятилетий русские первопроходцы достигли Тихого океана — первым это сделал казак Иван Москвитин в августе 1638 года. Примерно в то же время для контроля над присоединёнными территориями, сбора ясака с местного населения и в качестве баз будущих экспедиций были основаны многочисленные остроги: Якутск, Охотск, Иркутск, Анадырь.
Южная граница на Дальнем Востоке оказалась определена довольно быстро — в 1689 году между Русским царством и китайской империей Цин был заключён Нерчинский договор. Что же касается северо-восточных просторов, то о них ни в Москве, ни впоследствии в Петербурге толком ничего и не знали. Приходят оттуда пушнина да моржовые кости — уже хорошо. Лишь Пётр I, увлечённый естественными науками, в том числе и географией, начал лично курировать экспедиции на Дальний Восток, самыми известными из которых стали походы Витуса Беринга, открывшие для картографов уже фактически присоединённую к тому времени Камчатку.
Русские первопроходцы столкнулись с чукчами в 17-м веке — первое упоминание об этом северном народе относится к 1642 году. Тогда они оказали сопротивление сборщикам ясака. «И встретили нас, холопей твоих, в Алахейской реке многие алазейские люди, князец Невгоча и Мундита. А с ним, государь, были с тундры чукчи мужики с своими роды и с улусными людьми», — писали сборщики Петру. Через 2 года более подробное описание этой народности даст казак Михайло Стадухин, совершивший путешествие по реке Колыме: «…а по той-де реке Чюхче живут <…> чухчи <…>. А тех-де чухчей соболя нет, потому что живут на тундре у моря…».
Анадырский острог стал главным опорным в 17-м и 18-м веках. Почти 100 лет Москва не обращала внимания на коренных жителей Чукотки, главным образом занимаясь организацией географических экспедиций. Первые серьёзные попытки присоединить жителей тундры относятся уже ко второй половине 18-го столетия.
«Огнём и мечом»: первые попытки присоединения Чукотки
Политика петербургской имперской администрации по отношению к коренным народам, проживавшим в Сибири и на Дальнем Востоке, отличалась непоследовательностью. С одной стороны, провозглашалось невмешательство во внутренние дела аборигенов и делались попытки воздействовать на них с помощью «ласки», подводя, таким образом, к добровольным выплатам ясака. С другой стороны, заинтересованность в постоянном пополнении казны из своих восточных «колоний» диктовала Петербургу возможность проведения силовых акций: «А которые будет новых землиц люди будут непослушны и ласкою их под государеву царскую высокую руку привесть ни которыми мерами немочно… и на тех людей посылати им служилых людей от себя из острошку и войною их смирити ратным обычаем». Столица требовала от местных чиновников увеличения населения, выплачивавшего ясак. Это, несмотря на декларирование мирной экспансии, приводило к жестоким столкновениям с местным населением. Чукчи не стали исключением.
1730-е годы ознаменовались началом серии вооружённых конфликтов между русской администрацией и народами Севера, в том числе и чукчами. В начале десятилетия казаки А. Ф. Шестакова, а затем отряд под руководством капитана Д. И. Павлуцкого попытались принудить аборигенов выплачивать ясак, что вызвало серьёзное сопротивление. В 1730 году атаман Шестаков был убит в стычке с чукчами, а солдаты Павлуцкого перенесли несколько тяжёлых битв с местным населением. Несмотря на большие потери, аборигены отказывались подчиняться русским властям. В ответ на это Петербург на время изменил тактику, показывая народам Севера свои миролюбивые намерения: императрица Анна Иоанновна призвала окраинных чиновников избегать любых конфликтов с аборигенами, а тех, кто ослушается этих инструкций, жестоко наказывать.
Тем не менее передышка длилась недолго. Уже в 1740 году началась серия военных конфликтов с чукчами, растянувшаяся по меньшей мере на десятилетие. Казачий сотник В. Шипицын с отрядом лояльных людей встретился с многочисленным чукотским войском на берегах реки Анадырь и прибег к хитрости — вызвал чукотских тойонов (вождей) на переговоры. Когда предводители аборигенов оказались достаточно далеко от своих соплеменников, Шипицын попросту перебил их.
Одной из причин перехода к насильственному подчинению стали также войны чукчей с коряками: можно было без серьёзных последствий реализовать древний принцип «разделяй и властвуй». Вице-губернатор Иркутска так определял политику по отношению к аборигенам: «На оных немирных чюкч военною оружейною рукою наступить и искоренить вовсе; точию которыя из них пойдут в подданство Е. И. В, оных, так же жён их и детей взяв в плен, и из их жилищ вывесть и впредь для безопасности распределить в якуцком ведомстве по разным острогам и местам между живущих вероноподданных, где пристойно».
Активная фаза «войны» продолжалась до 1747 года и была связана с уже упоминавшимся Павлуцким, теперь уже майором. Вместе с несколькими сотнями казаков и ополчением из лояльных российской короне коряков он периодически подвергал разорению стоянки чукчей, в ответ на это аборигены развернули против колонизаторов партизанскую войну. Апогеем столкновения стала битва на реке Орлова 14 марта 1747 года, в ходе которой русские потерпели поражение от превосходящих в 5 раз в численности чукчей. Сам Павлуцкий вместе с ближайшим окружением был убит.
«Мягкая сила»: закрепление Чукотки за Россией
После разгрома отряда Павлуцкого конфликт вошёл в холодную фазу — чукчи не решались на открытые столкновения, а русские отряды действовали только вблизи баз снабжения, не заходя глубоко на территорию аборигенов. Со временем в Петербурге пришли к выводу, что военные кампании на Чукотке стоят казне слишком дорого. Помимо этого, большие надежды связывались с развитием колоний в Америке — Чукотка значительно проигрывала в сравнении с Аляской. Таким образом, уже во время правления Екатерины II Петербург отказался от насильственного присоединения этого края.
Десятилетие русские потратили на то, чтобы восстановить в глазах аборигенов свою репутацию. Большую роль в этом сыграл крещёный чукча Николай Дауркин, ещё в детстве взятый в плен отрядом Павлуцкого. Императорские чиновники на фоне отказа от насильственного присоединения Чукотки стали использовать его, воспитанного в русских традициях, в качестве переводчика в переговорах с аборигенами. Помимо политических акций, он участвовал и в научных экспедициях. Кульминационной точкой биографии Николая стало участие во встрече коменданта Гижигинской крепости Тимофея Шмалева и тойона Омулята Хергынтова в марте 1778 года. Вопрос о присоединении был вновь поднят за два года до того: Екатерине показалось подозрительным появление британских кораблей у побережья Чукотки.
Переговоры прошли успешно. Чукчам даровались широкие права: сохранялась независимость во внутренних делах, аборигены освобождались от ясака на 10 лет. Вплоть до крушения империи Чукотка являлась одной из самых привилегированных областей империи со своим судом и внутренним укладом. Таким этот край оставался вплоть до 1930-х: на смену советам старейшин пришли сельсоветы, а кочевое хозяйство объединили в колхозы.