«Необходимо, учитывая опыт гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления», — значилось в циркулярном письме Оргбюро ЦКРКП (б) от 24 января 1919 года. После этого начались массовые убийства, сожжение деревень и грабеж хозяйств.
«Расстрелы там были ужасные. Расстреливали иногда без суда по донесению местного комиссара или по наговору соседки, даже безграмотных старух и стариков, еле волочивших ноги, казачьих урядников (не говоря уже об офицерах). Порой за день расстреливали по 50−60 человек. И все это, по словам местных работников, на основе инструкций из центра…»
«Комиссары станиц и хуторов грабили население, пьянствовали, отбирали скот и продукты… Трибунал разбирал по 50 дел в день. Люди расстреливалась совершенно невиновные: старики, старухи, дети… Расстреливали на глазах у всей станицы сразу по 30−40 человек, с издевательствами, раздевали донага. Над женщинами, прикрывавшими руками свою наготу, издевались и запрещали это делать… (Коммунист К. Краснушкин)
«Ревкомы под влиянием требований крестьян переименовывают станицы и хутора в волости и деревни (это может быть, на первый взгляд, мелочь, но для казачества, так дорожащего своими традициями и бытовыми особенностями, не остается иллюзий: начинается «расказачивание» казачества, то, чего оно так боялось)… В целом ряде станиц и хуторов выводится из обихода слово «казак»… Станицы в Миллеровском районе… обезлюдели. Казаки с семьями и кое-каким имуществом ушли с отступающей армией, зная, что оставшихся ждет крутая расправа… (Советский партийный деятель С. Сырцов)
«Насущная задача — полное, быстрое и решительное уничтожение казачества как особой экономической группы, разрушение его хозяйственных устоев, физическое уничтожение казачьего чиновничества и офицерства, вообще всех верхов казачества, распыление и обезвреживание рядового казачества». (Из резолюции Донбюро РКП (б))
«Тяжелый каток прокатился по Кубани, и не одна станица пожалеет, что ее смутили и обманули».
«Урок Дона пошел Кубани впрок… Если бы Кубань решила идти по пути Дона, то есть по пути новых и новых восстаний, ее постигла бы та же участь». (Лев Троцкий)
«…Подробности ареста ты уже, вероятно, знаешь из телеграмм. Понятно, сведения эти далеко не истинны. Но истину и я не мог бы сообщить, так много было нелепого. Но и в трагическом много комизма, и я имел возможность смеяться. Смешнее всего было зрелище: ста-двухсот человек Круга (Верховной власти), вытянувшихся в струнку перед новым Бонапартом XX века… (Атаман Назаров)
«В последние месяцы режима Каледина большевики получали огромную поддержку в этих городах Дона. Население ждало войска Красной армии как освободителей. Приход войск разрушил эту иллюзию за короткое время, и симпатии сменились страхом. Сразу начались аресты и казни». (Американский историк Питер Кенез)
«Казачья масса ещё настолько некультурна… Старое казачество должно быть сожжено в пламени социальной революции. Стомиллионный русский пролетариат не имеет никакого нравственного права применить к Дону великодушие… Дон необходимо обезлошадить, обезоружить и обезножить, и обратить в чисто земледельческую страну». (Из революционной прессы)