Это дело, как сегодня может показаться, не должно было вызвать большого общественного резонанса. На скамье подсудимых сидела простая крестьянка Мавра Волохова. Преступление было, в общем-то, бытовое — жену обвиняли в убийстве мужа, который примерным поведением не отличался. Однако на решение присяжных отреагировала, что называется, вся прогрессивная общественность.
Бытовое убийство
В XIX веке на территории, которую сейчас занимает район Нагатино, находилась деревня Садовая Слобода. Местные крестьяне издавна занимались выращиванием овощей и фруктов для Коломенского. В 1860-е здесь жило около 700 человек (не считая детей), в целом Садовая Слобода была достаточно благополучной и тихой.
В августе 1866 года в этой самой деревне исчез крестьянин Алексей Волохов, известный не самым примерным поведением. В день пропажи его, как нередко бывало, встретили пьяным на улице, плюс он повздорил с кем-то в трактире. Через пять дней после исчезновения тело Волохова, разрубленное на две части, обнаружили в погребе — холодной яме, которая находилась вне дома. Вызвали судебного следователя, который пошел по самому очевидному пути: заподозрил родственников. Коих в деревне было немало.
Собственно, Алексей Волохов вместе с женой Маврой и малолетним сыном Гришей жил вместе с родственниками — он занимал только половину дома, а вторую — его родной брат с семьей. Дом был большой, не бедный, о чем свидетельствует хотя бы то, что окна были застеклены. Для крестьянского жилища — не самое обычное дело. Однако благополучной семью назвать было сложно. При осмотре следователь обнаружил, что ни одного целого стекла в окнах не было, в комнате на втором этаже на стенах и между досками пола нашли следы крови. Мавра, впрочем, дала внятное объяснение — муж являлся домой пьяным с разбитой головой. Но следствие этим не удовлетворилось, и женщина стала основной подозреваемой.
Косвенные улики: суд готов искать
Суд присяжных, только появившийся в России в 1864 году, взялся за процесс с энтузиазмом: да, улик недостаточно, однако «мы во всем разберемся». Обвинителем на процессе выступал Михаил Громницкий, о котором Анатолий Кони писал: «Сочетание силы слова с простотою слова, отсутствие всяких ненужных вступлений и какого-либо пафоса, спокойное в своей твердости убеждение и самое подробное изучение и знание всех обстоятельств и особенностей разбираемого преступления делали из его речи то неотразимое «стальное копье закона», о котором говорит король Лир».
Адвокатом Волоховой стал совсем молодой, фактически вчерашний выпускник университета Александр Урусов. К моменту суда он был лишь «кандидатом на судебные должности» — стажер при суде. Казалось бы, силы не равны: пусть Громницкий не был самым известным обвинителем, но Урусов не имел практически никакого опыта. Однако дело повернулось совершенно особенным образом.
Слово обвинению: кто убил Алексея Волохова?
Аргументация Громницкого основывалась на показаниях родственников убитого. Первое — это слова сына Алексея и Мавры, малолетнего Гриши. Он сказал, что видел, как лежащего на полу отца мать била топорищем. Далее показания дал брат убитого, Терентий Волохов. За день до того, как труп Алексея обнаружили, он видел, как Мавра якобы что-то закапывала в погребе. Родственница Марья Волохова вспомнила, как Мавра сильно побледнела, когда нашли тело ее мужа. И наконец, нашлись односельчане, которые будто бы слышали, как при аресте Мавра сказала родственнику мужа: «Что будет мне, то и тебе. На одной доске будем стоять». Эти слова, по мнению обвинения, могли расцениваться практически как признание.
Строго говоря, все показания были косвенными, однако Громницкий брал ораторским мастерством. В его речи все мелкие детали сложились в неопровержимую картину виновности Мавры, но были моменты, которые Громницкий не учел.
Во-первых, он сказал, что буквально все в деревне указали на виновность женщины. Это не соответствовало действительности. В Садовой Слободе был проведен так называемый повальный обыск. Это особого рода следственное действие, когда опрашивают всех взрослых, а потом случайным образом выбирают несколько показаний. Все они оказались вполне доброжелательные: Мавра — женщина работящая, честная, а вот муж у нее, мягко говоря, не «подарок».
Во-вторых, за несколько недель до убийства Мавра украла у своей снохи (жена брата Алексея Волохова) 150 рублей. Женщины были между собой в конфликте, эта самая сноха буквально травила Мавру, так что женщина хотела отомстить. Но в своем «злодеянии» Мавра быстро призналась священнику и деньги вернула. Громницкий пытался представить этот инцидент так, будто Мавра хотела «подставить» своего мужа и выставить его вором. А раз поступила так, то могла и убить.
Однако все обвинения в итоге рассыпались.
Присяга: свидетели меняют показания
На суде, давая показания под присягой, свидетели оказались не так категоричны, как во время следствия. Сын Гриша рассказал, что его подучил дядя. Мальчик, может быть, и видел, как мать ударила отца, но не избивала его до крови. Плюс медицинская экспертиза установила, что при расчленении трупа Алексея Волохова использовались минимум три инструмента — шило, нож и топор. Представить, что одна женщина разделалась с мужем с помощью трех орудий достаточно сложно. В пользу Мавры говорило и ее поведение на суде: она держалась с удивительным достоинством и спокойствием.
В итоге Урусов смог использовал все аргументы в своей речи. Кони писал о нем: «Войдя в зал судебного заседания Московского окружного суда по делу Мавры Волоховой, обвиняемой в убийстве мужа, как скромный кандидат на судебные должности, назначенный защищать, он вышел из нее сопровождаемый слезами и восторгом слушателей и сразу повитый славой, которая затем, в течение многих лет, ему ни разу не изменила. Я был в заседании по этому делу и видел, как лямка кандидатской службы, которую был обречен тянуть Урусов, сразу преобразилась в победный лавровый венок».
Присяжные совещались около 10 минут и признали Мавру невиновной. На это, казалось бы, малозначимое дело отреагировали и Герцен, и Катков. Последний отметил: «В этом отношении общественная совесть может вполне успокоиться: присяжные сделали свое дело, как следует».
Правда, кто именно убил Алексея Волохова, так и не установили. Но это, что называется, было уже вне компетенции того суда.