Хроника Нюрнбергского процесса
Начало Нюрнбергского процесса
Идея Международного трибунала
Как отмечает исследователь Франсис Хирш, идея суда над нацистскими преступниками появилась в Советском Союзе, когда война была в самом разгаре. После контрнаступления под Москвой были освобождены захваченные вермахтом территории. Тогда советские солдаты стали свидетелями зверств оккупантов.
Публикацией свидетельств о нацистских преступлениях руководил нарком иностранных дел В. М. Молотов. Публикации были ориентированы и на советского, и на западного читателя. В том числе нарком подчёркивал презрение нацистов к международному праву. В апреле 1942 года вышла «Третья нота о немецких зверствах». В ней Вячеслав Михайлович ссылался на документы, которые были захвачены у врага. В них говорилось, что военные преступления — часть единого плана. В ноте Молотов говорил, что лидеры нацисткой Германии и их приспешники не избегнут наказания. После этого нарком решил взять под контроль сбор свидетельств о нацистских преступлениях.
Британское и американское правительства тоже получали свидетельства о преступлениях нацистов в оккупированных европейских странах. В январе 1942 года в Лондоне встретились представители эмигрантских правительств этих стран. Они объявили о необходимости наказания виновных с помощью международного права.
В июне 1942 года состоялась встреча Рузвельта и Черчилля. Лидеры союзников обсудили идею комиссии, которая должна была расследовать преступления нацистов и их пособников. Но политики не хотели давать этой комиссии реальную власть. Советник Рузвельта Гарри Гопкинс предложил учредить следственный орган, который занимался бы в основном оглаской фактов о преступлениях. В него должны были войти люди с безупречной репутацией.
Министр иностранных дел Великобритании Э. Иден допустил, что каждое союзное правительство может взять в свои руки суд над нацистами, совершившими преступления против граждан их страны. Но руководство нацистской Германии союзники должны казнить внесудебным порядком.
В октябре 1942 года правительство Британии объявило, что будет создана комиссия по расследованию преступлений нацистов, и пригласило союзников участвовать. Лидеры Британии и США договорились, чем вызвали недовольство И.В. Сталина. После этого советская сторона объявила о необходимости международного процесса над нацистскими преступниками. Слова о международном трибунале были произнесены советской стороной.
2 ноября 1942 года в СССР была учреждена Чрезвычайная государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков в СССР. В её состав вошли государственные служащие и деятели культуры, в том числе Алексей Толстой и Илья Эренбург.
На рубеже 1942 и 1943 годов шли напряжённые переговоры между советской и британской сторонами. Сталин согласился с идеей, что рядовых нацистских преступников каждая сторона может судить сама. В июле 1943 года состоялся Краснодарский процесс — были осуждены 11 коллаборационистов, участвовавших в нацистских преступлениях на Северном Кавказе.
В октябре 1943 года в Лондоне открылась Комиссия Объединённых Наций по военным преступлениям (КОНВП). СССР не направил туда своих представителей. В комиссии в качестве отдельных сторон были представители британских доминионов и Индии. Сталин настаивал, что СССР может войти в состав комиссии, если советские республики также будут представлены отдельными сторонами.
В конце 1943 года в СССР начались процессы против взятых в плен военнослужащих вермахта, гестапо и коллаборационистов. Их судили и приговаривали к казни за военные преступления. Во время процесса в Харькове советская сторона показывала несостоятельность защиты на основе того, что преступник лишь выполнял приказ.
Члены КОНВП не сразу приняли идею необходимости суда над военными лидерами за подготовку к военным преступлениям. Некоторые из них напирали, что для этого нет правовой базы. Советники Ф. Рузвельта говорили, что внесудебный расстрел нацистской верхушки превратит их в мучеников. Чтобы получить поддержку немцев, необходимо провести суд во главе с международным трибуналом.
Летом 1945 года шли напряжённые переговоры между союзниками и СССР. В частности, советская сторона настаивала, чтобы из плана работы суда убрали суд над нацистскими организациями. По мнению советского представителя Никитченко, они уже были признаны преступными. Джексон, в свою очередь, говорил, что суд над ними должен показать стремление нацистов к власти над миром.
Июль прошёл в обсуждении процессуальных вопросов. 8 августа был подписан устав МВТ. В Лондоне открылся Комитет главных обвинителей.
Почему для суда над руководителями Нацистской Германии выбрали Нюрнберг
Вопрос о выборе места для проведения суда встал ещё до того, как союзники пришли к общему соглашению. Эту работу взял на себя представитель американской стороны Джексон. Он решил, что суд должен пройти в американской зоне оккупации. В городе, где состоится суд, должны быть размещены 150 человек — свидетели и обвиняемые.
Джексон вёл переговоры с чиновниками оккупационной администрации. Он предложил три города — Мюнхен, Гейдельберг и Нюрнберг. Было решено, что Нюрнберг станет лучшим вариантом. В городе располагался Дворец юстиции, большой зал которого вмещал 200 человек. В соседней с дворцом тюрьме могли разместиться заключённые, а в замке Фаберов и пригороде Фюрт — гости.
Советская сторона настаивала на Берлине, который оказался в советской оккупационной зоне. Джексон отстаивал вариант с Нюрнбергом. Одной из причин он называл тот факт, что город был «местом рождения» нацизма.
Никитченко предлагал, чтобы первые судебные процессы проходили в Нюрнберге, а штаб-квартира трибунала располагалась бы в Берлине. В итоге всё равно сошлись на Нюрнберге.
Устав Международного военного трибунала
Летом 1945 года в ходе напряжённейших переговоров между советской и американской сторонами был подготовлен проект МВТ. Предполагалось, что документ будет состоять из 2 частей — соглашения о создании трибунала и его устава, в котором фиксировались его правила и процедуры. Любопытно, что первоначально документ назывался «Статут», но при участии советской стороны он получил название «Устав». Документ был подписан сторонами 8 августа 1945 года в Лондоне.
В уставе был зафиксирован ряд процессуальных вопросов. Например, условие, чтобы все официальные документы процесса предоставлялись суду на русском, английском, французском, а также языке подсудимого. Однако реализовать конкретно этот пункт из-за вала документов не получилось.
В уставе были зафиксированы определения преступлений, в которых обвиняли нацистов. В частности:
преступления против мира;
военные преступления;
преступления против человечности.
Устав допускал, чтобы подсудимые имеют право прибегнуть к услугам защитника. Таковым мог стать любой юрист, обладающий лицензией адвоката. В результате защитниками нацистских лидеров на суде стали юристы с нацистским же прошлым вопреки протестам советской стороны.
С другой стороны, 21-я статья устава предполагала, что официальные документы, доклады и материалы комиссий стран, участвовавших в процессе, сторона обвинения принимала без дополнительных доказательств. Сторона защиты могла попытаться оспорить их потом.
Сторона защиты в ходе процесса пыталась оспорить легитимность этой статьи. Адвокаты настаивали, что обвинители могут использовать не поддающиеся проверке доказательства.
Советская сторона настаивала на прямом запрете нацистской пропаганды в ходе процесса. Но представители союзников не приняли этого предложения. Также по настоянию западных союзников бывшим членам нацистских организаций (СС, Гестапо) позволили выступать в Нюрнберге в роли свидетелей. И тысячи немцев воспользовались этим правом.
Состав и структура Международного трибунала в Нюрнберге
В Международный трибунал вошли юристы всех стран-победительниц. Председательствующим во время процесса был английский лорд-судья Джеффри Лоуренс. От СССР в трибунал входил генерал-майор юстиции И. Т. Никитченко, от Соединённых Штатов — член Верховного суда Фрэнсис Биддл, от Франции — профессор Анри Доннедье де Вабр.
При каждом члене трибунала был заместитель. Заместителем И. Т. Никитченко был подполковник юстиции А. Ф. Волчков, Ф. Биддла — судья Джон Паркер, Д. Лоуренса — адвокат королевской скамьи Норман Биркетт, А. Доннедье — член кассационного суда Робер Фалько.
Участник процесса М. Ю. Рагинский высоко оценивает профессионализм председателя трибунала Джеффри Лоуренса. Советский юрист отмечает, что англичанин много сделал, чтобы суд соответствовал уставу и регламенту трибунала. Помимо этого Лоуренс старался быть полностью беспристрастным. Вопреки недовольству коллег он настаивал, чтобы каждый из подсудимых получал возможность высказаться в зале суда. Намного критичнее М. Ю. Рагинский оценивает деятельности английского члена трибунала Фрэнсиса Биддла и обвиняет его в толковании устава в пользу нацистов.
Все четыре государства назначили своего главного обвинителя. Главный обвинитель от СССР — прокурор Украинской СССР Р. А. Руденко, от Соединённых Штатов — член Верховного суда Роберт Джексон, от Великобритании — генеральный прокурор Хартли Шоукросс, от Франции — министр юстиции Франсуа де Ментон, а с января 1946 года — Огюст Шампетье де Риб.
Полномочия главных обвинителей были равны между собой. В ходе процесса они должны были выступать согласованно, поэтому был создан Комитет по расследованию дел. Также главные обвинители действовали как Комитет для согласования плана индивидуальной работы. Председателями обвинители были по очереди. Целый ряд вопросов обвинители должны были решать коллегиально. Другие вопросы они могли решать индивидуально, но в сотрудничестве между собой.
У главных обвинителей были помощники, а также многочисленный технический персонал, в который входили секретари, стенографисты, переводчики, машинистки. Самый большой штат был у обвинителя со стороны США — 654 человека. При американском обвинителе действовало бюро переводов. В составе него была и русская секция, в которой работали жившие в США дети эмигрантов.
В работе трибунала участвовали представители и других стран, но они не имели права выступать во время судебных заседаний. Представители этих государств должны были передавать собранные ими материалы одному из главных обвинителей. Представители Чехословакии, Польши и Югославии, например, передали свои документы советской стороне обвинения.
Представители Чехословакии и Польши пытались добиться допуска их на суд в качестве равноправных участников. Но главные обвинители заявили, что нет возможности включить в состав трибунала представителей всех пострадавших стран. И нет возможности сделать исключения для двух стран.
Участники
Подсудимые Нюрнбергского процесса
Список обвиняемых включал 24 лидера нацистской Германии. Наиболее известен среди них Герман Геринг, считавшийся «нацистом № 2″ в Германии. Второй известный нацист — Рудольф Гесс, состоявший в НСДАП с 1920 года. Этот человек был известен как преданный сторонник Гитлера, участвовавший вместе с ним ещё в Пивном путче. Во время суда он напирал на потерю памяти и симулировал самоубийство. В итоге Гесса приговорили к пожизненному заключению.
Иоахим Риббентроп состоял в НСДАП с 1932 года. Но сотрудничать с ними начал раньше. Суд в Нюрнберге получил многочисленные документы об участии Риббентропа в подготовке войны и аншлюсе Австрии.
Роберт Лей возглавлял Немецкий трудовой фронт — основанную нацистами сеть профсоюзов. Он был одним из творцов нацистской системы воспитания, когда ребёнок с детства пропитывался пропагандой. Лей был найден в своей камере повесившимся в ходе процесса. По мнению М. Ю. Рагинского, Лея могли принудить к совершению самоубийства товарищи по партии, опасаясь его показаний.
Вильгельм Кейтель был высокопоставленным военным и в годы войны возглавлял верховное командование армией Германии. В период войны Кейтель нёс персональную ответственность за серию преступных приказов. Эрнст Кальтенбруннер был австрийцем. Он вступил в австрийское отделение НСДАП в 1932 году и содействовал оккупации своей родины Германией. Позже он занимал посты в структуре СС.
Альфред Розенберг, другой ветеран НСДАП, был прибалтийским немцем. В Германию он переехал в 1918 году. Розенберг участвовал в Пивном путче и даже считался заместителем Гитлера. Ему принадлежал план раздела советской территории на рейхскомиссариаты.
Свидетели
Одним из организационных моментов Трибунала было то, что подсудимые имели право вызывать любых свидетелей, которые могли выступить в их поддержку. Никитченко пытался ограничить эту меру, но остался в меньшинстве. В частности, он предлагал позволить предоставить главным обвинителям каждой страны право отвода для свидетелей защиты.
Советская сторона серьёзно подошла к отбору свидетелей. Был составлен список из 18 свидетелей обвинения со стороны СССР. В дополнение по поручению Вышинского было отобрано ещё 70 свидетелей — мирные жители, видевшие убийства нацистами детей, красноармейцев, которые освобождали лагеря смерти. Свидетелей со стороны СССР проверяла специальная комиссия. Её члены должны были убедиться, что потенциальные свидетели верны СССР. Всего в черновом списке было 80 фамилий. Свидетели должны были обладать твёрдым характером, чтобы выдержать перекрёстный допрос в суде.
В процессе выяснилось, что у некоторых потенциальных свидетелей есть тёмные факты в биографиях. Другие оказались травмированы тем, что им довелось увидеть. Их показания выглядели путаными и неубедительными.
Свидетели, успешно прошедшие проверку, могли представить связные и убедительные рассказы о нацистских преступлениях. В их числе были люди, побывавшие в немецком плену, но успешно прошедшие проверку в советских фильтрационных лагерях. В их числе оказался крупный церковный иерарх — митрополит Николай. Он был управляющим Московской епархии и в годы войны работал в комиссии, которая расследовала преступления нацистов на территории Советского Союза. Сталин и его окружение решили, что православный священник — хорошая кандидатура для участия в международном процессе. К тому же, митрополит Николай был образованным человеком, знающим иностранные языки.
В ноябре 1945 года в Москве проходил строгий отбор свидетелей обвинения со стороны СССР. В их числе были поэты Пабло Тычина и Якуб Колас, директор Эрмитажа Иосиф Орбели, священнослужитель Николай Ломакин.
Советские свидетели прибыли в Нюрнберг в феврале 1946 года. В числе отобранных государственной безопасностью оказались Иосиф Орбели, Николай Ломакин и искусствовед Юрий Дмитриев. Они перенесли блокаду Ленинграда и могли поведать суду об уничтожении нацистами культурных памятников. Ещё два менее именитых свидетеля рассказывали о том, что нацисты делали с военнопленными красноармейцами. Наконец, четыре свидетеля говорили о преступлениях в отношении мирных жителей.
[Сборник: Блокада Ленинграда]
Несколько позже в суд прибыл другой свидетель обвинения с советской стороны — поэт Абрам Суцкевер. С 1941 по 1943 годы Суцкевер находился в гетто в Вильнюсе. После войны вместе с Эренбургом поэт участвовал в подготовке материалов для «Чёрной книги» — сборника документов о зверствах нацистов.
Американская сторона начала допрос свидетелей до прибытия советских представителей. Было допрошено около 200 человек, в числе которых оказались высокопоставленные военачальники рейха. Наблюдавшие за процессом журналисты отмечали, что допросам не хватало жёсткости. Военные отрицали свою вину или заявляли, что просто выполняли приказы. В частности, со стороны свидетелей-военных прозвучали слова о том, что нападение Германии на СССР было «превентивным».
Среди важных свидетелей можно назвать Ганса Гизевиуса, который служил в гестапо с 1933 года. Бывший гестаповец в частности поделился рассказом о поджоге Рейхстага, из которого следовало, что в этом повинны нацисты. А также о «Ночи длинных ножей», отстаивая точку зрения, что Эрнст Рём не готовил переворот против Гитлера. Другие показания Гизевиуса были направлены против Кальтенбруннера и Кейтеля. Первого он уличал в причастности к созданию новых техник пыток и убийств в концлагерях, второго — в организации еврейских погромов.
Ценные показания дал ряд других свидетелей, занимавших посты в нацистской Германии. Бывший глава СД (службы безопасности) Отто Олендорф рассказал об организации и работе айнзацкоманд и айнзацгрупп. Сам Олендорф командовал на Восточном фронте айнзацгруппой «Д». Свидетель рассказал суду, как его подразделение убило в СССР 90 тыс. человек, включая женщин и детей.
Некоторые свидетели основного Нюрнбергского процесса позже стали подсудимыми малых процессов. Например, Олендорф был одним из основных обвиняемых в процессе об айнзатцгруппах. Его казнили.
Американская сторона вызвала в качестве свидетеля Эрвина Лахузена, участника заговора против Гитлера в 1944 году. Лахузен рассказал суду о нацистских планах агрессивной войны, а также об истреблении советских военнопленных.
Ещё один свидетель обвинения, эсесовец Дитер Вислицени, работал под началом Адольфа Эйхмана. Выгораживая себя, Вислицени напирал на то, что просто выполнял приказы. Глава разведки нацистов Вальтер Шелленберг в качестве свидетеля рассказывал о деятельности айнзацгрупп на территории СССР. Бывший охранник Алоис Холлригель поделился рассказом об убийствах заключённых в концлагере Маутхаузен.
Имя Эриха фон дём Бах-Зелевского было символом карательных операций в Белоруссии. В роли свидетеля бывший каратель рассказал об участии военнослужащих вермахта в операциях против советских партизан. Также Зелевский добавил, что карательные акции против мирного населения проводились под предлогом борьбы против партизан. Командование вермахта было в курсе этих операций.
Свидетелями были не только нацистские функционеры и военные. Первым узником концлагерей, выступившим на суде, был чешский врач Франц Блаха. Ему довелось пережить заточение в лагере Дахау. Он рассказал суду о медицинских экспериментах руководства концлагеря.
7 свидетелей, предоставленных французской стороной, рассказали о концлагерях. Например, Морис Ламп сообщил суду о заточении в лагере Маутхаузен. В частности, о жестоких казнях, которые совершало руководство концлагеря. Мари-Клод Вайян-Кутюрье рассказала суду о своём заключении в Освенциме. Ей довелось оказаться в пошивочной мастерской, но женщина видела многое.
Многие из участников процесса оставили о нём свои воспоминания.
Хроника Нюрнбергского процесса
Речи государственных обвинителей
Новацией процесса было использование технологии синхронного перевода. До войны перевод делали заранее. Затем текст читался одновременно на нескольких языках. Теперь переводчики с помощью микрофона и наушников переводили речи для своих слушателей.
Суд привлёк широкое международное внимание. Для освещения процесса было аккредитовано 249 журналистов. Также была выдана 61 тыс. приглашений в зал суда на протяжении всего процесса.
Судебные заседания стартовали 20 ноября 1945 года. Обвиняемые не признавали свою вину. 21 ноября судья Джексон произнёс вступительную речь обвинения. Основное внимание он сосредоточил на развязывании нацистами агрессивной войны. Большая часть американской стороны обвинения акцентировала внимание на нацистском заговоре до начала войны. Джексон также объявил, что обвинение решило трактовать как уголовное деяние агрессивную войну. На этом этапе было выявлено через показания Бах-Зелевского, что под предлогом борьбы с партизанами нацисты занимались уничтожением евреев.
12 декабря 1945 года обвинение начала зачитывать британская сторона. Здесь прозвучали обвинения в нарушении нацистской Германией международных договоров. Французская сторона предъявляла свои обвинения с 17 января по 7 февраля 1946 года. Французские обвинители сделали экскурс в немецкую историю 19-го века, объявив, что из-за политики пангерманизма Германия отклонилась от западноевропейского пути развития. Французские обвинители активнее напирали на соучастие в преступлениях многих жителей Германии. Свои обвинения они сосредоточили на принудительном труде, грабеже и массовых убийствах.
Английская и американская сторона использовали в качестве аргументов немецкие же документы. Французы давали слово жертвам агрессии. Также преступлением против человечности они называли оккупацию и германизацию Эльзаса и Лотарингии. Французы вызвали 11 свидетелей обвинения.
Речь французского обвинителя де Ментона растянулась на четыре с половиной часа. В ней, однако, была опущена тема французского коллаборационизма. Де Ментон поднял вопрос о коллективной вине. По его словам, приговор будет важен для перевоспитания немцев, которые на протяжении многих лет были отравлены нацистской идеологией. По его мнению, после осуждения нацизма трибуналом простые немцы получат возможность переоценки ценностей. Характеризуя грабительскую политику, французские обвинители говорили, что она спровоцировала смерть сотен тысяч граждан их страны, а также нанесла вред здоровью новых поколений французов.
Речи советских обвинителей начались 8 февраля. Советская сторона предъявляла обвинения по всем четырём пунктам. Были перечислены многочисленные преступления нацистов против народов СССР.
С марта 1946 года началось выступление защитников. Они стремились к затягиванию процесса, поиску оправдательных решений для преступников. Апеллировали, в частности, к тому, что тоталитарный характер политической системы снижал индивидуальную вину отдельных исполнителей, а также к тому, что многие из подсудимых могли не знать о планах по геноциду.
С другой стороны, ряд свидетелей дезавуировал аргументы защиты. В ходе судебного процесса на первый план вышли преступления против человечности. Обвинения в развязывании агрессивной войны отошли на второй план.
Геринг на Нюрнбергском процессе
Большинство осуждённых не раскаивалось. Геринг тоже не считал себя виновным. Адвокатом «нациста номер два» был старый юрист Отто Штамер, придерживавшийся нацистских взглядов. В своём ходатайстве Штамер напирал на то, что процесс незаконен, потому что нигде ранее не была зафиксирована ответственность за ведение «несправедливой войны». Сам Геринг во время суда попытался произнести речь против легитимности МВТ. Но выступление бывшего рейхсмаршала было прервано судьёй Лоуренсом. Тем не менее текст речи Геринга попал в руки журналистов.
Американские журналисты направили Герингу и другим нацистским лидерам вопросники. Арестованные ответили на них, и тексты в виде интервью были опубликованы в западной прессе. В частности, ответ Геринга, в котором бывший рейхсмаршал писал, что продолжает верить в нацизм.
На суде Геринг держался уверенно. Фактически он позиционировал себя как первое лицо среди оставшихся нацистов. Советская сторона добивалась, чтобы интервью с «нацистом номер два» не публиковались, поскольку тексты воспринимались как пропаганда.
В марте 1946 года Штамер пытался добиться оправдания Геринга. Одного за другим он вызывал в зал свидетелей. Они доказывали, что рейхсмаршал отговаривал Гитлера от нападения на СССР, что он ничего не знал о концлагерях и геноциде. Однако вопросы судей выявили несостоятельность свидетельских показаний.
Среди свидетелей, вызванных в защиту «нациста номер два», был генерал-фельдмаршал Эрхард Мильх, которому вскоре и самому предстояло предстать перед одним из малых трибуналов. Он утверждал, что его непосредственный начальник выступал против развязывания войны.
Другой свидетель защиты, генерал Карл Боденшатц, называл рейхсмаршала пацифистом, который якобы отговаривал фюрера от нападения на СССР. Он также утверждал, что Геринг ничего не знал о лагерях смерти и геноциде евреев.
20 августа 1946 года Геринга вновь вызвали в суд в ходе изучения деятельности СА. «Нацисту номер два» задали вопрос о его причастности к медицинским опытам над узниками лагеря Дахау. Геринг стал отрицать, что вообще что-то знал об этих экспериментах.
Геринг наравне с Гессом и Риббентропом произнесли последние слова на суде. Каждый из них назвал процесс несправедливым.
Паулюс на Нюрнбергском процессе
Фридрих Паулюс был доставлен в Нюрнберг в роли свидетеля по личному распоряжению Сталина. Это было сделано на фоне того, что западные союзники выставляли нацистских военных в качестве свидетелей.
Фельдмаршал Паулюс и генерал Эрих Бушенхаген должны были дать показания о преступлениях нацистов против мира. Примечательно, что нацистское правительство скрыло факт сдачи Паулюса в плен. Было объявлено, что фельдмаршал погиб в бою. Паулюс и Бушенхаген сотрудничали с НКВД, находясь в плену. Ещё до Нюрнберга пленный фельдмаршал рассказал чекистам о планах нацистов по вторжению СССР.
11 февраля 1946 года во время судебного процесса советская сторона зачитала протокол проведённого в Москве допроса Паулюса. В нём говорилось о планах нападения Германии на Югославию в начале 1941 года. Затем были зачитаны показания пленника о разработке плана «Барбаросса», которые Паулюс дал НКВД.
Сторона защиты отказалась принять эти показания, потому что они были представлены в виде фотокопии. Тогда советские судьи предложили вызвать Паулюса непосредственно в зал суда. Появление бывшего фельдмаршала шокировало и обвиняемых, и западных союзников.
Паулюс принёс присягу. После этого советский судья Руденко начал допрос. Он попросил Паулюса рассказать, что тот знал о планах нацистской Германии по нападению на СССР. Свидетель начал говорить. Он признал, что участвовал в разработке плана нападения на Советский Союз. Кроме того, Паулюс подтвердил, что план «Барбаросса» предполагал завоевание, колонизацию и эксплуатацию советской территории. Бывший фельдмаршал подробно рассказывал о ходе подготовки операции, а также о своих усилиях по вовлечению в войну Венгрии, Румынии и Финляндии. Руденко попросил Паулюса назвать основных виновников нападения на СССР. Экс-фельдмаршал указал на Кейтеля, Йодля и Геринга.
Процесс документировали два крупных журналиста — Кармен с американской стороны и Борис Полевой с советской. Оба они указывали, какой ажиотаж вызвали показания нового свидетеля. Сведения, которые приводил Паулюс, были известны и от других фигурантов, но в его устах приобретали особое звучание.
Борис Полевой не первый раз встречался с Фридрихом Паулюсом. В январе 1943 года журналист был свидетелем его капитуляции в Сталинграде. Тогда фельдмаршал укрывался в подвале магазина. Полевой находился с солдатами, осаждавшими здание. Один из офицеров отправился в дом, где предложил Паулюсу капитуляцию. После этого фельдмаршал вышел сдаваться, о чём написал Полевой.
[Сборник: Сталинградская битва]
12 февраля сторона защиты устроила Паулюсу перекрёстный допрос. Адвокаты спрашивали военачальника, что он думал о готовящейся войне. Паулюс ответил, что позже осознал преступный характер грядущей войны, а тогда просто думал, что выполняет свой долг. Адвокаты также пытались выбить у фельдмаршала обвинения в адрес СССР.
Защищавший Риббентропа адвокат Мартин Хорн задал вопрос, участвовал ли Паулюс в работе антинацистской организации «Свободная Германия». Судья Лоуренс спросил Хорна о цели вопроса о «Свободной Германии», а затем объявил, что мысли Паулюса в качестве военнопленного не имеют отношения к процессу.
Последний вопрос экс-фельдмаршалу был задан обвинителем Никитченко. Он спросил его о взаимоотношениях Генерального штаба и Верховного командования Германии. Паулюс заверил, что штаб выполнял все приказы, которые давало командование. В их числе были приказы об экономической эксплуатации оккупированных областей СССР.
Основные этапы судебного процесса в МВТ
| Дата | Событие | Содержание |
| 20 ноября 1945 | Открытие Нюрнбергского процесса | Выступление главного судьи, оглашение целей суда |
| Ноябрь 1945 — февраль 1946 | Выступления обвинителей от США, Великобритании, Франции и СССР | Выдвижение обвинений против нацистских преступников |
| Март-июль 1946 | Выступление защиты | Выдвижение аргументов в защиту подсудимых, попытки смягчить для них наказание |
| 2 сентября 1946 | Закрытие процесса | Судьи удаляются для вынесения вердикта |
| 30 сентября — 2 октября 1946 | Вынесение вердикта | Оглашение приговора в отношении подсудимых |
Малые Нюрнбергские процессы
После завершения основного процесса последовала серия малых процессов. Теперь перед судьями предстали менее значимые функционеры нацистского режима. Их судил уже не международный трибунал, а суд, представленный только США.
Действовал закон, по которому каждая из стран-победительниц имела право судить нацистских преступников, находившихся в пределах их оккупационных зон. Нюрнберг находился на территории американской зоны оккупации. Местом проведения судебных заседаний был тот же зал во Дворце правосудия.
Малые процессы проходили на фоне набиравшей обороты Холодной войны. Руководителем американской зоны оккупации был генерал Дуайт Эйзенхауэр. Первоначально он старался строго следовать ялтинским соглашениям по денацификации. Эйзенхауэр поощрял учреждение на подконтрольной ему территории антинацистских партий. Были возрождены левые и центристские партии.
[Сборник: Холодная война]
Но генерал столкнулся с проблемой — для управления Германией были нужны местные специалисты, а все они были связаны с нацистской партией. Первоначально командующий требовал, чтобы ни один нацист не был допущен до руководящей должности. Но в Баварии М. Паттон, подчинённый Эйзенхауэра, уже начал назначать на должности людей, ранее связанных с НСДАП. Генерал аргументировал это тем, что в 1930—1940-е годы невозможно было делать карьеру без вступления в нацистскую партию.
Под влиянием визита в Баварию Эйзенхауэр и сам отказался от прежнего твёрдого курса. Было решено подвергать суду только тех, кто был замешан в прямых преступлениях и убийствах мирных людей. Люди с нацистским прошлым, обладающие высокой квалификацией, вполне могли быть задействованы на административных должностях.
Отмечали, что, несмотря на такую политику, в американской зоне оккупации к суду было привлечено наибольшее количество нацистских преступников. Во всяком случае, больше, чем во французской и английской зонах.
Всего состоялось двенадцать процессов:
| Название | Дата | Последствия |
| Суд на нацистским врачами | 9 декабря 1946 — 20 августа 1947 | 16 человек приговорены к смертной казни и тюремному заключению, 7 оправданы |
| Суд над Эрхардом Мильхом | 2 января — 17 апреля 1947 | Приговорён к тюремному заключению |
| Суд над нацистскими судьями | 5 марта — 4 декабря 1947 | 10 человек приговорены к тюремному заключению, 4 оправданы |
| Суд над Освальдом Полем и его подчинёнными | 8 апреля — 3 ноября 1947 | О. Поль приговорён к смертной казни, 14 его подчинённых — к тюремному заключению, 3 оправданы |
| Суд над Фридрихом Фликом и руководством его концерна | 19 апреля — 22 декабря 1947 | 3 человека приговорены к тюремному заключение, 3 оправданы |
| Суд над генералами, которые вели войну на Балканах | 15 июля 1947 — 19 февраля 1948 | 8 человек приговорены к тюремному заключению, 2 оправданы |
| Суд над руководством химического концерна ИГ Фарбен | 27 августа 1947 — 30 июля 1948 | 13 человек приговорены к тюремному заключению, 10 оправданы |
| Суд над участниками айнзатцгрупп | 29 сентября 1947 — 9 апреля 1948 | 5 человек приговорены к смертной казни, 17 — к тюремному заключению |
| Суд над Главным управлением СС по вопросам расы и поселения | 20 октября 1947 — 30 марта 1948 | 13 человек приговорены к тюремному заключению, 1 оправдан |
| Суд над руководством концерна Круппа | 8 декабря 1947 — 31 июля 1948 | 11 человек приговорены к тюремному заключений, 1 оправдан |
| Суд над высокопоставленными нацистскими чиновниками («Дело Вильгельмштрассе») | 6 января 1948 — 13 апреля 1949 | 19 человек приговорены к тюремному заключений, 1 оправдан |
| Суд над высшим военным командованием | 5 февраля — 28 октября 1948 | 11 человек приговорены к тюремному заключению, 2 оправданы |
Малые процессы были не единственными против нацистских преступников. Преследование повинных в геноциде и военных преступлениях растянулось на десятилетия.
В 1946—1947 годах в Кракове (Польша) прошёл процесс над сотрудниками лагеря Освенцим. Перед обвинителями предстали 40 человек, включая коменданта лагеря. 23 из них получили смертные приговоры. Остальные были приговорены к разным срокам тюремного заключения. Казни состоялись 24 января 1948 года в Кракове.
Ещё в 1944 году в Польше прошёл первый процесс над охранниками и сотрудниками концлагеря Майданек. Второй процесс по тому же делу прошёл в Польше в 1946—1948 годах.
Наиболее массовый процесс по Майданеку состоялся в 1975—1981 годах в Дюссельдорфе. Перед судьями предстали 16 человек, а в роли свидетелей вызвали 340 человек, 216 из которых были некогда узниками лагеря. Исследователи отмечают нежелание юристов ФРГ копаться в прошлом. Они активно продвигали смягчающие обстоятельства для охраны лагеря. Например, угрозу карьере в случае невыполнения приказа.
На третьем процессе по Майданеку только надзирательница Г. Браунштайнер была приговорена к пожизненному заключению. Одна надзирательница скончалась во время следствия. Ещё 7 получили разные сроки, а остальных 7 отпустили.
Итоги Нюрнбергского процесса
Приговор Нюрнбергского трибунала
В конце судебного процесса лидеры стран-победительниц не сошлись во мнении относительно вины военачальников. Сталин надеялся на обвинительные приговоры в отношении немецких военных, которые находились в плену у западных держав. Это позволило бы предотвратить возрождение немецкого милитаризма.
Немецкие военные и их адвокаты выбрали линию защиту. Они говорили, что кадровые военные не обладали влиянием на фюрера. Адольф Гитлер принимал военные решения, пренебрегая их мнением. Манштейн, Рунштедр и Браухич подчёркивали, что они действовали только в соответствии с нормами войны своего времени и отрицали связь с айзанцгруппами. Однако обвинителям удалось уличить военачальников во лжи, в частности, предъявив подписанные ими же приказы.
Последние прения проходили в сентябре 1946 года. Первоначально, по предложению советского и французского судей, каждая сторона должна была написать часть приговора, касающуюся преступлений в отношении её страны. Но было решено, что черновую версию приговора должен написать судья-председатель.
Черновик обвинительного заключения был готов в конце июня. Там говорилось о становлении нацизма, его нападении на Европу и составе обвинения.
В обвинительном приговоре было четыре раздела:
участие в заговоре;
преступления против мира;
военные преступления;
преступления против человечности.
Французский судья предложил убрать из документа раздел «о заговоре». По его мнению, у подсудимых было достаточно и более серьёзных преступлений. Никитченко доказывал, что в документ надо включить материалы об участии в подготовке войны немецких промышленников, а также больше рассказать о нападении Германии на СССР и о преступлениях против других групп кроме евреев. Последнее было принято.
Довольно долго судьи спорили с де Вабром относительно раздела о заговоре. По мнению француза, этот пункт внесён в документ постфактум. Де Вабра поддержал американский судья Биддл. В конце концов судьи пришли к компромиссу — обвинения в заговоре касаются только преступлений против мира. Заговор было предложено отсчитывать с консолидации власти в руках Гитлера, а не с основания нацистской партии. В итоге остановились на 1937 годе, когда фюрер раскрыл планы завоевания Европы.
Никитченко настаивал на смертной казни для всех обвиняемых. 7 сентября судьи определили круг обвиняемых, которые должны быть казнены. Западные судьи смягчили приговоры в отношении ряда нацистских функционеров, а Шахта вообще хотели оправдать. Кроме того, американский судья предложил оправдать Карла Дёница, а французский обвинитель настаивал на лёгком приговоре в отношении адмирала. Защитники Дёница напирали на то, что подводные лодки в принципе атакуют без предупреждения, поэтому судить автора стратегии подводной войны глупо.
Ещё одним камнем преткновения стал приговор Фриче. Французский судья назвал его наименее виновным среди подсудимых. Заместитель американского судьи высказал предположение, что незначительный функционер Фриче оказался перед судом, потому что Геббельс успел покончить с собой. Советский и английский судьи в свою очередь привели аргументы, что идеи Фриче привели к уничтожению 10 млн человек.
Очень долго спорили в отношении приговора Гессу. Де Вабр настаивал за 20-летнем заключении, Лоуренс и Биддл — на пожизненном, а Никитченко — на смертной казни. В конце концов, советский судья присоединился к английскому и американскому коллегам.
В отношении Альберта Шпеера мнения тоже разошлись. Лоуренс и де Вабр считали, что попытка Шпеера выступить против Гитлера смягчает его вину. Они предложили 15 лет заключения. Советский и американский судьи требовали для Шпеера смертной казни, но вскоре Биддл изменил мнение и присоединился к коллегам. То же самое случилось с осуждением фон Шираха (вождя гитлерюгенда). Вопреки требованиям Никитченко о смертной казни функционер получил 20 лет заключения.
Затем западные судьи стали требовать оправдать Папена. Де Вабр также предложил оправдать Шахта и Фриче, настаивая, что их вина равна. Никитченко уступил, объявив, что согласен на 10 лет тюрьмы для Папена.
Судья Никитченко был на связи с комиссией Вышинского в Москве. Её члены настаивали, что он должен добиться смертной казни для Шпеера, Гесса и Франка. Они дали Никитченко подробные инструкции, как склонить на свою сторону остальных судей. Попытки оказались неудачными, и список приговорённых к смертной казни расширен не был.
В конце сентября пресса всего мира ждала единодушного решения трибунала. Однако Никитченко объявил коллегам, что вынужден будет высказать особое мнение.
30 сентября в зале собралась большая толпа людей. Заседание началось в 9:30. Судьи по очереди зачитывали части приговора. Лоуренс рассказал историю нацизма до прихода Гитлера к власти. Затем его заместитель Биркетт рассказал, как фюрер консолидировал власть в своих руках. Как НСДАП уничтожила оппозицию и начала преследовать евреев. В этой части было провозглашено, что агрессия была частью внешней политики нацистской Германии.
Затем слово перешло к французской стороне. Было рассказано о преступлениях гитлеровцев против мира. Об аншлюсе Австрии, вторжениях в Чехословакию, Польшу, Данию и Норвегию, а также другие страны. О пакте с СССР был сказано максимально кратко. Затем стали рассказывать о планах по вторжению в Советский Союз. Французские представители закончили свою речь рассказом об объявлении нацистской Германией войны США.
После обеденного перерыва слово взяла американская сторона, которая сообщила о нарушении Германией международных договоров. Судьи заметили, что нацисты не могли не понимать, что своими планами нарушают существующие договоры. В этот момент впервые было озвучено, что заговор существовал не с основания НСДАП, а с 1937 года.
Затем американские судьи поведали о военных преступлениях нацистов и преступлениях против человечности. Они отметили, что нацисты установили в захваченных странах режим террора и насилия. Наибольшей жестокости они достигли на территории Польши и СССР.
Затем слово перешло к советской стороне. Было рассказано, как советских граждан заставляли работать в немецкой военной промышленности. Советская сторона озвучила сведения о преступлениях против евреев и многообразии методов их уничтожения. При этом было объявлено, что преступления против евреев до 1939 года хоть и ужасны, но не связаны с агрессивной войной.
После этого было объявлено о вине организаций нацистской Германии. Обвинения против конкретных людей перенесли на следующий день. Ночью с 30 сентября на 1 октября Никитченко согласовывал с Москвой текст своего особого мнения. На утро в зале вновь была толпа. Был оглашён вердикт по каждому из военных преступников. Геринг был признан виновным по всем разделам обвинения, а его преступления — беспрецедентными по чудовищности. Также по всем четырём пунктам были осуждены Риббентроп, Кейтель, Розенберг и Йодль. В отношении ещё ряда подсудимых было признано, что они виновны только по двум или трём разделам. Например, Функ не играл значимой роли в заговоре, но он участвовал в экономической подготовке Германии к вторжению в страны Европы. Дениц и Редер были признаны виновными в военных преступлениях и преступлениях против мира.
Последнее заседание суда началось в 14:50. Теперь предстояло объявить обвинительные приговоры. Фото- и киносъёмка были прекращены. Обвиняемых вводили в зал по очереди, когда каждому из них объявляли наказание. Процесс растянулся где-то на час.
Затем судья Лоуренс объявил, что судья Никитченко не согласен с оправдательными приговорами в отношении отдельных лиц и организаций, а также что судья не согласен с приговором Гессу, которого, по мнению советской стороны, тоже следовало казнить. Решение по Гессу вызвало недовольство и у французов.
В 1946 году 78% опрошенных немцев посчитали решение суда справедливым. Но уже в 1950 году так его оценивало только 38% опрошенных немцев. Постепенно в немецком обществе начинала преобладать точка зрения, что суд был судом победителей и что он навязывал немцам чувство коллективной вины вместо того, чтобы считать их жертвами нацизма.
Католическая и протестантская церковь Германии настаивали на амнистии в отношении приговорённых к тюремным срокам. К этому подталкивала и политическая ситуация — провозглашение двух Германий и холодная война. С точки зрения немецкой общественности, примеры амнистии были признанием несправедливости судебного процесса. Впрочем, отношение к процессу менялось по мере огласки новых фактов о нацистских преступлениях. Рудольф Гесс так и не вышел на свободу, умерев в заключении в 1987 году.
Единственным нацистом, осуждённым заочно, стал Мартин Борман. Последние два года рейха Борман занимал пост личного секретаря фюрера. Он пытался вырваться из Берлина перед капитуляцией, но пропал без вести.
Преступления против мира и человечности выдвигались впервые. С точки зрения многих людей, спорной была их легитимность. Наработки Нюрнбергского процесса стали основой для Токийского процесса. Принципы международного права, утверждённые уставом Международного трибунала, были в 1946 году подтверждены ООН.
Позже принципы Нюрнбергского и Токийского процессов применялись при расследовании событий в Руанде. В 2002 году при ООН начал действовать Международный уголовный суд, основанный на нюрнбергских принципах.
Решение Нюрнбергского трибунала по СС и другим нацистским организациям
Признание организаций нацистской Германии преступными с самого начала столкнулось с противодействием западных судей. Они упирали на то, что факт коллективной вины может подвести под суд миллионы немцев. Судьи со стороны США предложили признавать организацию преступной, если большинство её членов добровольно участвовали в преступной деятельности.
Вопрос о коллективной вине встал особенно остро во время обвинительного выступления де Ментона в январе. Уже тогда американская сторона заметила, что почти во всех немецких семьях были люди, состоявшие в СС или СА. Теперь аресты немецких мужчин могут привести к тому, что семьи попадут в нищету.
В августе 1946 года судили СА (организацию штурмовиков). Адвокат штурмовых отрядов Георг Бём строил линию защиты на том, что они были прежде всего спортивным клубом. Свидетель защиты, функционер СА Франц Бок рассказывал в суде, что в организации основное время уделяли муштре и тренировкам. Другой свидетель, Вернер Шефер, утверждал, что, когда штурмовики охраняли концлагеря, условия проживания там были достойными. Всё якобы изменилось после замены их на эсэсовцев.
Арнольд Рехберг заявил, что поворот штурмовиков к насилию в 1930-е годы случился после прихода туда коммунистов, которые подчинялись указаниям советского правительства. Судьи не приняли этого аргумента.
В сентябре 1946 года внутри трибунала шла яростная дискуссия о степени вины каждой организации. Преступными были признаны СС, гестапо, руководящий состав нацистской партии и СА. Но трое западных судей решили исключить из обвинения ряд подгрупп. Например, низшее звено партийных руководителей. Протесты Никитченко вновь были проигнорированы. Также не были признаны преступными Генеральный штаб, Верховное командование и Имперский кабинет.
На завершающем заседании трибунала было объявлено, что преступными признаны руководящий состав НСДАП, СС, гестапо, СД. Их обвиняли только за те преступления, которые были совершены после начала войны. От преследования освобождались люди, вышедшие из этих организаций до начала войны. Также были освобождены от ответственности отдельные группы этих организаций.
Невиновными были признаны Имперский комитет, Верховное командование, Генеральный штаб, а также штурмовики. Было объявлено, что СА участвовала в становлении нацистского режима и в терроре против евреев. Но не было доказано, что эти действия были частью подготовки будущей войны.
В отношении Имперского кабинета было объявлено, что он прекратил реальную работу до начала войны, а Генеральный штаб и Верховное командование не были организациями согласно определению трибунала.
Кого оправдали на Нюрнбергском процессе
1 октября во время оглашения приговора были оправданы три крупных нацистских функционера. Первый из них — Ялмар Шахт. В разные годы он занимал ряд должностей в нацистской Германии. В основном его деятельность была связана с финансовой сферой. На суде была озвучена роль Шахта в перевооружении Германии. Но, как заметил судья Биддл, это само по себе не является преступлением. Обвинение так и не доказало, что Шахт был в курсе планов Гитлера о войне.
Оправдание крупного нацистского функционера стало сенсацией. Такой же сенсацией стало оправдание Франца фон Папена. Последний был примечательной фигурой. Он происходил из дворянской семьи, был убеждённым монархистом. В годы Первой мировой войны Папен служил военным атташе в Соединённых Штатах. В Веймарский период фон Папен пошёл в политику, а в 1932 году был назначен рейхсканцлером после Брюнинга. За полгода своего канцлерства фон Папен отменил запрет военизированных групп нацистской партии и активно вёл переговоры с её лидером Адольфом Гитлером.
После отставки бывший канцлер продолжил сотрудничать с Гитлером. А после назначения того рейхсканцлером 30 января 1933 года Папен получил пост вице-канцлера. В 1934 году политик потерял этот пост и был назначен послом в Австрию. Там он по приказу Гитлера развернул деятельность по подготовке аншлюса, спонсируя пронацистские организации. После присоединения Австрии Папен был отправлен послом в Турцию. Именно его деятельность в Австрии и стала причиной привлечения Папена на скамью подсудимых. После разрыва отношений Турции и Германии посол покинул турецкую столицу. В апреле 1945 года Папена арестовали американские военные. В ходе судебного процесса не было доказано, что бывший австрийский посол был причастен к планам войны. Его интриги в Австрии не были признаны преступлением.
Папену было уже 67. Журналисты спросили его о дальнейших планах. Бывший канцлер и посол объявил, что не хотел бы дальше заниматься политикой. В 1947 году Папен вновь предстал перед судом в Баварии. Его приговорили к 8 годам трудового лагеря с конфискацией имущества и лишением политических прав на всю жизнь. Но в 1949 году приговор сократили до фактически отбытого наказания. Тем не менее он не отказался от публичных выступлений. В частности, Папен посещал Мадрид и Анкару, где призывал бороться с губительным влиянием коммунизма. Политик умер в 1969 году.
Наконец, оправдательный приговор вынесли Гансу Фриче. Этот человек был видным работником министерства пропаганды и вёл еженедельную передачу о политике. Во время допроса Фриче цитировались мнения о нём других немцев. В частности, говорилось, что его передачи были очень популярны и воспринимались как официальные директивы.
Судьи пришли к выводу, что функционер сообщал немецким журналистам, как писать о войнах с Польшей и СССР. Но его роль в формировании пропагандистской политики была незначительной. Суд признал, что Фриче произносил много антисемитских речей, но он не призывал к убийствам. Функционер был оправдан по всем четырём пунктам.
Ещё во время суда Фриче утверждал, что верил словам Гитлера о желании мира. Якобы он, Фриче, верил в немецкие опровержения иностранных обвинений о зверствах нацистов. После Нюрнберга Фриче был осуждён комиссией по денацификации. Он провёл несколько лет в тюрьме, но в 1950-м вышел на свободу, а в 1953-м умер от рака.
Советский журналист Борис Полевой наблюдал, как вели себя оправданные нацисты. Фриче, не скрывая радости, попрощался с остальными. Шахт прошёл мимо бывших товарищей с презрительным выражением лица. Папен попрощался только с военными. Освобождённые нацисты пошли в комнату для общения с журналистами. Представители советской прессы туда не последовали.
После оглашения приговора в отношении трёх нацистских функционеров в Нюрнберге собралась возмущённая толпа. Советская сторона воспользовалась этим, чтобы провести кампанию протеста. Она должна была показать миру, что простые немцы не согласны с решением трибунала и поддерживают особое мнение советского судьи.
В октябре демонстрации шли в советской зоне оккупации. Например, в Лейпциге протестовали 100 тыс. жителей. Примеры недовольства простых немцев были зафиксированы и в американской зоне.
Сохранились архивные документы — письма и обращения немецких военнопленных относительно решений трибунала. В обращении на имя лидера немецких социалистов Вильгельма Пика военнопленные, находящиеся в Челябинской области, писали, что довольны решением суда о смертной казни 12 нацистских преступников. Но они возмущены оправдательными приговорами в отношении трёх других функционеров и мягкими приговорами в отношении Гесса и Шираха. Им вторило собрание военнопленных из Вологодской области. Они присоединялись к особому мнению советского судьи и требовали для трёх оправданных функционеров смертной казни. Военнопленные австрийцы, находящиеся в том же лагере, писали, что приговор должен быть один — Гесс, Ширах, Папен, Фриче и Шахт тоже заслуживают казни.
Казни нацистов после Нюрнбергского трибунала
Почти все осуждённые нацисты писали ходатайства о помиловании. Исключением среди приговорённых к смерти был Кальтенбруннер, среди приговорённых к тюрьме — Ширах и Шпеер. По выражению советского представителя М. Рагинского, последние радовались, что избежали смертного приговора.
Приговорённый к пожизненному заключению Редер просил заменить его на смертную казнь. Геринг, Йодль и Кейтель просили заменить повешение на расстрел, если не будут удовлетворены просьбы о помиловании.
9 и 10 октября в Берлин заседал Контрольный совет по Германии. Все ходатайства были отменены. В отношении Редера объявили, что Контрольный совет не имеет права усиливать меру наказания.
Затем Контрольный совет определил дату казни — 16 октября. При исполнении приговора должны были присутствовать представители всех стран-победителей. Также было разрешено присутствовать двум журналистам от каждой страны. Советскую прессу представляли корреспондент ТАСС Б. Афанасьев и журналист «Правды» В. Тёмин. Последний попытался добиться разрешения провести фотосъёмку. Встретив отказ, он всё же пронёс на казнь фотоаппарат и тайно сделал снимки.
15 октября начальник тюрьмы Эндрюс сообщил нацистам об отклонении их ходатайств. В тот же день жена Геринга пронесла на встречу с мужем ампулу с ядом. Бывший рейхсмаршал сумел покончить с собой.
Казнь состоялась в ночь с 15 на 16 октября в гимнастическом зале тюрьмы. При ней присутствовали представители стран-победителей, священники, журналисты. Германию представляли министр-президент Баварии Вильгель Хогнер и обер-прокурор Нюрнберга Фридрих Лейснер.
Первым в зал для казни ввели Риббентропа. Нацисты были казнены один за другим. Затем тела повешенных преступников и Геринга сложили в ряд. Официальный фотограф сделал снимки. Потом их тела сожгли, а прах развеяли с самолёта.
Значение Нюрнбергского процесса заключается в том, что агрессия была признана международным преступлением. Спустя несколько лет были сформулированы «Нюрнбергские принципы», которые стали основополагающими для Международного уголовного суда.