Разрушает миф Филипп Георгиевич Тараторкин, директор Научно-образовательного центра «Гуманитарный архив РГГУ», кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России средневековья и нового времени Историко-архивного института РГГУ.
У очень многих авторов, особенно в советские десятилетия, писавших о царствовании Николая II, легко найти характеристики его личности и деятельности, которые мы можем объединить под общим заголовком «Слабый царь, слабая личность, слабый политик, слабохарактерный, безвольный» и так далее.
Есть ли основания для такого мнения? Да. Существуют воспоминания современников, тех, кто непосредственно общался с императором Николаем II, его подданных и подчинённых. Но, как всякие мемуары, эти свидетельства крайне субъективны. И, как правило, о слабости Николая II как политика и о слабохарактерности его как человека писали или политические оппоненты императора, или обиженные им чиновники, типа графа Сергея Юльевича Витте, или же те, кто перешёл на антимонархические позиции в ходе революции.
Но есть и другая точка зрения, которая мне представляется не менее обоснованной. Дело в том, что у Николая II была очень твёрдая система политических принципов и убеждений. Он был одним из самых убеждённых в своём деле и своей правоте монархов из Дома Романовых. Основой этой системы принципов было представление о том, что он призван сохранить русское самодержавие в целости и сохранности, в незыблемости и в том историческом объеме, который он унаследовал от своего отца императора Александра III.
В силу разных исторических обстоятельств Николаю II не просто не удалось сохранить самодержавие в тех объёмах и формах власти, каким оно было до его воцарения, но и вовсе не удалось сохранить монархию. Однако воля к такому сохранению у него всегда была, и он последовательно добивался проведения в жизнь своей самодержавной политической программы. Уступки, которые Николай II предпринимает в ходе революции 1905 года, когда фактически в России создаётся конституционная монархия, думская монархия, как историки её называют, — это тоже попытка сохранить самодержавие путём адаптации к новой реальности: не утратить, не выплеснуть, не разрушить, а сохранить, модифицируя. В этом отношении Николай II был как раз очень гибким политиком, внимательным и чутким к тем настроениям, которые существовали как в политической элите, так и в обществе в целом. Но при всей этой его чуткости он всё делал для того, чтобы всё-таки сохранить сам принцип самодержавной власти.
Был такой историк — Евгений Евлампиевич Алферьев, историк русского зарубежья. Он написал книгу «Император Николай II как человек сильной воли». В полную противоположность тому мифу, к которому мы все привыкли, он приводит доказательства и примеры. Скажем, в феврале 1917 года, когда начались беспорядки в Петрограде, Николай II был в своей ставке в Могилёве, на территории нынешней Белоруссии. Император даёт чёткое указание: бунт подавить, водворить спокойствие в столице, не идти на поводу у провокаторов, которые тем более опасны, что Россия переживает военное время. Другой вопрос, что это не получилось, в частности потому, что лично император был заблокирован на железной дороге, он не мог вернуться в столицу. Он сразу же принимает твёрдое решение вернуться в Петроград, но царский поезд не пропускают взбунтовавшиеся железнодорожники, поэтому Николай II оказывается на станции Дно, потом в Пскове, где и подписывает отречение.
Другой пример. 1915 год. Разгар Первой мировой войны. Вопреки мнению всех министров, точнее большинства государственных сановников и чиновников, но отнюдь не вопреки мнению многих военных, командующих фронтами, Николай II принимает на себя верховное главнокомандование, отстраняя от этой должности Великого князя Николая Николаевича. Он отвечает: «Я принял решение. Будет так».
Когда в ходе Первой русской революции Николаю II навязывают разные проекты нового государственного устройства, он неизменно утверждает только те из них, которые не противоречат его собственному видению того, как это должно быть. И не идёт на поводу у советников, которые предлагают какие-то другие варианты.
То же самое можно сказать о его поведении во внешней политике. В 1899 году, о чём мало кому известно, Николай II выдвигает идею всеобщего полного разоружения. Это то, о чём потом будут говорить во времена Никиты Сергеевича Хрущёва, при Леониде Ильиче Брежневе и далее. Но на самом деле эта идея, сам тезис, был вброшен российским императором в международное пространство. Он не получил тогда ни малейшей поддержки, потому что воинственные представители разных сильных держав совершенно не были готовы не только к практическому решению этого вопроса, но даже и к такой миролюбивой риторике. Разговаривали на совсем другом, гораздо более агрессивном и воинственном языке. Николай II, несмотря на осознание того, что он в одиночестве, все годы своего царствования последовательно продолжает отстаивать этот тезис: необходимо всеобщее и полное разоружение, иначе не избежать катастрофы и беды.
Вот такие есть свидетельства и примеры, которые, на мой взгляд, существенно расшатывают миф о Николае II как о слабом правителе.