В. ДЫМАРСКИЙ: Это программа «Цена Победы». Наш практически постоянный уже эксперт и гость — доктор исторических наук, профессор РГГУ Борис Хавкин. Борис Львович, добрый день!
Б. ХАВКИН: Добрый вечер!
В. ДЫМАРСКИЙ: У нас сегодня совместная программа: «Цена Победы» и «Дилетанты». Будем мы говорить об одном из «героев» войны.
Б. ХАВКИН: Об одном из главных виновников.
В. ДЫМАРСКИЙ: О диагнозе, который Гитлеру вынес профессор Кронфельд. Сам по себе очень интересный человек. О биографии немецкого профессора тоже поговорим. Призываю нашу аудиторию найти номер журнала, который выйдет 22 числа. Это уже июньский номер. Там есть статья Бориса Хавкина «Диагноз профессора Кронфельда».
Борис Львович, кто такой профессор Кронфельд?
Б. ХАВКИН: Давайте я вам немножко расскажу об этом человеке и о его судьбе. Профессор Артур Кронфельд был знаменитым немецким, а потом и советским врачом-психиатром. Жил он в конце 19-го — первой половине 20-го века. Родился он в Берлине в 1886 году в семье советника юстиции Соломона Кронфельда. Его отец был доктором права, нотариусом. Артур был старшим сыном в семье. Как было обычно в интеллигентных немецких, еврейских семьях, он окончил гимназию, поступил в университет. И решил стать сначала философом, а потом психиатром. В его биографии эти две специальности объединились. Сначала он получил философское образование. И как философ занимался интеллектом, психиатрией. И потом продолжал эту же сферу изучать, но с медицинской точки зрения. Он учился в четырёх университетах в Германии в конце 19-го века. И защитил диссертацию по философии.
Судьбу Кронфельда резко изменила Первая мировая война. Артур призван в кайзеровскую армию. Был ранен тяжело, награждён боевым крестом. И уже в конце войны вернулся в строй, но уже не в качестве офицера, а в качестве военного врача. И стал заниматься с 1918 года больше вопросами психиатрии как медицинской специальности: психопатологией — совершенно новой тогда отраслью психических знаний, психопатологией, сексологией. В 1930-е он был одним из самых знаменитых учёных, действующих врачей психологов, клиницистов в Германии, вошёл в справочник 50 самых известных германских врачей. Был вполне успешным, преуспевающим экспертом, специалистом по своему делу.
Как врач, как эксперт он иногда привлекался в качестве судебного эксперта для проведения психиатрических экспертиз в сложных случаях, когда требовалось заключение врача о психической вменяемости. Доктор Кронфельд иногда эти экспертизы проводил. И вот такой случай произошёл с ним, когда во втором слушании в апелляционном суде шёл процесс над неким Вернером Абелем, которого обвиняли в лжесвидетельстве. Обычный судебный процесс, но в роли обвинителя выступал некий литератор Адольф Гитлер. Именно так, потому что у него никакого другого тогда постоянного занятия не было и он так себя называл. Но уже в 1932 году Гитлер и его партия заявили о себе как о грозной силе, которая угрожает Германии. Гитлер сумел получить в начале 1932 года (кстати, мало кто об этом знает, что только в 1932 году это было, в феврале) немецкое гражданство. И то потому, что его избрали по списку нацистской партии в земельный парламент.
Тогда ещё Германия была федерацией, которую потом Гитлер уничтожил. А по закону депутат парламента считается гражданином Германии. Хотя до этого пять попыток у Гитлера было получить немецкий паспорт, и они были неудачными. И возможность стать немецким гражданином дала ему право юридическое участвовать в немецких выборах. В 1932 году в Германии выбирали президента империи. И этим президентом стал генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург. Он был переизбран на второй срок с примерно 40,9% голосов, почти половина, были отданы за Гинденбурга. Но вторым кандидатом на президентских выборах по числу набранных голосов был Адольф Гитлер с 30%. Напомню, что третьим был Эрнст Тельман, о котором мы говорили в прошлый раз.
Этот процесс по обвинению во лжесвидетельствовании стоил Гитлеру политической карьеры, потому что речь шла о том, что Гитлер принял от дуче фашистской Италии Бенито Муссолини в качестве подарка, попросту говоря взятки, при посредничестве военного атташе Италии в Германии майора Джузеппе Милиорати деньги в сумме 100 млн итальянских лир в обмен на некую политическую услугу: поддержку германскими нацистами этнических чисток, которые проводили итальянские фашисты в Южном Тироле, присоединённом к Италии. Разразился огромный скандал, который привёл к этому суду, о котором я вам рассказывал, потому что германский политик, тем более лидер политической партии не имел по закону право получать финансирование из-за рубежа. Это было грубейшим нарушением закона и грозило Гитлеру тем, что его политическая карьера, так по существу и не начавшись, могла закатиться. Этого не произошло тогда в 1932 году. Но такая возможность была весьма реальной. И судьба зависела в данном случае от экспертизы, которую дал доктор Кронфельд.
Дело в том, что Гитлер обвинял своего процессуального оппонента, Вернера Абеля, в том, что тот лжец, сумасшедший, психически ненормальный. Вернер Абель ответил тем же самым, что ты сам лжец, псих, ненормальный и только ненормальный может меня обвинять в том, что я ненормальный. То есть такая ругань привела к тому, что суд принял правильное решение: раз стороны обвиняют друг друга в психической болезни, то пусть в дело вступит врач-психиатр и вынесет свой вердикт. Этим самым приглашённым судебным психиатром стал доктор Кронфельд. И он вынес ясное и однозначное заключение: Гитлер ярко выраженный психопат.
В. ДЫМАРСКИЙ: А в отношении Абеля?
Б. ХАВКИН: Абель хоть и истерический тип, но психически нормален, может нести ответственность за свои слова.
В. РЫЖКОВ: Борис Львович, я не врач, в этом ничего не понимаю: психопат — диагноз?
Б. ХАВКИН: Да, это медицинский диагноз. Это такая болезнь, которую надо лечить. И лечением этой болезни занимался доктор Кронфельд: был одним из создателей школы психиатрии, которая занималась психопатическими расстройствами и их лечением.
Какое решение вынес суд? Напомню: лето 1932 года. Согласно судебному постановлению Гитлер был осуждён на 800 марок за отказ от дачи показаний. А Гитлер устроил в зале скандал, заявив, что он — это партия, а партия — это он; то, что делает он, это делается для партии и во имя партии; он не намерен отвечать ни на какие вопросы еврейского жалкого адвокатишки, доктора Розенфельда, который представлял интересы Абеля в суде. Суд счёл это оскорблением суда и оштрафовал Гитлера на 800 марок. И всё. И на 200 марок за ненадлежащее поведение. Где-то на 1 тыс. марок Гитлер в этом процессе проиграл.
Но в то же самое время суд признал Вернера Абеля виновным в лжесвидетельстве и приговорил его к 3 годам тюрьмы и 10 годам поражения в правах. Это было связано с тем, что суд принял политически ангажированное решение, хотя внешне это в приговоре не проявилось. И та сторона, и эта сторона были наказаны. Но если Гитлер заплатил 1 тыс. марок и продолжал заниматься политикой, считал, что суд он выиграл, но что случилось с Вернером Абелем? Абель получил 3 года тюрьмы. В 1933 году нацисты пришли к власти, Абель был отправлен в концлагерь и погиб в концлагере в 1935 году. Официальная версия — самоубийство, но есть версия, что его там убили: Гитлер ему отомстил за процесс 1932 года.
В. РЫЖКОВ: Борис Львович, два тяжких обвинения: взятка Муссолини и психопат. Почему это не повредило карьере Гитлера?
Б. ХАВКИН: Это не повредило карьере Гитлера, потому что уже президентские выборы, второй тур, прошли. Получилось, что скандал газета подняла раньше. Публикация Вернера Абеля в газете «Мировая трибуна» появилась ещё в конце 1929 года. Но обрушилась на Вернера вся нацистская пресса по обвинению, что Абель сам человек непонятно каких взглядов, он близок к нацистам, он им мстит. Это на самом деле было так, потому что Абель был членом пронацистской организации, которая расправилась над доктором Ратенау, министром иностранных дел Германии. Это были ультраправые политические террористы. В то время действительно Абель был с ними связан. Но потом он от них отошёл и стал разоблачать их политику.
А что касается взятки, то он был свидетелем встречи майора Милиорати с Гитлером и Герингом. Гитлер не проиграл, а наоборот его карьера пошла в гору. И он был назначен в 1933 году канцлером Германии тем самым Гинденбургом, который победил на президентских выборах 1932-го.
В. РЫЖКОВ: А диагноз психопат? Или нацисты его скрыли от народа?
Б. ХАВКИН: Не просто психопат, а ярко выраженный психопат. Это как раз очень характерно для поведения Гитлера. Он наблюдал Гитлера три дня во время этого процесса. И он доказывает как врач свой диагноз. Почему это не сказалось на карьере Гитлера? Я считаю, что это сказалось, но в другую сторону. За Гитлером пошли другие психопаты или психопатически увлечённые. И ему удалось эту партию разыграть в свою пользу.
И ещё Гитлеру удалось подкупить Гинденбурга. Это известно, что он пришёл к власти с помощью политической взятки, связанной с махинациями сына Гинденбурга, спекуляции недвижимостью, поместья огромные, неуплата налогов — много проявлений коррупции было. И Гитлер на это закрыл глаза, если Гинденбурги назначат его канцлером, что и произошло.
Почему диагноз Кронфельда был проигнорирован? Очень просто. Кто такой Кронфельд? Очередной еврейский врач, который клевещет на национального лидера, на лидера национал-социалистской консервативной революции. Это часть всемирного еврейского заговора. И иной позиции от этих розенфердов и кронфельдов ждать нельзя, это всё враги нации. По всем законам нацистской пропаганды этот процесс был отыгран.
Если позволите, некоторые характеристики прочту, которые он писал о Гитлере. Психиатр называет Гитлера «плохим актёром, разыгрывающим роль императора». По словам Кронфельда, в зале суда Гитлер совершенно не владел собой, а порой кричал так, что на его губах появлялась пена. «Взрывы звероподобного бешенства и общие фразы о своей спасительной миссии были единственным ответом на конкретные вопросы судей», — отмечал врач. В характере Гитлера психиатр усмотрел такие черты, как трусость, лживость, «самообожествление», тщеславие, истеричность, «садистическая жестокость», повышенная раздражительность, «полное отсутствие сострадания и склонность к суеверию и мистике». И на этом фоне как сексопатолог, Кронфельд пишет про ярко выраженные расстройства в психосексуальной сфере. Он пишет, что Гитлер ненормален в половом отношении.
Понятно, что, когда Гитлер пришёл к власти в 1933 году, Кронфельд имел все основания опасаться за свою жизнь. Во-первых он был евреем, во-вторых он был социал-демократом, в-третьих он занимался крамольной наукой сексологией, руководил отделением душевных и половых расстройств в институте сексуальных наук, а этот институт был закрыт нацистами уже 6 мая 1933 года, разгромлен, библиотека института уникальная была сожжена. И самое главное — Кронфельд на упомянутом процессе признал Абеля вменяемым, а Гитлера — ярко выраженным психопатом.
В 1934 году нацисты лишили Кронфельда учёных степеней (он был доктором философии и доктором медицины) и научных званий (он был профессором медицины) и запретили частную медицинскую практику. Ну как можно запретить частную практику? Это было сделано следующим образом: пациентам, которые обращались к еврейским врачам, в частности к Кронфельду, страховые кассы не возмещали деньги, потраченные на лечение. Врач Кронфельд остался без практики, без работы, без источников существования. И вот он вместе с женой переехали из Германии в соседнюю Швейцарию, где год с небольшим Кронфельд занимался медицинской практикой в одном из санаториев. Но швейцарские власти не дали его семье политического убежища, потому что боялись Гитлера, это понятно. Политика Швейцарии в то время известна.
В. ДЫМАРСКИЙ: Швейцария не давала иммунитет, несмотря на нейтральность?
Б. ХАВКИН: Несмотря на нейтральность, несмотря на то, что он имел работу в Швейцарии, имел возможность безбедно существовать. Его из Швейцарии вежливо попросили. И он перебрался в СССР.
Ещё в 1933 году молодой коллега, ученик Кронфельда доктор Штейнберг эмигрировал в СССР. И они были в переписке. И доктор Штейнберг рекомендовал своему коллеге воспользоваться этим путём и обратиться к советским властям с ходатайством о въезде в страну и политическом убежище.
В. РЫЖКОВ: Большинство евреев в Америку ехало, как мы знаем.
Б. ХАВКИН: В СССР тоже немало евреев ехало.
В. РЫЖКОВ: Это связано с тем, что он был человеком левых взглядов?
Б. ХАВКИН: Он был социал-демократ, человек левых взглядов. И ещё один очень важный момент: он был врач-психиатр. И СССР нуждался в таких врачах, в частности для того, чтобы лечить советскую высшую номенклатуру. И на письмо Кронфельда СССР ответил одобрительно: семье Кронфельда разрешили въезд в СССР. Светилу европейской науки предоставили отдельную трёхкомнатную квартиру в Москве. И работу постоянную, причём в нейропсихиатрическом институте им. профессора Ганнушкина, что давало возможность и заниматься лечебной практикой, и наукой, и консультировать советских вождей, которые обращались за медицинской помощью.
Есть такая версия, что даже Сталин прибегал к консультации Кронфельда, но я не нашёл доказательств. Кронфельд привёз из Швейцарии в Москву свою огромную библиотеку, коллекцию французской эротической прозы, роскошную мебель. В Москве он устроился очень хорошо, учитывая, что большинство эмигрантов бедствовали, в том числе коммунистов. Кронфельд через год после приезда в СССР уже получил советский паспорт. Кстати, за год он выучил язык так, что мог читать лекции по своей медицинской специальности.
В. ДЫМАРСКИЙ: А он преподавал ещё?
Б. ХАВКИН: Да, он был профессором медицины, преподавал, писал статьи. Правда, статьи и книги писал по-немецки о теории и клинике шизофрении. И консультировал высокопоставленных советских партийных деятелей. Так что можно сказать, что в СССР его хорошо очень встретили.
В. РЫЖКОВ: Давайте попробуем разобраться: в 1936 году он приехал, в 1937—1938 годы — репрессии. Мы знаем, какая была абсолютно звериная паранойя у чекистов. Репрессировали немецких коммунистов, болгарских, венгерских. Всех подряд. Почему подозрения Лубянки не пали на Кронфельда?
Б. ХАВКИН: Немец да ещё который знал Гитлера. Ну, знал — не знал, встречался. Эрик Штейнберг, которого я упоминал, был репрессирован и погиб в 1938 году. Кронфельда репрессии не затронуты. Трудно сказать, почему не затронули. Моя версия такая: Кронфельд интересовал советскую власть не только как учёный, но и как человек, лично соприкасавшийся с верхушкой Третьего рейха. В 1939 году его вызвали на Лубянку, но не для того чтобы арестовать, а для того чтобы предложить ему написать брошюру о том, как он встречался с Гитлером и какие впечатления он из этих встреч вынес, что собой представляла верхушка Третьего рейха, с точки зрения врача-психиатра. И в 1939 году Кронфельд по заданию НКВД написал брошюру, которую назвал «Дегенераты у власти». Дегенераты — не ругательство, а медицинский термин в данном случае.
Брошюра получилась довольно острой. Но ситуация изменилась. Летом 1939 года пакт Молотова — Риббентропа. Осенью — договор о дружбе и границе. И период краткой, но активной советско-германской дружбы с сентября 1939-го по июнь 1941-го. И о нацистских дегенератах у власти в СССР предпочитали вслух не говорить. Брошюра Кронфельда была издана для служебного пользования тиражом 50 экземпляров. Для ознакомления высшего руководства.
В. ДЫМАРСКИЙ: Я смотрел Кронфельда в «Википедии». Они пишут, что «Дегенераты у власти» были изданы в 1941 году. Я так понимаю, что были переизданы.
Б. ХАВКИН: Совершенно верно. Как только ситуация после нападения Германии на СССР изменилась, доктору Кронфельду предложили подготовить массовое издание этой брошюры. И там поработали советские цензоры на славу. Но диагноз Кронфельда остался, что Гитлер психопат. Но там такие ругательные характеристики появились, которые вряд ли мог врач себе позволить в рамках медицинского исследования. Брошюра была подготовлена в кратчайший срок и издана тиражом 100 тыс. экземпляров в московском издательстве «Медицинский работник». Были ещё специальные издательства, которые тоже включили брошюру, они издавалась в конце 1941-го, в 1942-м. И это стало доступно широкому кругу читателей.
Когда я смотрел брошюру, я обратил внимание, что она была подписана в печать 1 октября 1941 года. То есть именно тогда, когда началась операция «Тайфун», то есть немецко-фашистское наступление на Москву. 15 октября танки вермахта уже рвутся к Москве. И 15 октября последняя фотография Кронфельда появляется в советской печати: в Москве состоялось собрание научной общественности, которая клеймила фашистов, агрессоров нацистских, призывало к борьбе с нацистской агрессией. Подписали этот воззвание ряд академиков советских, ряд видных учёных, в том числе на фотографии есть Кронфельд. И 15-го было принято решение секретное об эвакуации из Москвы дипломатического корпуса, партийных, правительственных, административно-хозяйственных, научных и учебных заведений. В городе, по воспоминаниям свидетелей, пахло гарью: жгли документы, минировались в Москве правительственные здания, мумия Ленина тоже была эвакуирована.
Институт, в котором работал Кронфельд, тоже подлежал эвакуации. Но в списках эвакуации профессора Кронфельда и его жены не было. Кронфельд решил, что это недоразумение. Но в суете эвакуации выяснить, что и как произошло, было уже невозможно. Он не нашёл никого, кто бы мог включить его в этот список. Он пришёл на Казанский вокзал, пытался попасть на поезд, который отправлялся в Казань и увозил сотрудников его института, но охрана его не пустила, потому что у профессора не было пропуска. Что делать? Кронфельд понимал, что ничего хорошего его не ждёт, если нацисты войдут в Москву. От дегенератов у власти, если бы они вновь поймали Кронфельда, ждать было нечего. Он очень боялся за свою жену, опасался за свою судьбу тоже. Он же не мог знать, что Москву не сдадут, что Сталин остался в Москве. 17 октября Кронфельд пешком от вокзала пришёл в Сокольники в свою квартиру. И вместе с женой они приняли смертельную дозу снотворного: совершили самоубийство.
Есть в связи с этим одна интересная история. Соседом Кронфельда по дому и коллегой по работе в институте Ганнушкина был психиатр, который в дальнейшем стал очень известным, — доктор Снежневский Андрей Владимирович. В 1941 году доктор Снежневский был полковым врачом одного из полков, который был на защите Москвы. Случайно в этот день Снежневский оказался у себя дома в Москве и пытался спасти Кронфельда. Он делал искусственное дыхание, прочие необходимые процедуры, пытался вызвать скорую, но ничего не помогло, уже было поздно. Снежневский в дальнейшем вспоминал, что если бы он пришёл домой на час раньше, он бы спас Кронфельда. Кронфельд умер тогда сразу, жена была доставлена в больницу, где она умерла на следующий день. Такая история.
О докторе Снежневском вы знаете: он был в какой-то степени учеником Кронфельда и открыл такую болезнь, которая была присуща только советским гражданам и некоторым гражданам социалистических стран: вялотекущая шизофрения. Диагноз ставили диссидентам. И ставил его именно доктор Снежневский. В мировой психиатрии этот диагноз не признавался. Это концепция была объявлена лженаучной. Но тем не менее в советской психиатрии доктор Снежневский своё имя запечатлел. Кстати, этот же диагноз Снежневский поставил, например, Владимиру Буковскому. Это к доктору Кронфельду имеет только косвенное отношение, потому что доктор Снежневский говорил, что он ученик Кронфельда.
В. ДЫМАРСКИЙ: При Кронфельде психиатрия ещё не использовала это?
Б. ХАВКИН: Нет-нет. Это изобрёл доктор Снежневский уже в 1960-е, когда его карьера резко пошла вверх, он стал академиком, академиком-секретарём Академии медицинских наук. Где-то в то время. Кронфельд к этому никакого отношения не имел, Хотя он разрабатывал методы лечения (довольно жестокие методы) других психических больных, но не это.
После смерти доктора Кронфельда осталось более 200 его научных трудов. Эти труды долгое время были забыты. Но теперь врачи и немецкие, и российские обращаются к наследию Кронфельда, изучают его труды, используют достижения его науки, в частности в области сексопатологии. Самое известное его произведение, так уж получилось, тоненькая брошюрка «Дегенераты у власти».
В. ДЫМАРСКИЙ: Если мы заговорили о сексопатологии: вы постеснялись сказать его диагноз в отношении Гитлера, что касается сексуальности?
Б. ХАВКИН: Он считал, что Гитлер — человек нетрадиционной сексуальной ориентации, точнее он бисексуален. Кронфельд пишет, что у Гитлера не было постоянных связей с женщинами. Действительно какое-то время это было так, потом появилась Ева Браун. То, что у Гитлера были сексуальные партнёры мужского пола, это тоже известно. Об этом Кронфельд пишет. Одного из них и называет, Рёма, которого Гитлер и убил во время расправы в «Ночь длинных ножей», лидера СА. Рём был свидетелем, а может быть, и участником операции по передаче итальянских 10 млн лир в пользу нацистской партии. Может быть, поэтому тоже надо было расправиться. Там дело очень тёмное, это всё политические гангстеры, с которыми пришлось иметь дело Кронфельду.
Детей у него не было. У него осталась племянница, но детей не было.
В. ДЫМАРСКИЙ: Похоронен он в Москве?
Б. ХАВКИН: Неизвестно. Скорее всего, в Москве.
В. РЫЖКОВ: Я такой интересный факт обнаружил, что он помогал вооружённым силам, Красной армии: разрабатывал методики для лётчиков. Его не только чекисты использовали, но получается, что он в интересах обороны СССР тоже поработал.
Б. ХАВКИН: Это тесты на психиатрическую устойчивость. Их можно применять для любых экстремальных профессий, в том числе для лётчиков, военных или мирных, для подводников, пожарных. Да, эти тексты доктора Кронфельда, как считается, до сих пор в своей основе используются при проверке здоровья лётчиков. Может быть, теперь и космонавтов. Он много интересного делал в науке, но очень мало успел: в 56 лет погиб, к сожалению.
В. РЫЖКОВ: Надо было подождать ещё 2−3 недели, и стало бы понятно, что гитлеровцы остановились. Отчаянная у него была ситуация.
Б. ХАВКИН: Эта страшная октябрьская неделя, когда в Москве началась паника, не работало метро, когда все бежали: кто эвакуировался, а кто просто бежал в неизвестном направлении.
В. ДЫМАРСКИЙ: А его не взяли.
Б. ХАВКИН: А он пришёл на вокзал с женой — и поезд ушёл без него. И охрана, которая охраняла вокзал, требовала пропуск. Пропуска у него не было. И говорить было не с кем, никто его не хотел слушать.
В. РЫЖКОВ: Помнишь, Виталий, у нас Георгий Ильич Мирский рассказывал. Он тогда был молодым работником сферы ЖКХ в Москве. Выдающийся арабист. И рассказывал про эту неделю, что вдруг пропала музыка, которая всегда звучала. Вдруг исчезла милиция. Вдруг настала странная тишина. И это ощущение пустого, беззащитного города, видимо, на Кронфельда тоже подействовало. И они приняли это роковое решение.
Б. ХАВКИН: Да, наверное, это так. Мы уже точно ничего не узнаем, к сожалению. Но мы знаем, что память о нём жива. Врачи его знают, психиатры, и советские, и немецкие. Вот я перед тем как с вами беседовать на эту темы, зашёл на сайт берлинской клиники Шарите, где работал одно время доктор Кронфельд, и нашёл страницу его памяти. Специалисты его уважают.
В. РЫЖКОВ: Он входит в пантеон деятелей Сопротивления, антифашистов? Или он особый случай.
Б. ХАВКИН: Я считаю, что он особый случай, хотя он был антифашистом, хотя ещё в Германии в конце 1920-х — начале 1930-х он выступал с антифашистских позиций. И он участвовал в антифашистской пропаганде в СССР. Правда, недолго: в начале осени 1941 года. И главный его труд антифашистский — брошюра, о которой мы с вами говорим.
В. ДЫМАРСКИЙ: Борис Львович мне присылал обложку, она есть в журнале «Дилетант».
В. РЫЖКОВ: Вот приехало светило из Германии в Москву в 1936 году, стало работать. Газета «Правда», советская пропаганда ещё до войны как-то использовали в пропаганде сам факт, что глядите, какие знаменитости к нам приезжают.
Б. ХАВКИН: Конечно. Его имя было известно в Европе, в Германии, в частности. И советская пропаганда об этом писала, что в институте Ганнушкина такой замечательный профессор.
В. РЫЖКОВ: Человек выбрал страну социализма, страну Ленина, приехал.
Б. ХАВКИН: Для того чтобы строить социализм.
В. ДЫМАРСКИЙ: Тогда вообще был, не могу сказать, что поток беженцев в СССР, но многие европейские евреи приехали в СССР.
Б. ХАВКИН: Да. Но большинство из них строили социализм у моего дедушки в Биробиджане, а не в Москве, в Ленинграде, Киеве или других крупных городах. Это тоже известно. И как был приток, так был и значительный отток именно европейских евреев, которые бежали от нацизма. Отток из Биробиджана в другие населённые пункты СССР.
В. РЫЖКОВ: А в партию он вступал?
Б. ХАВКИН: Нет, он был членом социал-демократической партии Германии. И в компартию ни в германскую, ни в советскую не вступал.
В. РЫЖКОВ: Тут было бы логично, раз он взял паспорт советский, получил хорошую должность, квартиру. Почему бы ему ещё и в ВКП (б) не вступить.
Б. ХАВКИН: Я за него не могу ответить. Я думаю, что у него было много работы по специальности. Это 1939−1940 гг. Антифашистской работой он не занимался, занимался больше научной, медицинской работой, практикой. А свою антифашистскую позицию он не скрывал, она была хорошо известна.
В. РЫЖКОВ: Меня поразила его плодовитость: он иногда по две книжки в год выпускал. Он написал какое-то неимоверное количество книг.
Б. ХАВКИН: Я назвал минимальное: 200. Хотя есть данные, что их более 700. Это книги и статьи, всё вместе. Учитывая, что врачи, которые преподают, описывают свои случаи клинические, пишут статьи на эти темы очень часто и много, то я не вижу в этом ничего удивительного. Многие учёные довольно плодовитые, тем более те, которые занимаются естественными науками, медициной. Здесь другой вопрос, на который я не могу ответить, связанный с доктором Кронфельдом: куда делся его архив, который был в Москве в его квартире. Я не могу сказать. Пытался найти следы — не нашёл. Посмотрел публикации врачей, которые в связи с юбилеем 100-летним, 12-летним доктора Кронфельда писали на эти темы, там нет никаких ссылок на его архив, только на опубликованные его работы.
В. РЫЖКОВ: Тут могут быть 2 версии: либо чекисты утащили, либо соседи растащили.
Б. ХАВКИН: Да, на растопку. Скорее всего, именно второе.
В. РЫЖКОВ: Дорогая мебель, дорогие статуи.
Б. ХАВКИН: У него была очень дорогая мебель, коллекции дорогие в квартире. Всё это куда-то пропало
В. ДЫМАРСКИЙ: Вся обстановка, всё пропало? А известно, какая квартира у него была?
Б. ХАВКИН: Да, известно. Квартира в Сокольниках в доме от института Ганнушкина, где жили специалисты.
В. РЫЖКОВ: Скорее всего, в хаосе октября 1941 года разграбили. Могли пустить на растопку либо просто выбросить.
В. ДЫМАРСКИЙ: Мародёрства было очень много тогда в Москве. Читайте журнал «Дилетант», слушайте программу «Цена Победы», слушайте Бориса Хавкина.
Б. ХАВКИН: Спасибо вам большое, коллеги, до новых встреч.
В. ДЫМАРСКИЙ: До новых встреч. Это была программа «Цена Победы».