30 мая 1593 года в городке Дептфорд, расположенном неподалёку от Лондона, в трактире некоей Элеоноры Булл произошла поножовщина. В стычке участвовали карточные шулеры, воры и другие люди с сомнительной репутацией. Один из них был убит ударом кинжала в правый глаз. Это происшествие заслуживало бы лишь нескольких строк в отчёте судебного дознавателя, если бы жертвой не оказался знаменитый драматург, 28-летний Кристофер Марло.
Как же оказался человек, чьи пьесы пользовались огромным успехом на театральных подмостках Лондона, в столь странном месте и в столь подозрительном обществе? Короткая биография Марло полна подозрительных тёмных пятен. Он родился в феврале 1564 года в семье кентерберийского сапожника. Несмотря на низкое происхождение, в 16-летнем возрасте Кристофер оказался за партой одного из престижных колледжей в Кембридже. В бухгалтерских книгах этого учебного заведения сохранилась запись о том, что некто платил за обучение сына сапожника, но кто именно был столь щедр, выяснить не удалось. В 1584 году Марло стал бакалавром искусств и продолжил своё образование в магистратуре. Он проучился в Кембридже ещё три года, но получение диплома чуть не сорвалось в последний момент.
Ещё в двадцатилетнем возрасте будущий магистр был завербован начальником английской разведки и контрразведки сэром Фрэнсисом Уолсингемом. В этом не было ничего необычного: люди с хорошим образованием и знанием иностранных языков были в те времена редкостью и пользовались повышенным спросом у руководителей спецслужб. Многие тогдашние знаменитые литераторы и учёные так или иначе были связаны с разведкой. В 1587 году Кристоферу было доверено ответственное задание. В феврале он покинул английские берега и посетил несколько стран на континенте. Там он выдавал себя за перешедшего в католичество отпрыска богатой семьи. Франция и Испания готовились к войне с протестантской Англией, и молодой англичанин, на чём свет ругавший Елизавету I, везде находил радушный приём. В Реймсе, где кучковались британские эмигранты, Марло узнал о тайных планах католического подполья в Лондоне. В июне он вернулся домой и доложил начальству обо всём, что узнал. В результате был раскрыт очередной заговор католических фанатиков.
В колледже, естественно, не знали о тайной деятельности своего студента, и его четырёхмесячное отсутствие на занятиях вызвало праведный гнев деканата. Над «прогульщиком» Марло нависла угроза отчисления, однако из Лондона в Кембридж тут же пришло распоряжение из Тайного совета при королеве, запрещавшее проявлять интерес к причинам отлучки бакалавра искусств К. Марло, и требовавшее выдать ему диплом на общих основаниях. Руководство колледжа не осмелилось перечить приказу, и одним магистром искусств в Англии стало больше.
Выпускнику кембриджского колледжа оставалось жить ещё шесть лет. Об этом недолгом периоде мало достоверных сведений. С одной стороны, уже в 1587 году была с успехом поставлена первая пьеса Марло «Дидона, царица Карфагена», вызвавшая горячее одобрение публики. Не удивительно, что новые пьесы Марло, появлявшиеся примерно раз в год, вызывали ажиотаж у лондонских театралов. С другой стороны, о жизни автора этих хитов мало что известно. Молодой драматург пользовался весьма скандальной репутацией. Он устраивал шумные попойки, дрался на дуэлях, был замечен в гомосексуальных связях и публичном табакокурении. В Тайный совет поступали доносы о вольнодумстве театрального писаки. Якобы Марло посещал собрания кружка знаменитого мореплавателя и любимца Елизаветы сэра Уолтера Рэли. На этих сходках, утверждали стукачи, тайные еретики осмеливаются искажать священное слово из трёх букв: они, дескать, читают наоборот слово «God» («Бог), и у них, о ужас! получается «dog» («пёс»).
До поры до времени на подобные кляузы власти внимания не обращали. Судя по некоторым данным, Марло продолжал сотрудничество со спецслужбой Её Величества. В 1589 году он служил учителем у Арабеллы Стюарт — одной из вероятных наследниц бездетной Елизаветы I. Через несколько лет, уже после смерти Марло, его ученица угодила в Тауэр, где и умерла. В 1592 году драматург был арестован по подозрению в изготовлении фальшивых денег. Такое обвинение являлось крайне тяжёлым, но драматург освободился из-под стражи всего через несколько дней. Историки предполагают, что Марло внедрился в шайку фальшивомонетчиков по заданию начальства, чтобы раскрыть их связи с католическим подпольем.
Этой операцией руководил уже не Фрэнсис Уолсингем, умерший в 1590 году, а его двоюродный племянник Томас, унаследовавший дядюшкину должность и всю агентуру. Томас был ещё не очень опытным шефом разведки, и не смог предотвратить очередной арест Марло в мае 1593 года.
В это время в Лондоне случились межрелигиозные волнения. Страсти в среде и католиков, и протестантов подогревали анонимные памфлеты, написанные подозрительно хорошим литературным языком. Власти принялись шерстить богему. При обыске в квартире поэта Томаса Кида обнаружились оригиналы возмутительных листовок. Фразы типа «Только дураки не любят мальчиков и табака» или «Иисус любил апостола Иоанна не только по-христиански» могли сильно подогреть волнение. Кида арестовали и подвергли пытке. Он показал, что авторство листовок принадлежит его бывшему соседу по квартире Кристоферу Марло, и что этот Марло — отъявленный атеист и богохульник.
18 мая 1593 года появился приказ об аресте Марло. Однако он, в отличие от своего соседа, ни пыткам, ни даже задержанию не подвергся. Поэту всего лишь велели до особого распоряжения каждый день отмечаться в канцелярии Тайного совета. Столь мягкое обращение с драматургом возможно объясняется тем, что он был агентом-провокатором и сочинял листовки по заданию Томаса Уолсингема.
Даже к обязанности ежедневно отмечаться Марло относился с пренебрежением. По крайней мере 30 мая он оказался довольно далеко от канцелярии — в городке Дептфорде. Компанию ему составляли шулеры и воры Инграм Фризер и Николас Скирс, а также тайный агент разведки Роберт Пули, только что вернувшийся с очередного задания на континенте. Подозрительная четвёрка позавтракала, шесть часов гуляла по притрактирному саду, а затем уселась играть в карты в комнате Марло. Судя по показаниям на следствии, Кристофер быстро устал и прилёг отдохнуть. Остальные продолжили игру, причём Фризер сидел спиной к драматургу. Лежавший Марло вдруг завёл разговор о каких-то неподелённых с компаньонами деньгах. В пылу спора он выхватил кинжал, висевший в ножнах на поясе за спиной Фризера, и стукнул его по голове рукояткой ножа, нанеся большую ссадину. Фризеру удалось перехватить руку, занесённую для нового удара. Во время борьбы остриё кинжала воткнулось над самым глазом Кристофера и на несколько дюймов проникло в мозг. Смерть наступила мгновенно.
Дело об убийстве было возбуждено по всем правилам, но королевский следователь Данби вёл его явно спустя рукава. Фризера арестовали, но уже на первых страницах дела появились записи о том, что он действовал в пределах необходимой самообороны. Всего через месяц (подозрительно быстро по тогдашним меркам) убийца был помилован специальным королевским указом. Такая скорость могла объясняться тем, что и Фризеру, и Скирсу неоднократно доводилось выполнять тайные задания, связанные с разведкой. Меньше чем через полгода оба жулика оказались в числе доверенных агентов лорда Томаса Уолсингема и выполняли его деликатные поручения ещё долгие годы.
Возможно разборка тайных агентов, прервавшая жизнь молодого драматурга, осталась бы лишь в истории английских спецслужб, если бы не обстоятельства, формально никак не связанные ни с разведкой, ни с Марло. Всего через год после смерти Кристофера на лондонской театральной сцене заблистала новая звезда — вдруг начавший писать пьесы актёр Уильям Шекспир. Его комедии, трагедии и драмы стали пользоваться такой бешеной популярностью, что о немногочисленных, хотя и не лишённых достоинств, пьесах Марло вскоре забыли. Вспомнили о них лишь в 1840-х годах, когда появились теории, будто автором всех сочинений Шекспира был вовсе не Шекспир.
Вспыхнула ожесточённая дискуссия, участники которой разделились на стратфордианцев и антистратфордианцев (от названия родного города Шекспира Стратфорда-на-Эйвоне).
Те, кто сомневался в авторстве великого Уильяма, утверждали, что не получивший хорошего образования сын провинциального перчаточника просто не мог знать того множества исторических и литературных фактов, которые содержатся в знаменитых сочинениях. Они считали, что малозначительный актёр был просто ширмой, и что под его именем писали совсем другие люди. В качестве истинного автора назывались имена чуть ли не половины жителей Лондона, имевших подходящее образование, включая королеву Елизавету и её высших сановников.
Чаще других на роль автора шекспировских пьес антистратфордианцы предлагали Кристофера Марло. Они утверждали, что его не убили в дептфордском трактире, что драка со смертельным исходом была всего лишь инсценировкой. Якобы Марло готовили к выполнению сверхсекретного задания разведки, для чего ему придумали новую биографию и новое имя. Следователю Данби подсунули какой-то труп, опознанию которого мешала глубокая рана на лице. Когда драматурга Кристофера Марло «похоронили», он уехал на континент и в свободное от шпионажа время принялся пописывать трагедии, комедии и сонеты. Свои сочинения он отсылал Томасу Уолсингему, который, зачем-то, выпускал их в свет под именем Уильяма Шекспира.
Почему-то сын сапожника из Кентербери любителям конспирологии нравился гораздо больше, чем сын перчаточника из Стратфорда. Кстати, оба драматурга были почти ровесниками — Марло родился всего на 8 недель раньше, чем Шекспир. В поисках «неизвестных рукописей Марло» антистратфордианцы в 1956 году добились разрешения вскрыть могилу Томаса Уолсингема. Они надеялись, что шеф разведки приказал положить оригиналы пьес своего агента в собственный гроб. К их разочарованию, ничего особенного в разрытой яме не обнаружилось. Тем не менее, сторонники Марло не сдаются. Пускай пьесы их кандидата за последние 400 лет ставились крайне редко, конспирологи не сомневаются, что их протеже — самый популярный в мире драматург: ведь всё, что ставится в театрах под именем этого ничтожества Шекспира, на самом деле написано шпионом и провокатором Кристофером Марло.