Исследователи творчества Достоевского отмечают, что в его произведениях нередко находили отражение громкие преступления, о которых было хорошо известно публике. В сюжете «Преступления и наказания», скорее всего, использованы обстоятельства дела Герасима Чистова — приказчика, которого подозревали в убийстве двух женщин и последующем грабеже. Впрочем, вина его не была доказана, а суд отправил дело на доследование. В «Идиоте» князь Мышкин рассказывает Рогожину историю о двух крестьянах, старых приятелях, один из которых убил другого из-за дорогих часов. Преступление действительно имело место, о нём писали «Московские ведомости»: крестьянин Балабанов убил мещанина Суслова, увидев у того красивые часы, хотя до этого они мирно сидели и вместе выпивали. Кстати, Балабанов был уроженцем Мышкинского уезда Ярославской области, отсюда и получилась фамилия главного героя романа.
В «Братьях Карамазовых» тоже есть рассказ о реальном убийстве. Фёдор Карамазов говорит: «Ваше преподобие, знаете вы, что такое фон Зон? Процесс такой уголовный был: его убили в блудилище — так, кажется, у вас сии места именуются, — убили и ограбили и, несмотря на его почтенные лета, вколотили в ящик, закупорили и из Петербурга в Москву отослали в багажном вагоне, за нумером. А когда заколачивали, то блудные плясавицы пели песни и играли на гуслях, то есть на фортоплясах».
В нескольких строчках довольно точно изложены обстоятельства дела, имевшего место в ноябре 1869 г.
Приятный вечер
8 ноября в полицию Петербурга пришла Елизавета Николаевна фон Зон и заявила, что её муж, надворный советник Николай Христианович фон Зон 62 лет, пропал. Накануне, 7 ноября, он был в Благородном собрании, домой не пришёл. Полиция начала было искать, но никто не знал, куда делся фон Зон, следов обнаружить не удалось.
В декабре того же года в полицию явился молодой человек по имени Александр Иванов, который рассказал, что фон Зон был убит, что сам Александр принимал в этом участие и не может больше держать правду в себе. А где же тело? А тело надо искать в Москве на Николаевском вокзале, где должен стоять невостребованный багаж, большой дорожный сундук. Сундук и правда нашли, вскрыли и обнаружили там обезображенное тело фон Зона.
Как и говорила жена, 7 ноября Николай Христианович был в Благородном собрании, откуда он отправился в казино — кафе-шантан «Эльдорадо». Там он встретил Максима Иванова, сутенёра, который предложил продолжить приятный вечер на его квартире в доме Тура по Спасскому переулку.
В квартире, помимо Максима Иванова, проживали проститутки Александра Авдеева и Александра Семёнова (Саша большая и Саша маленькая), Александр Иванов (однофамилец, ремесленник), Антон Грачёв и Иван Фёдоров — крестьяне, которые, видимо, исполняли в доме разные поручения, а также Дарья Васильева, любовница Максима Иванова. Фон Зон в квартире особенно не задержался и быстро ушёл. Впрочем, за это время Авдеева успела вытащить у него кошелёк.
Бессмысленное убийство
Фон Зон пропажу обнаружил, вернулся и стал требовать вернуть деньги. Максим Иванов пытался объяснить, что всё это шутка, и предложил выпить за примирение. Николаю Христиановичу поднесли рюмку, в которой, по словам Максима, был яд, но по какой-то причине он не подействовал сразу. Тогда на мужчину накинулись практически все обитатели квартиры, его душили ремнём, набросив на голову плед, били по голове утюгом, а Авдеева пела, топала ногами и била по клавишам пианино, заглушая крики жертвы.
Чтобы избавиться от тела, подельники придумали оригинальный способ: купили большой дорожный сундук, положили в него труп и отправили в Москву на вымышленное имя. Деньги фон Зона они разделили, и на каждого пришлось не так много: например, Авдеевой, которая сыграла заметную роль во всей истории, досталось всего 5 рублей, да и те забрал сутенёр.
Суд по этому делу состоялся в марте 1870 г. На скамье подсудимых оказались шестеро — Максим и Александр Ивановы, Александра Авдеева, Антон Грачёв, Иван Фёдоров и Дарья Васильева. Что интересно, у подсудимых не было достаточно средств, поэтому защитников назначил суд. Ими оказались настоящие звёзды тогдашней адвокатуры: Павел Потехин, Константин Арсеньев, Владимир Спасович, Владимир Герард, Александр Языков и Константин Хартулари. В зале суда присутствовали министры юстиции и иностранных дел и даже великие князья.
Как ни страшно звучали подробности дела, особенно описание картины убийства, адвокаты обратили внимание на то, что преступление не было результатом какого-то тщательного просчёта или хорошо разработанного плана. Все участники не отличались ни изощрённым умом, ни вообще какими-либо выдающимися качествами. Да и возраст подсудимых не наводил на мысль об опытных злоумышленниках: Максиму Иванову, самому старшему, было всего 26, Авдеевой — 17, а Грачёву — 16. Владимир Спасович, защищавший Авдееву, говорил: «Сообразите, вы видите теперь, что это за субъект? Он измельчал при внимательном разборе. Вместо чудовища, наводящего ужас, вместо демона, вместо женщины, увлечённой сильным порывом страсти, оказывается в действительности только существо, едва походящее на человека недоразвитого, с которым только и можно обойтись, как с неразумным животным. Эта женщина, нельзя сказать, чтобы была совершенно неспособна к развитию, к исправлению; вы слышали, что рассказ её довольно толковый… и если постигнет её та кара, которая грозит ей, то я думаю, что это наказание для неё все-таки будет благотворно, потому что оно не может на неё не подействовать. Положение, которое будет создано для неё вашим вердиктом, как оно ни ужасно, для неё будет всё-таки лучше, нежели то положение, в котором она находилась у Максима Иванова».
В итоге суд приговорил Максима Иванова к 12 годам каторги, Александра Иванова и Ивана Фёдорова — к 4 годам, Авдееву отправили в Сибирь на поселение. Грачёва как малолетнего, совершившего преступление «без полного разумения», приговорили к 3 годам заключения, а Васильеву — к 8 месяцам. Журналисты, присутствовавшие на процессе, обратили внимание на то, что все подсудимые выслушали приговор очень спокойно.