Доходное место
Первые декреты советской власти касались самых насущных проблем жизни нового государства. Это хрестоматийные «О мире» и «О земле», ключевой для государственного устройства «Об образовании Рабочего и Крестьянского правительства», насущный «О введении восьмичасового рабочего дня» и многие другие. Был среди ранних декретов и ещё один — «О взяточничестве», изданный в мае 1918 г. Он устанавливал строгую ответственность — лишение свободы на срок до пяти лет — для всех причастных: получателя, подателя, а также «прикосновенных» к взятке. А если кто-либо из фигурантов ещё и принадлежал к имущему классу, то ему грозила конфискация имущества и наиболее тяжёлые принудительные работы.
Надо ли говорить, что положить конец взятками коррупции не может ни один документ, ни целая серия. В 1919-м издали новый декрет «О борьбе со спекуляцией, хищениями в государственных складах, подлогами и другими злоупотреблениями», в 1921-м вышла новая редакция декрета 1918 г. Но введение новой экономической политики положило начало не просто волне, а настоящему девятому валу взяток и злоупотреблений. «Взяточничество охватило, как будто тисками, все наши хозяйственные учреждения. Словно дьяволы, взяточники снуют везде и всюду, внося разложение и смрад гниения», — писал председатель Уголовной коллегии Высшего судебного контроля Илья Славин.
О серьёзности ситуации говорит тот факт, что в конце 1922 г. в Уголовный кодекс внесли поправки: теперь при отягчающих обстоятельствах (которые, впрочем, не уточнялись) мздоимцы и все причастные к злоупотреблению приговаривались к смертной казни. Поправки были приняты в начале октября 1922-го, и в течение полугода за взятки осудили больше 3000 человек, в два раза больше, чем за государственные преступления. Впрочем, половину из них оправдали, но более 60-ти приговорили к высшей мере.
Судебная реформа
1922 г. стал рубежным не только для борьбы со взятками. Примерно тогда же, когда происходило ужесточение Уголовного кодекса, началась судебная реформа. На тот момент одновременно в стране действовало около десятка профильных инстанций: народные суды разных составов, особые сессии народного суда, губернские советы народных судей, губернские, военные, военно-транспортные трибуналы, единый Верховный трибунал при ВЦИК и Высший судебный контроль при Наркомате юстиции. Все их заменили на три: народные, губернские суды и Верховный Суд РСФСР.
В эти органы потребовались новые люди. Чтобы стать судьёй, совершенно не обязательно было иметь юридическое образование: достаточно было чистоты перед законом и двухлетнего опыта «ответственной политической работы». Оказавшись на высокой должности, новые судьи не могли избежать соблазна помочь подсудимым, естественно, не безвозмездно. Перспектива строгого наказания не особенно их пугала. Нужен был громкий процесс, чтобы показать, что перед законом равны все.
Повод нашёлся в 1924 г.
«Дело лаборантов» и его разоблачение
За год до этого, в 1923-м, в Петрограде начало было раскручиваться «дело лаборантов». Как только начался НЭП, в городе стали открываться не только магазины и рестораны, но и аптеки. Торговля была частная, а вот производство лекарств оставалось в руках государства, и оно не могло удовлетворить высокий спрос. Особенно предприимчивые аптекари организовывали собственный подпольный выпуск медикаментов из контрабандного сырья, что, конечно, каралось. Процесс 1923 г. обещал быть громким, его активно освещали в прессе, но в суде обвинение неожиданно развалилось.
Некоторое время спустя Александр Масинзон, член коллегии защитников Ленинградского губернского суда, направил в ГПУ письмо, в котором подробно изложил, почему и кому именно удалось прекратить резонансное «дело лаборантов». Это стало результатом различных коррупционных схем, и после их раскрытия на скамье подсудимых оказалось 42 человека — 17 следователей и судей и 25 нэпманов, в интересах которых они действовали.
Дело рассматривал Верховный суд РСФСР, и по существующим правилам обвинителем на процессе должен был выступать старший помощник прокурора РСФСР Николай Крыленко. Но он и сам был замешан в злоупотреблениях, в частности, в 1920 г. незаконно занял понравившийся ему особняк в Москве. В итоге обвинителем стал прокурор уголовно-судебной коллегии Верховного суда РСФСР Андрей Вышинский.
Суть обвинения он сформулировал так: «Следователи и народные судьи Сенин-Менакер Кузьмин, Шаховнин, Михаилов Н. А., Копичко, Васильев Л. В., Михайлов А. И., Елисеев, Демидов, Флоринский и Гладков вошли в связь с нэпманами и различными преступными элементами, заинтересованными в прекращении своих дел, находившихся в производстве этих судебных работников». Размеры взяток, которые брали судьи и следователи, впечатляли. Около 10 тыс. рублей за то, чтобы нэпмана Левензона освободили от ответственности за незаконную торговлю спиртом, 30 тыс. рублей по аналогичному делу в отношении нэпманов Доброва и Ольтова, 4 тыс. рублей за прекращение дела сводницы-проститутки Боннель и освобождения её из-под стражи, 15 тыс. рублей в отношении только одного из фигурантов «дела лаборантов». Всего в своей речи Вышинский перечислил около 40 эпизодов, когда за взятки прекращались дела, обвиняемых отпускали из-под стражи, из дел изымались важные документы
Как и задумывалось, процесс, который проходил в Ленинграде в мае 1924 г., действительно стал знаковым. «Это дело имеет исключительное значение, так как здесь мы судим судей — тех, кто призваны быть первыми помощниками в деле государственного строительства, ибо без суда нет государства, ибо без суда нет государственного строительства, ибо только в том случае государство может рассчитывать на свою жизненность, если крепки его устои, если крепки его органы, если судьба этих органов находится в руках надежных людей, если призванные защищать интересы государства — действительно достойные его защитники, какими являются и должны быть раньше всего наши судьи», — подчёркивал обвинитель.
В результате двоих подсудимых оправдали, одного отстранили от должности, несколько человек отправились отбывать сроки от 2 до 10 лет. 17 подсудимых приговорили к расстрелу. Александра Масинзона, который раскрыл всю схему, признали социально опасным и отправили в ссылку.