Французская Республика: фузея рождает власть
При обозрении военного дела Революционных и Наполеоновских войн обычно говорят о качественных изменениях в тактике и организации армий того времени, позволивших довести до совершенства наработки и обобщить опыт предшественников. В этом контексте обзор материальной части армий той поры ограничивается лишь парой кратких характеристик: ружья — кремневые, штыки — втульчатые, штуцеры — нарезные. И действительно: все главные изобретения, повлиявшие на способы ведения боя, были сделаны до начала Войны Первой коалиции. Однако это вовсе не значит, что вооружение и снаряжение республиканских солдат и наполеоновских гвардейцев не представляют интереса для современного читателя. Более того, униформа конца XVIII — начала XIX веков стала стереотипной для представления облика военного как такового.
Одним из самых знаковых атрибутов этого времени было знаменитое ружьё образца 1777 года или «Шарлевилль». История этого оружия начинается ещё в первой половине XVIII столетия, когда великий инженер Вобан не только научил всю Европу строить неприступные крепости, а после — их захватывать, но и усовершенствовал ударно-кремневый замок, упростив конструкцию и сделав её более надёжной. Итогом 60-летней эволюции как раз и стала система 1777 года, собравшая в себе последние достижения конструкторской мысли Франции Старого Порядка. Конечно, по современным меркам это оружие нельзя назвать технологичным, но в реалиях Галантного века фузея отлично сочетала относительную дешевизну производства с пристойными характеристиками. Именно с ружьём образца 1777 года, слегка модифицированного в 1801 году, французские (и не только) войска прошли всю Европу от Гибралтара до Москвы. Чем же оно так полюбилось как солдатам, так и их командирам?
Прежде всего, стоит отметить сравнительно небольшой калибр фузеи, равный 17,5 мм. По современным классификациям такое оружие можно отнести к крупнокалиберным винтовкам или даже лёгкой артиллерии, но для рубежа веков французское ружьё было несколько «легче» английских или русских аналогов (19 и 19,7 мм соответственно) и значительно лучше показывало себя при стрельбе на близкой и средней дистанциях, уступая на расстоянии от 200 шагов. При общей длине в 152 сантиметра к ружью можно было прицепить 48 сантиметровый штык со втулкой, что позволяло эффективно отражать атаки кавалерии неприятеля. После революционных событий вес пули был специально немного снижен (24,5гр. против 27,1гр.), что позволило сделать эксплуатацию ружья более безопасной и надёжной. Какова же была эффективность самого прославленного оружия Наполеоновских войн?
Первая Империя — великие потребности
Вспоминая знаменитые слова Александра Васильевича Суворова про пулю и штык можно подумать, что эффективность ружейного огня была чрезвычайно низкой, однако данные показывают, что на дистанции до 250 метров стрельба по мишеням могла быть достаточно меткой, а темп заряжания более-менее опытного солдата позволял делать от 4 до 6 выстрелов в минуту. Откуда же происходит мнение о превосходстве атаки холодным оружием над стрельбой? Дело в том, что на поле сражения на качество ведения огня влияло множество сторонних факторов: от погоды до психологического состояния офицеров. В бою эффективность стрельбы могла оказаться в десятки раз ниже, чем во время учения, так что по подсчётам специалистов в некоторых битвах на одного выбывшего из строя приходилось от 200 до 500 пуль. Солдаты, впрочем, предпочитали не следовать суворовской максиме и при любом удобном случае открывали огонь, после чего заставить батальон продолжить движение было весьма непросто. Для фузеи 1777 года наилучшей дистанцией для стрельбы считалось расстояние до 200 шагов (150 метров), предельной — 350 шагов (250 метров). Выпустить в день более 60 зарядов было почти невозможно — ствол загрязнялся до такой степени, что вести огонь становилось опасно. Более того, каждые 50, а лучше 30 выстрелов нужно было менять кремень, каждые несколько выстрелов аккуратно прочищать от нагара затравочное отверстие. И даже в случае надлежащего ухода вероятность осечки в хорошую погоду составляла в зависимости от навыков стрелка и состояния оружия 8−15%, в случае же повышенной влажности эта вероятность могла увеличиться кратно.
Несмотря на вышеуказанные недостатки ружьё 1777 года отличалось замечательной износостойкостью и при должном уходе было способно выдержать несколько десятков (!) тысяч выстрелов. Созданное ещё при Старом Режиме, фузея снискала славу именно в годы Революционных и Наполеоновских войн, став «рабочей лошадкой» сначала Республики, а затем и Первой Империи. Пожалуй, ни одна ружейная система того времени не оказала такое влияние на военное дело. Помимо пехотного варианта существовали укороченные фузеи для кавалерии и сапёрных частей, также выпускавшиеся большими партиями. Более того, именно под впечатлением от успехов французского оружия в России в 1808 году было принято на вооружение ружьё, фактически скопированное с фузеи 1777/1801 годов.
Аналогичные изменения произошли в австрийской и прусской армии, где новые мушкеты принимались под сильным влиянием французского «Шарлевилля». Несколько особняком остаётся английский опыт, где использовалась собственная оригинальная конструкция — знаменитая Браун Бесс, хорошо зарекомендовавшая себя в войнах и конфликтах на протяжении более чем столетия. Удачная, пусть и постепенно устаревающая, конструкция фузеи 1777 года, вкупе с постоянно растущими потребностями Великой Армии, сделали это оружие самым массовым в доиндустриальную эпоху. С переменным успехом ружья образца 1777 года производились до конца 1820-х. Всего было выпущено около 7 миллионов мушкетов, карабинов и мушкетонов образца 1777−1801 годов. Если же считать глубокие модернизации, то семейство ударно-кремневых мушкетов «Шарлевилль» выпускались почти полтора столетия — с 1717-го по 1840-е годы!