Юг переходит в наступление
После не самого удачного опыта ведения боевых действий на территории неприятеля (осенью 1862 года армия конфедератов вторглась в Мэриленд, но была отброшена северянами при Энтитеме) командующий Северовиргинской армии Роберт Ли предпринял ещё одну попытку перенести войну на территорию Союза. К лету 1863 года для этого сложилась оптимальная стратегическая ситуация. Потомакская армия (главные силы северян) была деморализована и обескровлена двумя крупными поражениями: при Фредериксберге (декабрь 1862-го) и Чанселорсвилле (апрель-май 1863-го), так что командующий Хукер всерьёз опасался, что следующее сражение может стать для северян последним — Ли в очередной раз разгромит войска Союза, после чего будет открыта дорога на Вашингтон, со взятием которого война и закончится.
Сам генерал Ли понимал, что ресурсы Конфедерации на исходе (очередное вторжение северян грозило голодом, в армию скоро придётся призывать 15-летних мальчишек), а положение на западе внушало всё большие опасения — там энергичный генерал Грант обложил Виксберг и грозил рассечь Конфедерацию надвое, захватив всё течение Миссисипи. Командующему южан ничего не оставалось, кроме как организовать вторжение на земли Союза, надеясь, что это сделает Линкольна более сговорчивым и заставит европейских союзников КША выступить на их стороне.
[Сборник: Авраам Линкольн]
В конце мая Северовиргинская армия выступила в поход. Для наступления генерал Ли выбрал не кратчайшее направление, ведущее на Вашингтон и прикрытое основными силами неприятеля, а кружной путь на Пенсильванию и Нью-Йорк, что позволило бы навязать неприятелю сражение в наиболее благоприятных условиях и отвлечь северян от Виргинии. Кроме того, сторонники Конфедерации должны были в решающий момент поднять восстание в тылу северян с требованием прекращения войны и скорейшего заключения мира.
При себе Ли имел три пехотных корпуса и одну отдельную кавдивизию Стюарта — всего 69 тыс. человек, в то время как у Хукера под командованием было 7 пехотных (корпуса северян были примерно в два раза меньше неприятельских) и один кавалерийский корпус — всего около 110 тыс. человек. Кроме того, Вашингтон защищал 50-тысячный гарнизон, а в Пенсильвании после появления южан стали формироваться милицейские части.
Марш на Пенсильванию
Отказавшись от лобовой атаки, Ли был вынужден искусно скрывать свои действия и тайно перебрасывать войска на запад, откуда он двинулся на север в Пенсильванию, прикрываясь небольшими горными цепями. Армия южан растянулась на десятки километров, и пока передовые части неслись к границе Пенсильвании, тыловые полки ещё прикрывали Виргинию от возможного вторжения северян.
Армия Союза двигалась параллельным курсом, отрезая для мятежников дорогу на Вашингтон и Балтимор. Хукер планировал ударить по сообщениям южан, что было только на руку Ли, ведь чем дальше он продвинется, тем серьёзнее будут последствия для Линкольна и его правительства. На случай потери сообщения с Виргинией Ли отправил одну из кавбригад реквизировать припасы и провиант, оплачивая их ничего не стоящими ассигнациями КША.
К 24 июня армия южан расположилась на линии Чембергберг-Хагерстаун и была готова двигаться дальше на Гаррисберг и Нью-Йорк, однако Ли имел лишь приблизительные сведения о расположении неприятеля, долгое время пребывая в уверенности, что Хукер значительно южнее, чем он в действительности был. Положение для Ли было необычным: как правило он действовал на своей территории, где местные жители активно помогали южанам и поставляли актуальные сведения о противнике. Ко всему прочему, во время марша на Пенсильванию Ли оказался лишён своих «глаз» — кавдивизия генерала Стюарта обычно охватывала основную часть армии как бы завесой, не позволяя противнику узнать намерения Ли и подробности его передвижений. Сам же Стюарт со своими всадниками был незаменим в разведке и запутывании следов.
На этот раз Стюарта при армии не оказалось — лихой кавалерист, он решил сочетать приказ Ли двигаться на Йорк (город в Пенсильвании севернее Балтимора, один из дорожных узлов) с масштабным конным рейдом по тылам северян. Вместо того, чтобы двигаться между главными силами и армией Хукера, он пронёсся в тылу у Потомакской армии, сея панику в предместьях Вашингтона и Балтимора.
Отсутствие Стюарта под рукой сыграло ключевую роль в дальнейшем развитии событий: лишённый сведений о местоположении противника, Ли был вынужден действовать вслепую, в то время как северяне и их новый командующий Мид были значительно лучше осведомлены о положении дел и численности неприятеля.
Цель — Геттисберг
Как только Ли стало известно, что главные силы северян уже переправились через реку Потомак и теперь сосредоточенно наступают на север, он решил изменить конечную цель операции. Вместо наступления на Йорк и Гаррисберг корпусам предписывалось двигаться на Геттисберг — небольшой пенсильванский город, не имевший особенного военного значения, однако крупный дорожный узел: отсюда шла дорога на Балтимор и дальше на северо-восток.
Дело осложнялось тем, что корпус Юэлла уже наступал на Гаррисберг, а от Стюарта всё ещё не было вестей. Однако Ли решил рискнуть, ведь если бы его войскам удалось занять Геттисберг раньше неприятеля, то он мог навязать Миду ещё одно оборонительное сражение и повторить успех Фредериксберга. Тем более что генерал Мид только принял командование, и Ли надеялся, что какое-то время у него уйдёт на то, чтобы принять дела и ознакомиться с обстановкой. Однако Линкольн как раз на такой случай снабдил Мида недвусмысленными инструкциями: сразу же по принятию командования ему надлежало энергично наступать, атаковать и разбить армию южан, а не угрожать их коммуникациям. 30 июня армии вошли в контакт в окрестностях Геттисберга.
Начало сражения
Около полудня 30 июня передовые части конницы северян подошли к Геттисбергу, который спешно очистили конфедераты. Вскоре, однако, командиры южан поняли свою ошибку и решили выбить из города неприятеля — разведка посчитала, что это части местной милиции или небольшой разведотряд. Тем не менее атака была назначена только на следующее утро. С рассветом 1 июля 1863 года части южан двинулись в атаку, намереваясь занять город. Началось Геттисбергское сражение.
Несмотря на то, что город был занят лишь небольшим кавалерийским отрядом (4 тыс. человек), а южане наступали силами нескольких пехотных бригад, кавалеристы генерала Бафора сражались отчаянно. Вооружившись скорострельными казнозарядными карабинами и заняв отличные оборонительные позиции, они несколько часов сдерживали наступление южан. Тем не менее силы были неравны, и войска Бафора постепенно откатывались назад, не забывая изматывать противника перестрелками за каждый куст или дерево. Только подход частей первого корпуса помог северянам ещё какое-то время удерживать город, невзирая на то, что очень скоро они оказались атакованы ещё и с севера.
К 16:30 южане усилились настолько, что сумели выбить войска Союза из города и захватить Геттисберг, однако это совсем не означало, что сражение подошло к концу. Северяне дрались отчаянно и в конце концов остановили наступление неприятеля, закрепившись на Кладбищенском холме к востоку от города. Ли не рискнул продолжать бой в тот день — части Лонгстрита (командир первого корпуса южан) только подходили, войска Юэлла (второй корпус) подошли, но были измотаны форсированным маршем и для атаки не годились. Кроме того, до сих пор не было никаких вестей от Стюарта, который мог бы подкрепить левый фланг южан.
В первый день сражения верх одержали южане, которым удалось вытеснить противника из Геттисберга, но разгромить и рассеять армию Союза у них не получилось. Несмотря на тяжёлые потери (из строя выбыли более 8 тыс. солдат и офицеров, включая командира первого корпуса Потомакской армии), северяне закрепились на Кладбищенском холме и только продолжали наращивать силы. Мид, осознав, что сражение разгорелось в самом Геттисберге, спешно отправлял все наличные силы на помощь первому и одиннадцатому корпусам — уже в 18 часов к Кладбищенскому холму стали прибывать свежие части из соседних корпусов.
К концу дня 1 июля перед Ли стоял вопрос, атаковать ли на следующий день. Генерал южан надеялся дать где-то в Пенсильвании оборонительное сражение, в котором янки пришлось бы самим лезть вперёд и атаковать укрепления его солдат. Получалось же с точностью до наоборот: к исходу 1 июля для самих конфедератов назрела перспектива атаковать отлично подходящие для обороны вершины Кладбищенского холма. Командующие корпусов считали позиции северян слишком сильными и рекомендовали воздержаться от штурма, однако в этом случае Ли рисковал потерять стратегическую инициативу и провалить кампанию в Пенсильвании. Нужно было одержать верх во что бы то ни стало. Всё должно было решиться на следующее утро.
День второй
На следующий день Ли решил провести полномасштабную атаку по всем направлениям, стараясь перехватить фланги северян. Наступление было запланировано на 8 утра, однако солдаты, подошедшие накануне, так устали, что командиры решили повременить с развёртыванием. Движение вперёд замедляли снайперы северян, чей меткий огонь мешал развернуться линиям конфедератов. Только к 15 часам войска выстроились для атаки, которая началась час спустя.
Весь вечер южане предпринимали атаки на позиции армии Мида. Солдаты прошли пшеничное поле и обрушились на ключевую позицию армии северян — Литл Раунд Топ. Четыре полка армии Союза стояли насмерть, обороняя высоту, пока конфедераты не были отброшены. Лучшие солдаты Юга погибали в атаках на укрепления янки. В одном месте бои были столь упорными и хаотичными, что его прозвали Долиной смерти. На другом участке южане ходили в атаку не менее 20 раз, и каждый раз их отбрасывали. Дошло до того, что северяне, ободрённые ходом боя, сами бросились в контратаку и заставили солдат Ли отступить к Семинарскому гребню, занятому накануне. На другом фланге дела у Потомакской армии шли не так весело: корпусу Юэлла удалось вклиниться в оборону северян с востока, так что наметилась возможность охвата армии Мида с дальнейшим окружением.
Командующий Мид был хорошо осведомлён о положении вещей. Конечно, будь у южан достаточно нарезной артиллерии, то хватило бы нескольких часов, чтоб втоптать армию Союза в землю (ширина фронта, обращённого на север, едва достигала 2 км), как это происходило во время Франко-прусской войны. Но тут Мид мог не беспокоиться: у конфедератов ощущалась нехватка снарядов даже для своей гладкоствольной артиллерии.
К исходу второго дня противники оказались на тех же позициях, что за день до того. Отчаянные атаки южан в сумерках результата так и не дали — во всех пунктах мятежники были отражены, а Ли так и не добился своего. Вечером 2 июля перед обоими командующими вновь встал вопрос, готовы ли они продолжить сражение на следующий день. Для Ли риск выглядел куда как менее оправданным: резервов почти не осталось, солдаты были измотаны маршами и боями, боеприпасы были на исходе. С другой стороны, командующий Мид также подумывал об отступлении, ведь его бойцы были менее опытными и стойкими, чем головорезы Ли — они могли не выдержать отчаянной атаки.
В итоге Мид решил положиться на прекрасные оборонительные позиции, которые остались в руках юнионистов на Кладбищенском холме, и на заверения своих командиров корпусов, убедивших его в том, что солдаты будут биться до конца. Ли тоже решил не отходить и рискнуть всем, чтобы переломить хребет армии Союза — ведь его виргинцы не знали поражений! Командующий был готов здесь и сейчас закончить войну и заставить северян признать право Конфедерации на существование. Для этого нужно было во что бы то ни стало прикончить янки на следующий день.
День третий
3 июля Ли снова был вынужден атаковать — северяне занимали отличные позиции, были на своей земле и не собирались бросаться вперёд. План южан состоял в том, чтобы, сосредоточив как можно больше сил против центра северян, проломить оборону Потомакской армии и разрубить её надвое. Фланкирующий манёвр осуществлял Стюарт с подошедшими накануне кавбригадами. Атаку в центре должна была провести элитная дивизия Пикета из корпуса Лонгстрита, которая только вечером 2 июля подошла к полю боя.
В 13 часов 160 орудий конфедератов обрушили свой огонь на центр неприятеля. Более часа продолжалась артподготовка, было похоже, что южанам удалось подавить батареи северян. После небольшой заминки в атаку двинулись части Лонгстрита (всего около 15 тыс. пехотинцев), ядро которых составляла дивизия Пикета. Едва солдаты вышли из-под прикрытия деревьев и стали приближаться к Кладбищенскому холму, как они попали под ураганный огонь с окрестных высот. Артиллерия, которая казалась подавленной, выскочила на картечь и в упор била по плотным линиям конфедератов. Самые удачливые и стойкие отряды добирались до позиций северян, но там их уже поджидали штыки янки. В 16 часов Пикет приказал своим полкам выходить из боя. За 15 минут атаки на поле боя остались лежать 6,5 тыс. солдат Конфедерации. Потери северян доходили до 1,5 тыс. человек. Солдаты были потрясены, а Пикет заявил Ли: «Генерал, моей дивизии больше нет».
Мид, впрочем, так и не атаковал потрясённых и обескровленных южан. В этот день северяне ограничились обороной (Стюарт на севере также был отброшен). Ли использовал свой шанс закончить войну и не достиг успеха. Генерал отдал приказ к отступлению. Армия Северной Виргинии была разбита, а точнее сама разбилась за три дня атак на позиции северян. В боях на холмах Геттисберга пали лучшие сыны Конфедерации, закалённые и смелые воины, которые сражались за свою землю и своего военачальника до последнего. Но этого оказалось мало. Тактический гений Ли дал сбой против хитрого и умелого Мида.
Последствия битвы
Потери северян в сражении оцениваются в 23 тыс. человек (3,2 тыс. убитых) из 95 тыс. принявших участие, потери армии Ли — 20,5 тыс. человек (2,6 тыс. убитых) из 65 тыс. И хотя потери южан были ниже, в процентном соотношении армия Конфедерации пострадала куда как сильнее. Кроме того, Ли пришлось отступить на следующий день и оставить на милость победителя тяжелораненых солдат.
Генерал Ли упустил свой шанс перенести войну на территорию противника и закончить её в кратчайшие сроки. Вместо очередного триумфа непобедимого генерала армия захлебнулась в крови. Теперь предстояло отступать, оставляя янки возможность для нового вторжения. А на западе генерал Грант уже вовсю готовился «задушить» Конфедерацию, лишив её главной дороги — реки Миссисипи. Одновременно с новостями о поражении при Геттисберге с западного театра пришла ещё более страшная весть: последний крупный оплот южан на реке — крепость Виксберг — пал. Поражение Конфедерации становилось делом времени.
Сражение в военном искусстве
Видный военный теоретик А. А. Свечин одним из главных слагаемых в неудаче южан видит отрыв конницы Стюарта от остальной армии, из-за чего Ли был лишён средств манёвра и разведки. Отсутствие налаженной связи между частями армии и последовавшая за этим оперативная ошибка по сосредоточению у Геттисберга дорого стоили Ли, которому пришлось изменить своим привычкам давать оборонительные сражения, что лишило его всех преимуществ обороны в эпоху, когда оружие уже стало скорострельным и дальнобойным, а вот тактика применения подобного оружия выработана ещё не была. Во многом именно этим объяснялись успехи южан в предыдущих битвах.
Южанам не хватало современных образцов вооружения, ведь дальнобойная нарезная артиллерия могла бы попросту разнести армию северян, зажатую на Кладбищенском холме, как это делали грозные крупповские пушки во время Франко-прусской войны, но у Конфедерации попросту не было промышленных возможностей обслуживать и снабжать столь современные артсистемы.
Итог закономерен — южане потерпели поражение и утратили инициативу в войне. А заморские военные специалисты (среди которых — и великий Мольтке-старший) сделали свои выводы о произошедшем. Кто-то — о необходимости сражаться только оборонительно (французы), а кто-то — о большей свободе для кавдивизий и чётком контроле за действиями каждого корпуса (немцы). В истории США сражение при Геттисберге осталось как самое кровопролитное.