«Прародителем» нашей прославленной «тридцатьчетверки» можно считать колесно-гусеничный танк Уолтера Кристи, который был приобретен на рубеже 1920−1930-х годов в США со всей технической документацией — технологической, конструкторской — и запущен в серийное производство на Харьковском паровозостроительном заводе (ХПЗ) под названием БТ-2 (чуть позже появились модели БТ-5 и БТ-7).
Главным достоинством машин серии БТ была высокая максимальная скорость и маневренность, возможность передвижения и на гусеничном, и на колесном ходу. Свое первое боевое крещение быстроходные танки приняли в 1936 году во время Гражданской войны в Испании.
Несмотря на общую удачную картину использования машин, к ним было и немало претензий: бронезащита была явно недостаточной, а орудие — слабосильным. Серия танков БТ требовала глубокой модернизации, и в 1937 году руководство страны поручило конструкторскому бюро ХПЗ разработать проект новой боевой машины. Проектирование колесно-гусеничного танка началось в конце 1937 года, работу возглавил известный инженер-конструктор Михаил Ильич Кошкин.
Здесь уместно сделать лирическое отступление и вспомнить некоторые факты из жизни создателя танка Т-34. Михаил Ильич Кошкин родился 21 ноября 1898 года в селе Брынчаги Ярославской губернии в многодетной крестьянской семье. В 14 лет он уехал в Москву на заработки, где устроился в карамельный цех кондитерской фабрики. В сентябре 1917 года будущего конструктора призвали в армию. Завершив службу в 1921 году, Кошкин был направлен на учебу в Коммунистический университет им. Я. М. Свердлова. По его окончании в 1924 году Михаил Ильич работал директором кондитерской фабрики в Вятке (ныне город Киров).
В 30-летнем возрасте Кошкин осуществил свою мечту — стал студентом Ленинградского политехнического института. Защитив диплом по специальности «инженер-механик по конструированию автомобилей и тракторов», Михаил Ильич был направлен по распределению на Ленинградский завод опытного машиностроения № 185 (ОКМО завода «Большевик»). И с этого момента в биографии Кошкина появляются моменты, которые можно истолковать по-разному.
Согласно официальной версии, Михаил Ильич начал работать в конструкторском бюро завода № 185, еще будучи студентом. Там он принимал участие в проектировании трехбашенного колесно-гусеничного танка Т-29. Спустя год после начала карьеры инженера его назначили заместителем главного конструктора, а в 1936 году наградили орденом Красной Звезды.
28 декабря 1936 года приказом наркома тяжелой промышленности Орджоникидзе Михаила Кошкина, инженера с 2,5-летним стажем, отправили руководить КБ ХПЗ.
Прибытие Кошкина на завод совпало с получением конструкторским бюро техзадания на проектирование танка БТ-20 (заводской индекс — А-20). Бюро с работой не справилось. В результате на заводе было создано КБ, значительно более сильное, чем основное. Для разработки нового танка в Харьков были направлены капитан Кульчицкий, военинженер 3-го ранга Дик, инженеры Васильев, Матюхин, Водопьянов, а также 41 слушатель-дипломник ВАММ. Начальником бюро был назначен Адольф Яковлевич Дик. Проектированием новой боевой машины это КБ занималось с октября 1937 года по конец зимы — начало весны 1938 года. Судя по всему, проект был выполнен. Адольф Дик оформил его как свою диссертацию (на тот момент он был адъюнктом ВАММ им. Сталина). На следующий день после сдачи научной работы он был арестован. По 58-й статье УК РСФСР Дик получил десять лет лагерей. Отсидев полный срок, он был выслан на «вечное поселение» в город Бийск. Вот так печально сложилась судьба человека, которому танк Т-34 обязан своей геометрией.
Но вернемся в 1938 год. Технический проект гусеничного танка, получившего обозначение А-32, выполнили быстро, поскольку внешне он ничем не отличался от А-20, за исключением ходовой части, имевшей 5 (а не 4, как у А-20) опорных катков на сторону. В августе 1938 года оба проекта были представлены на заседании Главного военного совета РККА при Наркомате обороны. Общее мнение участников склонялось в пользу колесно-гусеничного танка. Однако здесь решающую роль сыграла позиция Сталина, который предложил построить и испытать обе машины и только после этого принять окончательное решение.
В связи со срочной разработкой чертежей встал вопрос о привлечении дополнительных конструкторских сил. В начале 1939 года было проведено объединение имевшихся на заводе трех танковых КБ в один отдел, главным конструктором которого стал Михаил Ильич Кошкин, его заместителем и начальником КБ — Александр Александрович Морозов, заместителем начальника — Николай Алексеевич Кучеренко.
К маю 1939 года опытные образцы новых танков изготовили в металле. До июля обе машины проходили в Харькове заводские испытания, а с 17 июля по 23 августа — полигонные. 23 сентября 1939 года состоялся показ танковой техники руководству Красной армии. По результатам испытаний и показа было высказано мнение, что танк А-32, имевший запас по увеличению массы, целесообразно защитить более мощной 45-мм броней, соответственно повысив прочность отдельных деталей.
Впрочем, в это время в опытном цехе завода уже велась сборка двух таких танков, получивших заводской индекс А-34. Сборку первой машины закончили в январе 1940 года, второй — в феврале. И сразу же начались войсковые испытания, в ходе которых был обнаружен ряд недостатков. Возникает вопрос: как же такой танк приняли на вооружение? Все просто: еще до изготовления машины в металле, 19 декабря 1939 года постановлением Комитета обороны при СНК СССР № 44Зсс танк был принят на вооружение Красной армии под обозначением Т-34. Фактически это был танк А-32, догруженный на 6830 кг до массы А-34.
Несколько слов скажем о показе машин в Кремле. Дело в том, что так, как были изготовлены два «пилотных» А-34, ни одна последующая серийная машина не готовилась. Броня была отшлифована буквально до зеркального блеска, сварные швы были безупречны, башня сияла… Стоит ли говорить, что новые машины Сталину понравились, и он распорядился, чтобы заводу была оказана необходимая помощь по устранению имевшихся у А-34 недостатков, на которые ему настойчиво указывали замнаркома обороны Григорий Иванович Кулик и Дмитрий Григорьевич Павлов. Причем последний смело сказал вождю: «Мы дорого заплатим за выпуск недостаточно боеспособных машин».
Первые 115 штук Т-34 сошли с конвейера в январе 1941 года, а до начала войны их количество увеличилось до 1066. В годы ВОВ производство Т-34 фактически перевели на Урал. По данным историков, каждая третья боевая машина была сделана именно там.