Возникнув на заре письменной цивилизации, шифрование как процесс преобразования символов и знаков с целью сохранить их в секрете, приобрело поистине решающее значение. Оставаясь в тени других свершений, изобретений и открытий, шифрование определяло ход войн и результаты долгожданной победы, исход государственного управления и принятие политических решений, судьбы многих людей и идей… Нам известны множество имён, чей вклад в развитие искусства шифрования неоценим и без чьих идей не возникло бы множество знакомых и привычных нам изобретений. Порой истории отдельных людей похожи на детектив, как, например, история изобретателя механического шифровального устройства Александра фон Крихе, выходца из Российской империи, чья биография покрыта туманом и даже его фамилия, возможно, происходит от начальных букв слова kryptologie («криптология»). Но реклама его изобретения в 1920-е занимала первые полосы газет. Иногда не очень известные изобретения становятся широко известны благодаря личности. Так, знаменитую немецкую шифровальную машину времён Второй мировой войны Энигму многие знают немало благодаря гению английского математика Алана Тьюринга, который сумел взломать прежде считающуюся «не взламываемой» машину при помощи так называемой «бомбы» — специальной электромеханической машины.
Зачастую, использующиеся шифры получали имя своего создателя, таким образом увековечивая в веках малоизвестных мыслителей своего времени или, напротив, личностей, чья слава выходит далеко за рамки одной одного свершения. История насчитывает десятки подобных шифров, ставших известными лишь благодаря своим создателям. Так, шифр Юлия Цезаря — один из важных элементов великого наследия, доставшегося нам от Древнего Рима, по утверждению древнеримского историка Светония Транквилла, был придуман великими полководцем 1-го в. до н. э. для передачи строго конфиденциальной информации. Этот шифр простой замены одних букв на другие путем сдвига алфавита на заданное количество шагов стал любимым шифром всех императоров Римской империи, не был утерян в переходные эпохи и, пройдя множество модификаций, дошёл до наших дней. Сегодня алгоритм работы шифра Цезаря можно встретить даже в смартфонах!
В эпоху, когда такой профессии как криптограф ещё не существовало, а шифры могли придумывать не только талантливые полководцы, но и императоры, писатели и просто удачливые энтузиасты, название шифров было призвано не только прославить своего создателя, но и сохранить историю шифра в веках. «Шифр Марии Стюарт», «шифр Людовика XIV», «шифр Наполеона», «шифр Рихарда Зорге»… Сведения об этих шифрах, придуманных известными людьми и часто ими пользовавшимися, дошли до нас благодаря выдающимся биографиям, а зашифрованные послания до сих пор хранят тайны и секреты своих авторов. Однако не всегда история верно позволяла определить авторство того или иного шифра. Случай главного дипломатического шифра Европы 16−19 вв., названного именем французского дипломата и учёного Блеза де Виженера, доказывает, как порой одно неосторожное упоминание может распорядиться судьбой изобретателя и самого шифра. Блез де Виженер долгое время был посланником французского престола при дворе папы римского. Отойдя от дел, Виженер начал писать книги, в которых не преминул описать и весь свой опыт, полученный на государственной службе. «Трактат о шифрах и тайнописи», написанный Виженером в 1586 г., вобрал в себя все известные его автору шифры и системы сокрытия и тайной передачи информации, начиная с Античности. Среди всего многообразия шифров сам Виженер подчёркивал важность идей нескольких своих современников и предшественников. Виженер, что примечательно, и не приписывал себе авторство шифра. Но «шифр Виженера» неоднократно упоминался в литературе 19-го в., в том числе такими известными авторами, как Эдгар Аллан По, который, вёл колонку о шифрах в еженедельной филадельфийской газете, и Льюис Кэрролл, что сделало эти два понятия неотделимыми друг от друга.
Справедливость восторжествовала лишь во второй четверти 20-го в., когда в архивах Ватикана был найден и обнародован ещё один трактат «О шифрах», который был датирован 1466 г. и принадлежал перу известного итальянского гуманиста и архитектора, создателя знаменитого палаццо Ручеллаи в центре Флоренции Леона Баттиста Альберти. Итальянский гуманист изобрёл не только шифр Альберти, но и диск Альберти — устройство с наложенными друг на друга дисками, один из которых вращался. К сожалению, шифр Альберти так и не прижился в образовательной и учебной литературе, хотя и был по достоинству оценен современниками. Папа римский Пий II, по чьему заказу и был создан этот шифр, признавал стойкость этого шифра, а Ватикан на недолгое время благодаря Альберти превратился в бастион зашифрованной корреспонденции и тайных посланий. Сам Альберти, впрочем, видел цель создания невзламываемого шифра не в тщеславии и прославлении своего имени, а в создании «чего-нибудь, по-настоящему верного, чтобы самые сокровенные замыслы и решения можно было бы передавать так, чтобы после никогда об этом не сожалеть».
Вошедший в историю как известный архитектор, но не криптограф, Альберти не был единственным, у кого Виженер позаимствовал находки. Монах и аббат бенедиктинского монастыря, немецкий богослов Иоганн Тритемий тоже был известен прежде всего как главный мистик Европы на излёте Средневековья. Его труды даже были занесены в «Индекс запрещённых книг», составленный Римской католической церковью, и на долгих два века исключены из традиции. «Полиграфия» и «Стеганография» — книги, в которых Тритемий описывает все известные ему системы шифрования, снабжая примерами и иллюстрациями, порой противоречащими разрешённым церковью канонам. Сами книги представляют собой шифр — написанные на разных языках и снабжённые запутывающими указаниями, они показались современникам чем-то, связанным с чёрной магией. Сам Тритемий ставил «надёжное сохранение тайн в один ряд с потребностями в еде и питье». До сих пор более 100 шифров из книг Тритемия остаются не дешифрованными, однако его главная идея — это использование специальной таблицы или tabula recta для шифрования путём замены, которая представляет собой повторенный 26 раз латинский алфавит в таблице, где каждая последующая строчка смещалась на одну буквы вправо. И эту идею также описал Виженер, лишив Тритемия славы величайшего криптографа 16-го в.
Слава «шифра Виженера» достигла и первого математика, который смог взломать «невзламываемый шифр». Имя этого известного английского математика — Чарльз Бэббидж, и известен он прежде всего как создатель первой аналитической вычислительной машины. Согласно легенде, в 1854 г. Бэббидж поспорил с зубным врачом Джоном Твэйтсом, что сможет дешифровать сообщение, которое врач зашифровал при помощи шифра Виженера. Сообщение — первые строки стихотворения Альфреда Теннисона — Бэббидж дешифровал за считанные часы, однако не счёл нужным придать своё открытие гласности. А славу взлома самого стойкого шифра Европы девятью годами позднее получил прусский офицер Фридрих Кассиски, опубликовавший специальный труд о способах дешифрования шифра Виженера.
И если отдельные персонажи становились известными благодаря своим криптографическим открытиям или делали известными шифры, которыми они пользовались, то в истории были люди, чья известность, напротив, затмила их криптографические заслуги, а их роль в истории криптографии незаслуженно оказалась на втором плане. Одним из таких персонажей безусловно является первый российский император Пётр I. Царь-реформатор, царь-первооткрыватель, царь-творец, Отец отечества, царь-европеец, царь-военный… царь-криптограф? Последний эпитет не встречается в официальных биографиях Петра и произведениях о нем. А между тем, Пётр, будучи первым во многих государственных и военных свершениях, сыграл ключевую роль в создании и развитии секретной криптографической службы и подготовке первых специалистов-криптографов для государственной службы. Именно под его руководством впервые были организованы отделения при Посольской канцелярии, а, позднее и при Коллегии иностранных дел, в которых придумывались новые шифры, сохранялись в секрете старые, а также, изучалась новая иностранная тайнопись. Известно, что сам император отбирал шифровальщиков для службы, а шифры, которым пользовались его сподвижники, часто проверял на надёжность. Как свидетельствует многочисленные архивные свидетельства, сам Пётр I был не прочь придумать новые шифры. Сохранилось не менее 20 шифров, для которых авторство Петра не оспаривается. Его увлечение криптографией, оставшееся в тени других свершений, позволяет говорить о первом русском императоре-криптографе, который сделал криптографию делом государственной важности.
Ещё один подобный пример предоставляет третий президент США Томас Джефферсон. Почти неизвестный факт из его биографии гласит, что Джефферсон был изобретателем первого механического устройства для шифрования. «Цилиндр Джефферсона» — 36 дисков, нанизанных на ось, на каждый из которых нанесён алфавит и которые нужно было вращать для шифрования, стал не только прообразом электромеханических шифровальных машин, в том числе уже упомянутой «Энигмы», но и стойкого шифрования. Зашифрованные при помощи «цилиндра» письма до сих пор составляют отдельный фонд не дешифрованных сообщений в Библиотеке Конгресса. Удивительно, но сам Джефферсон быстро забыл об изобретении, переключившись на государственные дела и Декларацию независимости США, войдя в историю как один из отцов-основателей нового государства.
Среди множества дошедших до наших дней имён почти невозможно найти женские. История почти не сохранила сведений о женских «лицах криптографии». Отрывочные сведения о «примадонне итальянского Возрождения», мантуанской герцогине Изабелле д’Эсте, которая придумала собственный шифр для государственной переписки, пока её супруг находился в венецианском плену, позволяют предположить, что она была первой женщиной-криптографом, кто придумывал и использовал шифры в делах государственной важности. Ещё одним примером может быть Элизабет Фридман — самая известная женщина-криптограф современности. Жена американского криптографа и директора радиотехнической разведки Уильяма Фридмана, Элизабет быстрее всех дешифровывала сообщения контрабандистов во времена «сухого закона» в США, благодаря чему было заведено 650 уголовных дел и поймано более 1000 преступников. Начав свою карьеру в первой американской лаборатории по изучению шифров Riverbank Laboratories, она вскоре перешла на службу в Отделение связи и разведки береговой охраны. Элизабет Фридман во время Второй мировой войны смогла дешифровать переговоры шпионской нацисткой сети в Южной Америки, что позволило уничтожить её приспешников.
Совсем неизвестно имя Женевьевы Хитт, которую называют «пионером военной криптологии» США. Став известной во многом благодаря фамилии своего мужа, полковника Паркера Хитта, в число заслуг которого входит в том числе усовершенствование «цилиндра Джефферсона», а также анализ новых шифров и проверка их стойкости, Женевьева была не менее талантливым криптографом. Её авторству принадлежит первый учебник по криптографии для военных, написанный в 1916 г.: «Руководство по решению военных шифров». В обязанности Женевьевы входило декодирование и расшифрование официальной корреспонденции армейской разведки, поддержание контроля над армейскими кодовыми книгами и взлом перехваченных зашифрованных сообщений. Характерно, что в отделе разведки Южного департамента в Техасе, где работала Женевьева, она долгое время почти не получала жалованье за свою работу. Как вспоминала сама Хитт, работа криптографом «совсем чужда образованию, старомодным представлениям моей семьи о том, где место женщины в этом мире
Автор — кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Музея криптографии