«…Цель действующих в еврейской среде социал-демократов состоит в том, чтобы создать специальную еврейскую рабочую организацию, которая являлась бы руководительницей и воспитательницей еврейского пролетариата в борьбе за экономическое, гражданское и политическое освобождение," - с такой речью выступил 1 мая 1895 года в Вильно видный деятель российской социал-демократии Юрий Мартов. Особое положение, которое занимали евреи в империи, требовало и особого подхода к решению накопившихся в связи с этим проблем: это и стало причиной появления отдельной социалистической организации, Бунда, существовавшего на просторах Восточной Европы вплоть до конца Второй Мировой войны.
Еврейская проблема и появление Бунда
Черта оседлости, ограничения на экономическую и политическую деятельность, невозможность обучаться в столичных университетах — всё это делало жизнь евреев в Российской империи чрезвычайно сложной. Добавляли масла в огонь и черносотенные антисемитские погромы, часто происходившие в западных губерниях. Исходя из этого, а также в связи с чрезвычайной закрытостью традиционных иудейских общин, реализовать себя в жизни евреям было крайне тяжело. Часто это становилось причиной их радикализации и вступления в революционные кружки, в том числе и марксистского толка.
В конце 19 века уже существовали кружки среди еврейских рабочих, в которых пропагандировалась идея о необходимости политических и экономических изменений в обществе, которые позволят этой нации занять своё достойное место среди других народов России. По мнению левых идеологов, еврейский пролетарий был самым угнетаемым среди других пролетариев страны, поэтому задача по изменению его жизни должна решиться в первую очередь. Об этом в частности говорил и Мартов в Вильно в 1895 году.
Его речь во многом стала программной и подготовила почву для появления централизованной марксистской еврейской организации. В 1897 году в том же Вильно на свет появляется «Всеобщий еврейский рабочий союз в России и Польше», или просто «Бунд» (что на идише означало «союз»). В наиболее крупных городах члены партии образовали ячейки, начался выпуск газеты Arbeiterstimme, статьи в которой печатались на идиш. В следующем году, на первом съезде РСДРП «Бунд» вошёл в состав партии в качестве автономной организации — таким образом, российские социал-демократы признали особый статус еврейского рабочего вопроса.
Споры с другими социал-демократами
Национальная проблема будет преследовать партию в дискуссиях со своими соратниками на протяжении всей дореволюционной истории движения. Еврейские социалисты пытались решить сложную, почти невыполнимую, задачу: «Ввести национальную проблему в общую систему марксистского мировоззрения, как составное звено, подчинённое общему классовому принципу». Таким образом, «Бунд» находился как бы между остальной частью РСДРП, не разделявшей своих сторонников не этносы, и сионистов, ставивших решение национальной проблемы превыше всего остального.
Пытаясь разрешить эту проблему, на нескольких съездах члены «Бунда» предлагали своим коллегам из РСДРП расширить некоторые пункты их манифеста. Например, обтекаемую формулировку о праве национальностей Российской империи на самоопределение предлагалось дополнить следующим: «Она [Россия] должна преобразоваться в федерацию национальностей, с полной автономией каждой из них по всем вопросам, имеющим отношение к национальности».
В 1901 году бундовцы расширили этот тезис. Пытаясь одновременно переманить на свою сторону тех, кто симпатизировал сионистам, они начали уделять больше внимания национальному вопросу. В партии боролось два течения, «радикальное» и «умеренное», которые в итоге пришли к компромиссному обозначению проблема: необходимо прежде всего отменить все ограничительные по отношению к еврейскому населению законы и противостоять актам угнетения. Несмотря на то, что мнение о национальном вопросе было полностью оформлено, Бунд опасался вести за него агитацию, почти не упоминая эти тезисы в печатных материалах.
Другой спорной идеей организации стал вопрос о реорганизации РСДРП и превращении её в федеративную партию, в которой бундовцы признавались бы ответственными за еврейское население. Другие социал-демократы резко раскритиковали такую постановку проблемы, в том числе и Владимир Ленин. «…Надо всем и каждому втолковывать до чёртиков, до полного «внедрения в башку», что с Бундом надо готовить войну, если хотеть с ним мира». Разногласия привели к тому, что еврейские социал-демократы объявили о выходе из партии в 1903 году. Эти события нанесли серьёзный удар по революционному движению, поскольку в «Бунд» входило несколько десятков тысяч человек. Перемирие наступило лишь в годы Первой русской революции.
На баррикадах первой русской революции
Когда на фоне русско-японской войны в Российской империи начались волнения, Бунд занял крайне агрессивную по отношению к центральной власти позицию. Члены партии организовывали стачки и забастовки и активно пропагандировали революционные идеи среди еврейских рабочих в западных губерниях. Численность сторонников партии стремительно росла — уже в 1906 году бундовцев насчитывалось около 34 тысячи. В 1905 году один из лидеров Бунда, Владимир Медем, писал: «Революция в России началась. Мы все её ждали, долго, напряжённо, с нетерпением, мы все были убеждены, мы верили, мы знали, что она должна прийти, не могла не прийти…».
В городах и посёлках с преобладающим еврейским населением революционеры организовывали «рабочие биржи», где агитировали в пользу революции. Типографии работали на полную мощность. Еврейские социалисты в пропаганде уделяли больше внимание национальному вопросу и положению после победы революции. «Наше отношение к России должно быть основано на «договоре» представителей нашего народа с такими же представителями русского народа, и лишь при выполнении этого условия мы можем признать это отношение законным».
Такая позиция не могла не вызвать усиления антисемитских настроений среди противников революции и шовинистов — шутка ли, такая агитация фактически являлась посягательством на целостность государства. В ожидании возможных погромов бундовцы стали организовывать в общинах отряды самообороны, однако это не защитило от ярости контрреволюционеров. Например, в апреле 1905 года в Житомире погибло 25 евреев, около сотни было ранено.
Было очевидно, что Бунд даже несмотря на выход из РСДРП является реальной революционной силой, способной в одиночку мобилизовать еврейское население. Во многом это стало причиной возвращения организации в лоно общероссийской социал-демократии. Уже в 1906 году Бунд вновь вернулся в РСДРП, однако разгром революции и нормализация ситуации в стране стали причиной сокращения членов — в организации на 1910 год состояло чуть больше 2 тысяч человек.
Угасание и исчезновение
С течением времени члены Бунда отказались от радикальных лозунгов и всё больше сближались с меньшевиками. В годы Первой Мировой войны большинство еврейских социал-демократов занимали те же позиции, что и оборонцы, что особенно проявилось после Февральской революции. Провозглашение демократических свобод и превращение России в республику хотя бы на бумаге показали, что национальный вопрос может быть решён в том виде, в котором бундовцы представляли его в самом начале своего существования. Однако выборы в Учредительное собрание показали, что на деле Бунд серьёзно проигрывал конкуренцию другой еврейской партии, сионистов. Если социалисты набрали 30 тысяч голосов, то их правые противники получили поддержку 400 тысяч человек.
Кризис совпал с Октябрьским переворотом и начавшейся Гражданской войной. Позиция лидеров партии менялась от осуждения действий Ленина и его сторонников и переходу к радикальным методам борьбы до признания в целом власти Советов и попытке противостояния в выборных органах. Эти переходы были вызваны антисемитскими акциями, часто случавшимися на фронте, в которых были повинны прежде всего белогвардейцы. В конце концов и сами большевики выиграли борьбу с Бундом на «еврейском поле», организовывая кружки еврейских коммунистов и привлекая электорат еврейских социал-демократов на свою сторону.
В конечно итоге это привело к закономерному расформированию партии в Советской России. В 1920 году партийное руководство заявило о выходе из РСДРП и провозгласило намерение войти в состав РКП (б). По воспоминаниям меньшевика Фёдора Дана, «для массы еврейских рабочих-ремесленников розы большевизма пока бросались в глаза сильнее, чем шипы его…». Часть бундовцев не была с этим согласна и вышла из организации, возродив Бунд через некоторое время в Витебске. Оставшиеся же надеялись, что смогут примкнуть к большевикам в качестве автономной силы — но просчитались. В прессе началась травля бундовцев, а исполком Коминтерна отклонил проект вступления партии в РКП (б). Потерпев поражение, еврейские социал-демократы летом 1921 года объявили о ликвидации организации. В 1926 году в ВКП (б) состояли лишь 2865 бывших бундовцев, остальные предпочли остаться беспартийными.
Польский Бунд
Если в Советской России история Бунда бесславно закончилась, то в Польше еврейская социал-демократия продолжала существовать ещё более 20 лет. Реорганизованная партия пыталась участвовать в политической жизни недавно получившей независимость страны, создала свои молодёжные организации и сражалась с антисемитскими объединениями, отстаивая право евреев на существование в своей родной стране.
Бунд сыграл важную роль в годы Второй Мировой войны на территории оккупированной Польши, резко выступая против СССР, подписавшего пакт с нацистской Германией. Руководство партии понимало, что целью этого соглашения будет раздел Польши, что сулит для польских евреев катастрофические последствия. Оккупация и начало «окончательного решения еврейского вопроса» превратила легальную партию в подпольную организацию, едва ли не самую мощную в стране, противостоявшую нацистам. Марек Эдельман, бундовец, вспоминал: «В этой атмосфере террора и страха Бунд, тем не менее, принял решение продолжать свою политическую и социальную работу. Несмотря на всё, что происходило, среди нас нашлись люди, готовые действовать. Необходимо было преодолеть главный психологический барьер, — чувство, что можно погибнуть, без всякого повода, подвергнуться оскорблению и избиению просто за то, что ты еврей». Члены бунда помогали страдавшим семьям, продолжали обучать детей, несмотря на запрет еврейского образования, а также формировали отряды партизан, действовавших в польских лесах. Партия ориентировалась на союз с польскими социал-демократами и тесно взаимодействовал с правительством в изгнании, но с СССР отношения у бундовцев не клеились. Подтверждением этому явились события, связанные с Хенрихом Эрлихом и Виктором Альтером, погибшими в Советской России в 1942 году.
Бунд сыграл важную роль в жизни печально знаменитого Варшавского гетто, в том числе и в восстании 1943 года.