Александр Дюма и соавторы: кто есть кто?
Кто написал «Трёх мушкетёров»? А «Графа Монте-Кристо»? Конечно, Александр Дюма, один из самых плодовитых французских, да и мировых авторов. Количество его романов исчисляется десятками, а ещё ведь были пьесы, статьи, путевые заметки. Современники подсчитали, что перу (или коллективному перу) Дюма-отца принадлежит не менее 100 тысяч страниц. Такие цифры заставляют заподозрить, что работал он не один, а с соавторами.
В принципе, он этого и не скрывал. Помощников у Дюма было много, в их число входили драматург Огюст Анисе-Буржуа (за 30 лет карьеры написал около 200 пьес и в основном предпочитал творить с соавторами), драматург и романист Поль Бокаж, драматург и режиссёр Адольф де Лёвен (который был также близким другом Дюма), Поль Мерис, писатель, драматург, издатель, близкий друг Виктора Гюго и многие другие.
Конечно, широко это не афишировалось, но особенно и не скрывалось. Ещё во времена Дюма об особенностях его литературной работы ходило множество анекдотов, которые сводились к одному: автор он талантливый, а уж как работает, с чьей помощью пишет — это его личное дело. К примеру, рассказывали, что на Дюма как-то подал в суд один из соавторов, требуя поставить его имя на афише спектакля по общей пьесе. Дюма явился к судье и после полуторачасовой увлекательной беседы предложил ему столько же времени поговорить с истцом и решить, кто же истинный автор произведения.
«Литературные негры»: памфлет Эжена де Мирекура
Конечно, Дюма был не первый и не единственный, кто использовал труд помощников. Но масштаб его литературной фабрики и успех произведений не мог оставить равнодушными коллег по цеху. В 1845 году Эжен де Мирекур (настоящее имя — Жан-Батист Жако) написал памфлет «Фабрика романов «Торговый дом Александр Дюма и Ко». Правда, сначала Мирекур пытался войти в число соавторов писателя, но тот ему отказал. Тогда памфлетист решил зайти с другой стороны. Эмиль Жирардэн, издатель газеты La Presse, получил от него письмо с требованием прекратить печатать «торгаша Александра Дюма» и обратить наконец внимание на истинные таланты. И здесь его ждал отказ. Отчаявшись достучаться до издателей и читателей, Мирекур опубликовал «Торговый дом Александр Дюма».
В своём изобличительном сочинении он назвал имена соавторов Дюма, которые были обижены на своего работодателя. В общем-то, этим можно было ограничиться, но Мирекур перешёл к прямым нападкам: «Поскребите труды господина Дюма, и вы обнаружите дикаря <…> Он вербует перебежчиков из рядов интеллигенции, продажных литераторов, которые унижают себя, работая, как негры под свист плётки надсмотрщика-мулата».
Оскорбление было особенно сильным, если учесть происхождение Дюма — его бабушка была темнокожей рабыней с Гаити. В целом обвинения были справедливы, однако тон памфлета был таков, что возмутил даже противников писателя.
Дюма, которому не впервой было судиться, подал против Мирекура иск и с лёгкостью одержал победу в суде. Несмотря на бесперспективную позицию автора памфлета, Дюма подготовился. Он попросил своего основного соавтора Огюста Маке дать письменные свидетельства о том, как построена их работа, действительно ли Дюма нещадно эксплуатирует своих коллег. Маке просьбу выполнил: «Дорогой друг, в нашей совместной работе мы всегда обходились без контрактов и формальностей. Доброй дружбы и честного слова нам было всегда достаточно <…>. Итак, с сегодняшнего дня я отказываюсь от своих прав на переиздание следующих книг, которые мы написали вместе, а именно: «Шевалье д’Арманталь», «Сильвандир», «Три мушкетёра», «Двадцать лет спустя», «Граф Монте-Кристо», «Женская война», «Королева Марго», «Шевалье де Мезон-Руж» и утверждаю, что Вы сполна рассчитались со мной за всё в соответствии с нашей устной договоренностью».
Недвусмысленное подтверждение того, что Дюма вёл себя с Маке честно, претензий друг к другу стороны не имеют. Но в январе 1858 года соавтор поменял свою точку зрения на противоположную.
Огюст Маке — историк, помощник, истец
Огюст Маке происходил из семьи состоятельного фабриканта и, не сильно нуждаясь в средствах, работал учителем истории, а также занимался литературой. Входил в объединение романтиков, писал пьесы. Его сотрудничество с Дюма началось с драматических произведений, а первым совместным романом стал «Шевалье д’Арманталь».
Работа писателей строилась по-разному. Логично было бы предположить, что Дюма как основной автор определял главные сюжетные линии и намечал характеры, а Маке занимался выписыванием деталей. Но на деле обязанности между ними строго не распределялись. Нередко сюжет или литературную основу предлагал именно Маке. Так, например, получилось с «Графом Монте-Кристо». Считается, что заметку «Алмаз и мщение», в которой описаны приключения, ставшие основой истории Монте-Кристо, отыскал не Дюма, а его соавтор.
Писали они, можно сказать, на равных, но Дюма обладал безупречным литературным чутьём. Из написанных текстов он выбирал тот вариант, который в итоге лучше всего «вставал» в повествование. Так что разделить сегодня авторство романов сложно. Но и умалять заслуги Дюма, как это иногда делают, нельзя.
21 января 1858 года в гражданском суде департамента Сена Парижа начались слушания по иску Маке, который требовал признать его соавторство ряда романов Дюма и настаивал на выплате ему солидных сумм. На законный вопрос о письме, которое было написано 13 лет назад и снимало все претензии, Маке ответил, что оно было составлено под давлением. Более того, на вопросы судьи, почему же раньше Маке не отстаивал свои права, он ответил, что был уверен: Дюма со временем признает его заслуги и укажет имя на обложках книг, написанных вместе. Ну и, конечно, заплатит гонорары сполна. Хотя больше в иске Маке было оскорблённого авторского самолюбия.
Огюст подготовился к суду основательно: представил черновики, свидетельства издателей и письма знакомых, подобные тому, которое он сам представлял в поддержку Дюма в 1845 году. Так, редактор газеты Le Siècle Матарель де Фьенн вспомнил, что, когда была потеряна рукопись романа «Виконт де Бражелон» и её надо было срочно публиковать, Маке восстановил текст по памяти практически идентично с оригиналом (рукопись потом была обнаружена).
Представил Маке и черновики отдельных глав «Трёх мушкетёров», подтверждавшие — да, работал. Итоговый текст отличался от варианта Маке, но его участие было очевидно. Правда, порой черновики свидетельствовали не в пользу соавтора:
Вариант Огюста Маке: «Вы не женщина, — ответил Атос холодно, — вы чудовище, вы не человек. Вся ваша жизнь — череда преступлений и ужасов. Мы доказали, что каждый из нас подвергался опасности от стали или яда, направленных вашими друзьями, другие убийцы преследовали наших друзей, и это заканчивалось гибелью. Посмотрите на себя в этот высший час, и вы увидите дурные страсти, любовь, превращённую в разврат, кровь, алчность, злобу под внешним покровом красоты. Мне жаль вас, мадам, но это не я сегодня выношу вам приговор и убиваю вас, это ваш брат, ваш любовник, ваш муж, чьи тени витают над вашей головой и вызывают ужас на вашем лице. Они восклицают: «Смерть!» Чтобы очистить вашу душу, мадам, попытайтесь молиться Богу, люди ничего не могут сделать для вас».
Итоговый вариант Дюма: «Вы не женщина, — холодно ответил Атос, — вы не человек — вы демон, вырвавшийся из ада, и мы заставим вас туда вернуться!».
Комментируя этот фрагмент, Андре Моруа говорил, что всё лучшее в этой сцене исходит от Дюма. Пожалуй, так оно и есть. Суд, кстати, отверг претензии Маке на полноценное соавторство. Тот ещё дважды подавал иски и оба раза терпел неудачи. Судиться продолжили уже в 20-м веке наследники писателей, но больших компенсаций родственники Маке не получили.