I.
Буда. — 14-го марта 1801 года.
Всемилостивейший Государь! Граф Ростопчин передал мне повеления вашего величества по поводу намерения моего отправить к вам моего адъютанта графа Бекерса с известием о состоянии здоровья моей жены, тотчас после ее родов. Если-б я мог предвидеть, что предложение это вам не понравится, я не посмел бы его и сделать, но мне казалось, что я нарушу свой долг и лишусь вашего доброго расположения, если упущу это распоряжение. Не смотря на огорчение, причиненное мне вашим отказом, я готов соображаться с желанием вашего величества, и потому настоящее письмо отправляю с эстафетой, извещая вас, что на четвертый день после родов жена моя заболела молочною лихорадкой, которая сегодня прекратилась, не оставив никаких опасных следов, кроме сыпи, которая, надеюсь, при тщательном уходе вскоре пропадет. Ваше величество изволите видеть, что опасности нет и все идет своим порядком. Прилагаю также несколько строк руки моей жены; слабость не позволила ей написать больше того. С глубочайшим почтением имею честь быть вашего императорского величества покорнейший слуга и сын, Иосиф, палатин.
II.
Буда. — 16-го марта 1801 года.
Всемилостивейший Государь! Трепетною рукой и исполненный горести доношу вашему императорскому величеству, что я имел неисправимое несчастие потерять жену мою, 16-го сего марта в 6 часов утра, вследствие обнаружившейся сыпи, которую усложнили нервные судороги. Ее уже нет, и с нею исчезло все мое благополучие. Вашему величеству я обязан был моими семейными радостями, и воспоминания о них неизгладимы во мне. Взгляните с состраданием на вашего несчастного сына, и не откажите ему в милости — дозволить ему и впредь называть вас отцом. Пусть будет это некоторым утешением для того, который, если ваше величество не оставите его вашими милостями и дозволите ему так называться, не перестанет быть с глубочайшим почтением вашего императорского величества покорнейшим слугою, и сыном, Иосиф, палатин.
III.
Вена. — 20-го марта 1801 года.
Всемилостивейший Государь! Как больно мне возобновлять в родительском сердце вашего величества воспоминание о горестной потере моей жены; но ни рука моя, ни сердце не решились бы на это, если-б не требовал от меня долг обратиться к вашему величеству за приказаниями относительно двух предметов, по которым я не хотел ничего сделать без предварительного решения вашего. Первый из них касается места погребения усопшей. Я приготовил-было место в склепе капуцинской церкви в Буде, там, где уже покоится мой несчастный младенец; между тем, здешний двор, по видимому, располагает перенести тело в императорский фамильный склеп в Вене; наконец, духовник покойницы не соглашается исполнять обряд погребения в католической церкви. Поэтому я покорнейше прошу ваше величество объявить мне ваши приказания на этот счет. Тело покойницы стоит покуда в комнате небольшого загородного дома, близь Буды, подаренного мною жене при жизни ее. Второй предмет касается распоряжений по наследству ее. Она оставила после себя отрывок завещания, писанный ее рукою, и проект завещания, составленный, по ее указаниям, моим обер-гофмейстером. Убедительнейше прошу ваше императорское величество всемилостивейше уведомить меня: доставить ли к вам эти бумаги, или же как распорядиться наследством? Не признавая в настоящее время более священного долга, как соображаться с волею вашего величества, я умоляю вас верить, что, «не взирая на понесенную ужасную потерю мою, я де перестану быть признательным вам и за то короткое счастие, каким вы меня подарили, и называться вашего императорского величества покорнейшим слугою и сыном, Иосиф, палатин.
IV.
Вена. — 26-го марта 1801 года.
Всемилостивейший Государь! В последнем письме моем к вашему императорскому величеству я имел честь донести, что между бумагами покойной жены моей, найдены были отрывки завещания и другой проект завещания. Прилагаю при сем копии с этих двух бумаг, в том виде, в каком они доставлены мне из Буды; подлинные были уже препровождены к вашему императорскому величеству чрез г. Самборского. Всепокорнейше прошу вас объявить мне по этому предмету ваши повеления, так как я вполне готов соображаться во всем с вашею волей. Не откажите, ваше величество, в продолжении ваших милостей ко мне, так недавно еще обязанному вам всем счастием своим, но и в несчастии признательному и с глубочайшим почтением пребывающему вашего императорского величества покорнейшим слугою и сыном, Иосиф, палатин.
Записка о погребении в. к. Александры Павловны
Известно, что наша августейшая и приснопамятная российская великая княгиня и австрийская эрцгерцогиня, ее императорско-королевское высочество Александра Павловна скончалась 16-го сего марта месяца. Положено было похоронить ее в Венгрии, в католической церкви, в склепе, назначенном для их королевских высочеств эрцгерцогов австрийских, и где уже покоится ребенок ее высочества. Но в виду необходимости исполнить обряд погребения по закону православной церкви, нижеподписавшийся испрашивал у русского императорского двора разрешения на погребение усопшей в католической церкви, соглашаясь обождать ответа, и вместе с тем почтительнейше представлял их императорским величествам как самое желание нашего двора, чтобы августейшее тело было похоронено в римско-католической церкви, в назначенном для двора склепе, так совершен и весь порядок погребения. На представление это от 18-го марта, до сих пор — 1-го мая, не последовало ни ответа и никакого приказания; из чего следует заключить, что их величества всероссийские согласны на погребение покойной эрцгерцогини в римско-католической церкви. К истекшим уже шести неделям я прибавлю сроку еще две недели; после чего, если не будет никакого ответа, я уже не стану мешкать погребением, как во избежание народного ропота против такого беспорядка, так и из приличия, недопускающего столь долго оставлять без погребения тело особы такого августейшего дома.
Нижеподписавшийся готов сделать одну уступку, именно дать погребению совершиться в тишине и негласно; до этого я подожду вашего решения, но не далее назначенного срока. Вена, 1-го мая 1801 г. Шапари (Szapary), обер-гофмейстер его высочества эрцгерцога Иосифа.