Великий князь Московский Василий Иванович (Василий III) венчался с боярской дочерью Соломонией Сабуровой 4 сентября 1505 года. Девица-красавица была выбрана на царских смотринах, куда со всей страны свезли, по одним сведениям, пятьсот невест, по другим — полторы тысячи. Из всех претенденток Василию приглянулась Соломония Юрьевна Сверчкова-Сабурова. Ровно двадцать лет супруги прожили вместе. Но в 1525 году Василий объявил: раз жена бесплодна, следует развестись и вступить в новый брак. Подобная царская воля вызвала шок в дворцовом окружении. Почему?
А. КУЗНЕЦОВ: Одно из первых свидетельств о браке Василия III и Соломонии Сабуровой, дошедших до нашего времени, принадлежит итальянцу по происхождению, дипломату, который был на службе у императора Священной Римской империи Максимилиана I, Франческо да Колло. В 1518 году он в составе имперского посольства приезжал в Москву, где записал следующее: «Сей Великий Князь Василий — как мне рассказали — решил завести жену, чтобы иметь детей и обеспечить себя законным наследником и преемником Государства; для этого повелел объявить во всех частях своего Государства, чтобы — не взирая на благородство или кровь, но лишь на красоту — были найдены самые красивые девственницы, и во исполнение этого указа были выбраны более 500 девственниц и приведены в город; из них было выбрано 300, потом 200 и наконец сократилось до 10, каковые были осмотрены повивальными бабками со всяческим вниманием дабы убедиться, действительно ли они девственницы и способны ли рожать детей, и нет ли у них какого недостатка, — и, наконец, из этих десяти была избрана жена».
Стоит отметить, что среди современных историков традиция смотра, выбора невест в то время ставится под сомнение. Некоторые исследователи считают, что супругу Василию III присмотрел ещё его отец Иван III незадолго до того, как отойти в лучший из миров. Сложно сказать, как было на самом деле, но следует отметить, что пройдёт совсем немного времени, и появится документ, указ, исходящий от царя Ивана Грозного (его приводит наш великий историк Сергей Михайлович Соловьёв), в котором записано: «Когда к вам эта наша грамота придёт, и у которых из вас будут дочери девки, то вы бы с ними сейчас же ехали в город к нашим наместникам на смотр, а дочерей девок у себя ни под каким видом не таили б. Кто же из вас дочь девку утаит и к наместникам не повезёт, тому от меня быть в великой опале и казни».
То есть данный документ достаточно чётко указывает на то, что, по крайней мере, при Иване Васильевиче традиция такого рода уже была. Насколько ею пользовался его отец, сказать сложно.
Но вернёмся к браку Василия III и Соломонии Сабуровой. В известном смысле он (брак) стал сплошным набором прецедентов. Во-первых, впервые глава Московского государства женился на особе, принадлежащей не к иностранному царствующему дому либо русскому княжескому роду, а к собственному боярству, то есть служилому сословию. Во-вторых, это был первый развод великого князя с пострижением жены с монахини (старший сын Ивана Калиты Симеон в 1345 году «отослал от себя» вторую жену, но она после этого не сгинула в монастыре, а благополучно вышла замуж во второй раз). В-третьих, не исключено, что в связи с нежеланием благословить великокняжеский развод впервые лишился сана митрополит Московский и всея Руси.
С. БУНТМАН: То есть за 4 года до развода.
А. КУЗНЕЦОВ: Да. Вполне возможно, что этот вопрос (вопрос развода) Василий III впервые поставил перед церковными иерархами за несколько лет до его осуществления. Встретив серьёзную оппозицию, он ещё несколько лет годил. Может такое быть? Вполне.
Однако есть и другие версии опалы, которая была наложена на митрополита. Одна из них опирается на, скажем так, не очень красивую историю. Со стороны Василия III Новгород-Северскому удельному князю Василию Шемячичу были даны некие гарантии, великокняжеское слово, которое впоследствии в связи с государственной необходимостью нужно было нарушить. Но всё-то произошло по правилам! Поэтому, согласно другой версии, великий князь обратился к митрополиту с просьбой освободить его от данного слова. Варлаам ответил отказом, за что и был заменён другим митрополитом, который довольно быстро, уже в 1523 году, Василия III от клятвы разрешил.
Оппозиция в церкви была очень серьёзная. Например, до нас дошёл письменный ответ инока Вассиана (Патрикеева), представителя старинного княжеского рода, который, видимо, тоже был насильственно пострижен в монахи, так как в своё время не проявил должной государственной гибкости и мудрости. Вот что он отвечает великому князю: «Ты меня спрашиваешь о таком деле (имеется в виду развод), о котором не слыхано кроме вопроса Иродиады». То есть он даёт понять, что сама постановка вопроса Василием III абсолютно безнравственна, противоречит всем церковным правилам и так далее.
В это же время происходит ряд судебных процессов, которые также наводят на мысль о том, что люди, которые попали под раздачу (кое-кто даже был казнён), — Иван Беклемишев, Максим Грек, Федор Жареной — подобно митрополиту Варлааму проявили негибкую позицию в вопросе о великокняжеском разводе.
Если мы обратимся к источникам, то обнаружим, что существуют две основные версии по поводу того, каково было отношение самой Соломонии Сабуровой к этому разводу. Софийская вторая летопись зафиксировала события следующим образом: «В лето 7034, ноября в 28, великая княиня Соломонея пострижеся въ черницы, болезни ради; и отпусти ея князь велики въ девичь монастырь въ Суздаль. Тое же зимы, генваря в 24-е, князь велики Василеи женися вторымъ бракомъ, поня себе дщерь князя Василья Глинского княжну Елену; венчал Данила митрополит».
То есть здесь говорится о том, что Соломония Сабурова сама, «болезни ради», просила Василия III, чтобы он её отпустил.
С. БУНТМАН: Очень похоже на официальную версию.
А. КУЗНЕЦОВ: Так и есть. Соломония, так сказать, проявила государственное понимание, вошла в заботы великого князя об обеспечении престолонаследия. А Василий III плакал, но в конечном итоге согласился с супругой и отпустил её.
Что касается другой точки зрения, то Новгородская четвёртая летопись фиксирует: «Лета 7034. Той же зимы государь князь велики Василеи Ивановичь всея Руси великую княгиню Соломанию постриг в черници и в Суздаль сослал, а женився жилъ с нею 20 леть, а детей не было оть ней. После Крещения Христова, в велики мясоедъ, понялъ князь велики Василеи Ивановичь всеа Руси другую жену, княжь Васильеву дочерь Елену Темного Глинского».
Вот так. И этот конфликт летописей продолжается по сей день, поскольку существуют две разные точки зрения. Историки, скажем так, близкие к церковным кругам, считают справедливым рассказ о том, что инициатива развода исходила от самой Соломонии Сабуровой. Другие исследователи уверены, что насильственное пострижение куда ближе к истине. Об этом, кстати, косвенно свидетельствуют частично сохранившиеся документы розыска (следствия), который был проведён по делу о «неплодии» Соломонии Сабуровой.
До нас дошла опись царского архива 16-го века, в которой обозначены показания брата Соломонии, согласно старорусской терминологии, «сказка Ивана Юрьева сына Сабурова»:
«Лета 7034 ноября 23 дня, сказывал Иван: говорила мне великая княгиня: «есть деи жонка Стефанидою зовут резанка, а ныне на Москве, и ты се добуди да ко мне пришли»; и яз Стефаниды допытался да и к себе есми во двор позвал, а послал есми се на двор к великой княгине с своею жонкою с Настею, а та Стефанида и была у великие княгини; и сказывала мне Настя, что Стефанида воду наговаривала и смачивала ею великую княгиню да и смотрела ее на брюхе и сказывала, что у великой княгини детям не быти, а после того пришел яз к великой княгине и она мне сказала «посылал ты ко мне Стефаниду и она у меня смотрила, а сказала, что у меня детям не быти; а наговаривала мне воду Стефанида и смачиватися велела от того чтоб князь великий меня любил, а наговаривала мне Стефанида воду в рукомойнике, а велела мне тою водою смачиватись, а коли понесут к великому князю сорочьку и порты и чехол, и она мне велела из рукомойника тою водою смочив руку, да охватывать сорочьку и порты и чехол и иное которое платье белое»; и мы хаживали есмя к великой княгине по сорочьку и по чехол и по иное по что по платье, и великая княгиня развернув сорочьку или чехол, или иное что платье великого князя, да из того рукомойника и смачивала то платье.
Да Иван же сказывал: говорила, господине, мне великая княгиня: «сказали мне черницу, что она дети знает (а сама безноса) и ты ту черницу добуди» и яз тое черницы посылал добывати Горяинком звали детина (а ныне от меня побежал), и он ту черницу привел ко мне на подворье; и та черница наговаривала не помню масло, не помню мед пресной, да и посылала к великой княгине с Настею, а велела ей тем тертися от того ж чтоб ее князь великий любил, да и детей деля, а опосле того и сам яз к великой княгине пришел, и великая княгиня мне сказывала: «приносила ко мне от черницы Настя, и яз тем терлася».
То есть данный розыск доказывает не только то, что великую княгиню Соломонию принудили к пострижению в монахини, но и указывает причину этого принуждения — волхование.
Австрийский посол Сигизмунд фон Герберштейн, дважды посетивший Русское государство и написавший книгу «Записки о Московии», сообщает некоторые подробности о разводе великого князя: «Вдруг возникла молва, что Саломея беременна и скоро разрешится. Этот слух подтвердили две почтенные женщины, супруги первых советников, казнохранителя Георгия Малого и постельничего Якова Мазура, и уверяли, что они слышали из уст самой Саломеи признание в том, будто она беременна и вскоре родит. Услышав это, государь сильно разгневался и удалил от себя обеих женщин, а одну, супругу Георгия, даже побил за то, что она своевременно не донесла ему об этом. Затем, желая узнать дело с достоверностью, он послал в монастырь, где содержалась Саломея, советника Федора и некоего секретаря Потата, поручив им тщательно расследовать правдивость этого слуха. Во время нашего тогдашнего пребывания в Московии некоторые клятвенно утверждали, что Саломея родила сына по имени Георгий, но никому не пожелала показать ребёнка. Мало того, когда к ней были присланы некие лица для расследования истины, она, говорят, ответила им, что они недостойны видеть ребёнка, а когда он облечётся в величие своё, то отомстит за обиду матери. Некоторые же упорно отрицали, что она родила. Итак, молва гласит об этом происшествии двояко».
Итак, Сигизмунд фон Герберштейн честно признается, что передаёт слух, указывая тем самым, что существует и другая точка зрения на этот вопрос. Более того, на сегодняшний день посылка вышеуказанной инспекторской комиссии в Суздаль полностью подтверждена. Выводов этой комиссии мы, конечно, не знаем, но то, что по её результатам уже монахине Софии великим князем было пожаловано село — факт зафиксированный. Всё это наводит на самые разные интерпретации…
С. БУНТМАН: Рождает массу слухов, легенд.
А. КУЗНЕЦОВ: Да. Например, легенду о знаменитом разбойнике Кудеяре, нашедшую своё выражение в поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо».