Утонувшая узница
Сочетание трех семерок принято считать счастливым, приносящим удачу. Однако Санкт-Петербургу в 1777 году, напротив, катастрофически не повезло: город пострадал от сильнейшего наводнения. Погибли сотни людей, было разрушено множество построек. Стихия ударила даже по недостроенной гранитной набережной, казавшейся многим неприступным монолитом.
«Порыв ветра разбудил меня в пять часов. Я позвонила, и мне доложили, что вода у моего крыльца и готова залить его. <…> Желая узнать поближе в чем дело, я пошла в Эрмитаж. Нева представляла зрелище разрушения Иерусалима. По набережной, которая еще не окончена, громоздились трехмачтовые купеческие корабли», — так описывала наводнение Екатерина II.
Впрочем, наводнение оказалось способным не только разрушать, но и порождать. К примеру, многочисленные слухи. В результате событий 1777 года появилась легенда о том, что в заключении погибла знаменитая княжна Тараканова, выдавшая себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны. Никому не было дела до узницы, томившейся в застенках острога, и она захлебнулась в своей камере, не имея возможности выбраться.
К. Д. Флавицкий. Княжна Тараканова. 1864 год
На самом деле все обстояло иначе. Обреченная красавица, к оборкам платья которой подбирается ледяная вода, — всего лишь миф, который обрел очертания на картине Константина Флавицкого. В реальности же княжна Тараканова скончалась от туберкулеза двумя годами ранее.
Летний сад
Летний сад таким, каким его задумал Петр I, видели только младшие современники императора. Парк, расположенный непосредственно на берегу реки, серьезно пострадал в том же «счастливом» 1777 году. В результате катаклизма были разрушены диковинные фонтаны, уничтожен павильон «Грот». Фонтаны решили не восстанавливать: во-первых, это было дорого и невыгодно, во-вторых, как призналась Екатерина II в письме философу Вольтеру, подобные сооружения ее раздражали. Монархиня считала фонтаны символом французской тирании, поэтому решила переделать Летний сад на английский манер: и дешевле, и несколько либеральнее.
А. Ф. Зубов. Летний сад и Летний дворец. 1716 год
«В опасный путь средь бурных вод…»
Еще одно наводнение, практически не уступавшее предшественникам, заставило петербуржцев трепетать перед силами стихии в 1824 году. Эти события знакомы всем с младых ногтей — именно их описал Александр Пушкин в «Медном всаднике». Литератор упоминал в поэме о генералах, пустившихся спасать «страхом обуялый» народ. Подобное событие произошло в действительности: забыв о чинах и званиях, Александр Бенкендорф и Михаил Милорадович бросились на помощь пострадавшим.
Табличка на доме Раскольникова, сигнализирующая об уровне воды в 1824 году
О том, как именно Бенкендорф, считавшийся зловредным, бездушным главой жандармов, вытаскивал людей из воды, можно узнать из его мемуаров: «Мы погрузились в воду почти до плеч, чтобы добраться до шлюпки, которую волны били о парапет набережной. После нескольких усилий наша шлюпка покинула берег, и ветер немилосердно погнал ее против течения. На вершине Мраморного дворца мы имели счастье найти несчастных, которых считали уже утонувшими; мы приняли их без особого труда в нашу шлюпку, которая со всех сторон была ударяема плавающими обломками, и качание которой было столь сильным, что матросы едва могли грести».