А. Кузнецов: Яков Блюмкин родился в семье приказчика Гирша Блюмкина. Когда ему было 8 лет, мать, заботясь о будущем сына, отдала его в Первую одесскую Талмуд-тору, бесплатную школу, где преподавали Библию, иврит и русский язык. Благодаря этой школе Якову удалось получить весьма неплохое образование.
В 1915 году он вступил в партию эсеров. Через три года совместно с Мишкой Япончиком принял участие в формировании в Одессе 1-го Добровольческого железного отряда…
Вообще, жизнь Блюмкина очень напоминает русскую рулетку. Десять лет ему фантастически везло. В 1918 году он переехал в Москву, где вскоре был назначен заведующим отдела по борьбе с международным шпионажем ВЧК. 6 июля он в сопровождении сотрудника своего отдела Николая Андреева по заданию руководства партии левых эсеров явился в посольство Германии и убил посла графа фон Мирбаха, чтобы сорвать подписанный правительством Ленина Брестский мир с Германией и разжечь «революционную войну».
С. Бунтман: По заданию руководства партии?
Яков Блюмкин, около 1925 года
А. Кузнецов: Хороший вопрос. Большинство источников указывает на то, что решение убить германского посла фон Мирбаха принималось Центральным Комитетом партии левых эсеров. Но вот что вызывает сомнения: во-первых, Блюмкин сам рассказывал жене и сестре Анатолия Васильевича Луначарского о том, что и Ленин, и Дзержинский были в курсе планов покушения. Правда, других доказательств никаких нет. Мог ли Блюмкин соврать? Это даже не обсуждается.
Во-вторых, после покушения в 1919 году эсеры устроили на Блюмкина самую настоящую охоту. Если он действовал по заданию ЦК и выполнил его — убил фон Мирбаха, то за что охотиться-то? Но три покушения на Блюмкина было. Во время одного из них он получил довольно серьезное ранение. И для того, чтобы все это дело прекратить, он обратился к ЦК партии с типично эсеровским предложением — потребовал партийного суда. Это будет уже третий суд в короткой биографии Якова Григорьевича Блюмкина.
С. Бунтман: А первый был когда?
А. Кузнецов: Впервые Блюмкин попал под суд в 1915 году, будучи еще подростком. Дело абсолютно банальное, типично одесское. Он со своим товарищем, кстати говоря, одним из будущих строителей ГУЛАГов, Френкелем за хорошее вознаграждение виртуозно оформлял отсрочки от воинской повинности, мастерски копируя подписи высокопоставленных лиц. Когда все вскрылось и полиция взяла его за шкирку, он на голубом глазу заявил, что является простым исполнителем, организатор же — хозяин конторы, в которой они работают.
Хозяин, который ни сном, ни духом не имел к этому делу никакого отношения, как приличный человек, подал на Блюмкина в суд за клевету. И суд, к всеобщему удивлению, оправдал… Блюмкина. Каким образом, выяснилось потом. Оказывается, Блюмкин проконсультировался у адвоката, можно ли дать судье взятку. Судья (редкий случай) оказался одним из самых честных и принципиальных юристов Одессы. Но Яков все же купил небольшой подарок и отправил его служителю Фемиды, вложив в презент визитную карточку своего хозяина. Судья, будучи честным человеком, возмутился и решил дело в пользу Блюмкина. Говорят, что после этого хозяин произнес фразу: «Подлец, но талантливый». Если это так, то лучше Блюмкина и не охарактеризуешь.
Поэты-имажинисты, с кем приятельствовал Яков Блюмкин. Сидят: Вадим Шершеневич и Сергей Есенин; стоят: Фанни Шерешевская (знакомая Есенина), Анатолий Мариенгоф, Иван Грузинов, 1919 год
После покушения на фон Мирбаха был второй суд. Революционный трибунал в открытом заседании рассматривал дело Блюмкина и Андреева. Обоих, правда, не было. Их судили заочно. Блюмкин отлеживался в госпитале, скрывался. Андреев к этому времени бежал на Украину, позднее был замечен у батьки Махно. Он недолго прожил после этого — умер в 1919 году от сыпного тифа.
В конечном итоге суд приговорил их к трем годам тюрьмы и исправительным работам. Почему так мало? Дело в том, что, во-первых, пролетарское происхождение в тот момент играло определяющую роль, а, во-вторых, имело место заступничество неких высокопоставленных людей: Дзержинского, Луначарского. То есть по этому приговору Блюмкин не видел ни дня. Он отправился на Украину, где принимал участие в подготовке покушения на Скоропадского. В 1919 году явился обратно и получил амнистию. Президиум ЦК освободил его от любой ответственности. Это второе дело.
Третий суд — это партийный суд, о котором мы упоминали выше. Стоит отметить, что возглавлял его очень известный, авторитетный человек — Аполлон Андреевич Карелин. Суд был межпартийный. В его состав входили не только эсеры обеих основных фракций, но и анархисты, максималисты, боротьбисты. Суд над Блюмкиным затянулся на две недели, но так и не вынес окончательного решения.
Что было дальше? Служба у Троцкого личным секретарем, дружба с рядом знаменитых литераторов того времени: Мандельштамом, Мариенгофом, Маяковским, Есениным. Последний, как описывают, в присутствии Блюмкина соблазнял понравившихся девиц тем, что предлагал прогуляться до ЧК и посмотреть, как в подвалах Лубянки расстреливают контру.
Блюмкин учился в Академии Генерального штаба РККА на восточном факультете, где за короткое время вполне прилично овладел арабским, турецким и другими языками.
Наверное, многие помнят формат Большой советской энциклопедии…
С. Бунтман: Да.
А. Кузнецов: Так вот, Якову Блюмкину в книге уделено более тридцати строк. Это очень много. Не все видные деятели международного коммунистического и рабочего движения заслужили такой почести.
Яков Блюмкин после ареста во внутренней тюрьме ОГПУ на Лубянке. Москва, октябрь 1929 года
Жизнь помотала Блюмкина по свету. В Персии он участвовал в свержении Кучек-хана и приходу к власти хана Эхсануллы, а также в создании Иранской коммунистической партии. В Поволжье участвовал в подавлении Еланского восстания. В Монголии, командуя 61-й бригадой, разбил части барона Унгерна.
В октябре 1921 года Блюмкин под псевдонимом Исаев (взят им по имени деда) отправился в Ревель (Таллин) под видом ювелира и, выступая в качестве провокатора, выявил заграничные связи работников Гохрана, занимавшихся хищениями. Именно этот эпизод в деятельности Блюмкина был положен Юлианом Семеновым в основу сюжета романа «Бриллианты для диктатуры пролетариата».
С тайными миссиями Блюмкин, знавший восточные языки, тайно ездил в Афганистан и в Индию. В Индии он был арестован английской полицией, но бежал из тюрьмы, прихватив с собой секретные карты и документы английского агента.
Существует версия, что осенью 1925 года Блюмкин под видом монгольского ламы участвовал в экспедиции Николая Рериха в Западный Китай и Тибет, где пытался свергнуть Далай-ламу XIII. Потом был представителем ОГПУ в Монголии и резидентом ОГПУ в Константинополе. Ездил с тайной миссией в Палестину.
В 1929 году, возвращаясь в Москву, Блюмкин тайно встретился с сыном уже опального Троцкого — Львом Седовым (якобы случайно), а через некоторое время ему удалось побеседовать и с самим Львом Давидовичем.
С. Бунтман: За связь с Троцким Блюмкин попал под суд?
А. Кузнецов: Да. Его арестовали после того, как следившая за ним Елизавета Зарубина сообщила об этом ОГПУ. 3 ноября 1929 года дело Блюмкина было рассмотрено на судебном заседании. Экс-разведчик обвинялся по статьям 58−10 и 58−4 УК РСФСР. Менжинский и Ягода выступили за смертную казнь, Трилиссер был против, но остался в меньшинстве.
По некоторым данным, в тот же день Блюмкина вывели из камеры и повели в подвал. Когда его поставили к стенке, то он, согласно одной из версий, запел: «Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов!». По другой воскликнул: «Да здравствует товарищ Троцкий!». А кто-то вообще считает, что, узнав о приговоре в тюрьме, Блюмкина больше всего интересовало, напечатают ли об этом в «Правде».