Об Оливере Кромвеле один из столпов марксизма — Фридрих Энгельс — скажет так: «он соединял в себе Робеспьера и Наполеона». Как Робеспьер, Кромвель был вершиной революции. И как Наполеон, он стал её губителем.
Два в одном
Обычно функции «разжигателя» и «завершителя» революции не соединялись в одной личности, а распределялись как минимум между двумя персонами — Робеспьер — Наполеон, Ленин — Сталин и так далее. Но в Англии всё вышло иначе.
Причины английской революции 17-го века не отличались оригинальностью. Растущая роль капитала требовала уничтожения феодальных привилегий. Буржуазия жаждала свободного рынка и доступа к власти.
Напряжение внутри страны нарастало всё время правления короля Карла I с его восшествия на престол в 1625 году. Ситуация обострилась в 1640 году, когда после долгого перерыва возобновились заседания парламента. Народные представители сразу же озвучили свои претензии к королевской власти.
«Король Божией милостью» отказался пойти навстречу. И в 1642 году «холодная» фаза конфликта перешла в «горячую». Началась гражданская война.
Избранный
Оливер Кромвель в первые годы революции себя ничем особым не проявил. Вся его жизнь (родился он в 1599 году) — это путь типичного «дворянина средней руки». Он и членом Парламента стал лишь благодаря семейным связям — среди депутатов к тому времени было уже 18 его родственников.
Была, правда, у него одна оригинальная черта. Воспитанный в традициях протестантизма, Кромвель истово верил в кальвинистский догмат о предопределении. И себя, например, он всерьёз считал «избранным» — тем, кому Всевышний уже «предопределил» место рядом с собой, в раю. Осознание столь приятного факта позволяло этому провинциальному джентльмену жить без лишней рефлексии. А для революции такие «цельные» люди были поистине незаменимы!
В 1642—1645 годах «вес» Кромвеля в английской политике вырос неимоверно. Нет, ему не суждено было стать великим оратором или автором конституции. Но он создал то, без чего немыслима победа. А именно — армию.
Главный козырь короля
В самом начале боевых действий войска парламента (они же — революционные войска) представляли собой жалкое зрелище. Пехота был беспомощна. Впрочем, пехота королевских войск была немногим лучше. Забавно, что английские войска ещё в 1627 году при Ла-Рошели использовали луки и стрелы.
Но зато у короля был «козырь», который каждый раз неумолимо приносил ему победу, — дворянская конница. И у этой кавалерии был способный вождь — харизматичный принц Руперт Пфальцский, племянник короля. По духу он был типичный кондотьер и авантюрист. С 14 лет принц воевал в Тридцатилетней войне. Причём то на одной, то на другой стороне.
Опыт, полученный на европейских полях сражений, делал принца Руперта опасным соперником. А по дерзости, лихости и особому кавалерийскому позёрству принца Руперта можно сравнить лишь со знаменитым Мюратом. Конница принца Руперта сметала парламентскую пехоту с поля боя, как метла мелкую щепку. Для парламента дело осложнялось тем, что в его армии кавалерии вообще не было.
Как защищалась революция
Кромвель, который был назначен одним из командиров в революционной армии, своими глазами видел, насколько беспомощны войска парламента. Ответ напрашивался сам собой — нужно создать свою боеспособную конницу. Причём из идейно твёрдых солдат. По своей инициативе Кромвель создаёт первый полк тяжёлой кавалерии, целиком набранный из убеждённых протестантов.
Так на свет появились знаменитые «айронсайды» («железнобокие») Кромвеля. В первых же столкновениях полк Кромвеля поразил всех своей стойкостью. В то время как в других частях парламентской армии солдаты на привале воровали кур, пьянствовали и развратничали — бойцы Кромвеля пели псалмы и молились. Создалась уникальная ситуация: революционеры шли в бой под знаменем истинной веры!
Рождение «красных»
Поняв, что Кромвель, видимо, нашёл секрет победы над королём, парламент поручил ему реформу всех революционных войск. И Кромвель блестяще справился с задачей.
Конечно, набрать всю армию из идейных протестантов было трудно. Но всё же на моральные качества бойцов впервые стали обращать столь пристальное внимание.
В ощутимую боевую силу стала превращаться и прежде беспомощная пехота. Кстати, именно Кромвель ввёл для английских пехотинцев знаменитые красные мундиры. Но главный упор Кромвель всё же делал на формирование первоклассных кавалерийских частей.
Вскоре в распоряжении парламента было уже несколько полков «железнобоких». Они и решили исход гражданской войны. В 1645 году в ключевой битве при Нейзби королевская армия потерпела поражение. После битвы Карл I бежал, пытался найти приют в Шотландии, но был выдан шотландцами за 400 тысяч фунтов стерлингов. В январе 1649 года по решению парламента бывшему английскому королю отрубили голову. Это был апогей революции.
Деспотия протестанта
А дальше началось двоевластие. С одной стороны парламент, с другой — Кромвель, как вождь армии. Такая ситуация не могла длиться долго. Кромвель, как и генерал Бонапарт полтора века спустя, задался простым вопросом: неужели он должен подчиняться каким-то болтунам адвокатам?
В итоге в апреле 1653 года Кромвель с отрядом солдат просто выгнал парламентариев из зала, а двери заседаний запер на замок. Переход к единоличной диктатуре свершился. Но объявить себя королём новый властитель не решился. Он возложил на себя звание «лорда-протектора». Такую же комедию позднее устроит и Наполеон, который — чтобы слишком резко не порывать с революционными традициями, — поначалу прикроет своё самовластие республиканским званием «первого консула».
Бывший революционный генерал Кромвель очень быстро превратился в сурового деспота. Армия и вездесущая полиция — вот два столпа, на которые опиралась его власть. Вся страна была поделена на 11 полицейских округов, во главе которых стояли назначенные Кромвелем генерал-майоры. Их полномочия весьма обширны. Они должны были не только поддерживать порядок, но и, как позднее жандармы Николая I, наблюдать за морально-нравственным обликом жителей округа.
«Наблюдение» это было окрашено в густые цвета пуританского аскетизма. Война была объявлена не только алкоголю, азартным играм и адюльтерам. Под запрет попали танцы и театр, скачки и петушиные бои. С точки зрения пуританской этики всё это были «суетные», греховные вещи.
Все ждали, что Кромвель всё же наденет на себя корону. Льстецы даже собирали подписи под петициями о необходимости восстановления монархии. Но новым монархом Кромвель так и не стал — в отличие от Наполеона. Вероятно, решающую роль сыграла позиция офицерского корпуса, который в массе своей к идее возрождения монархии относился отрицательно. Кромвель не решился идти против мнения армии, ведь она являлась оплотом его власти.
Неизбежный финал
В сентябре 1658 года Кромвель умер от смертоносного сочетания малярии и брюшного тифа. После себя он оставил целый ворох нерешённых проблем. В стране назревал острый кризис: режимом Кромвеля были недовольны все. Роялисты не простили ему цареубийства, республиканцы — разгона парламента, а простой народ — полицейского террора.
Оставшись без авторитетного лидера, постреволюционная Англия стремительно покатилась к реставрации монархии. Эта реставрация произошла уже через два года после смерти лорда-протектора — в 1660 году. Система власти, выстроенная Кромвелем и казавшаяся незыблемой, рухнула легко, как карточный домик. Таков неизбежный финал всякого авторитарного режима.
Автор — кандидат исторических наук