Вообще-то Филби был крещён как Гарольд, Адриан и Расселл, но, поскольку мальчик родился в Индии, да ещё в семье высокопоставленного колониального чиновника, к нему не могла не приклеиться кличка «Ким» в честь юного разведчика, героя романа Киплинга. По иронии судьбы в 1919 году, когда Филби было всего восемь лет, появился КИМ — Коммунистический интернационал молодёжи. Вряд ли это совпадение приходило на ум двойному агенту и его кураторам, но всё же.
Великая авантюра Филби началась в 1933−34 годах, работа на британскую и советскую разведки помотала его от Гибралтара до Ливана. 23 января 1963 года разведчика на грани, а может, и за гранью провала переправляют (как он сам потом рассказывал) на торговом судне из Бейрута в Одессу. В июле ему предоставляют политическое убежище, снабжают его персональной пенсией и квартирой в центре столицы.
На фоне другой советской продукции «Фестиваль» выглядел, как правительственный ЗИЛ рядом с «Москвичами» (кстати, был и такой приёмник), «Волгами» и даже «Чайками». Конечно, кое у кого были довоенные и трофейные «Телефункены», которыми уже полтора десятка лет можно было пользоваться. Ведь в 1941 году эфирные радиоприёмники и радиолы все обязаны были сдать и обходиться «тарелками» радиовещательной сети. Справедливости ради нужно сказать, что после победы аппаратуру людям честно возвращали. Почти сразу стали выпускать новые приёмники, первым из которых стал «ВЭФ Супер М-557», собиравшийся в Риге. В сущности, там возобновили производство довоенного «буржуазного» аппарата.
В 1956 году разработали отечественное чудо света — «царь-приёмник» весом в 26 кг, размерами 66×42×31 см, снабжённый пультом дистанционного управления на шестиметровом кабеле. Когда через год-два он поступил в широкую продажу, цену ему назначили в 2400 рублей при средней зарплате в 800 рублей. «Фестивалем» приёмник назвали в честь главного события 1957 года — Международного фестиваля молодёжи и студентов в Москве. Но главное — то, что, в отличие от колокола и пушки, «царь-приёмник» работал, и преотлично. Чистый хороший звук и, помимо длинных, средних волн и УКВ, у него было четыре коротковолновых диапазона, на которых можно принимать далёкие «вражьи голоса».
Вот Ким Филби и слушал целыми днями Би-би-си. Мы сразу можем себе вообразить участника Сопротивления, который в оккупированной немцами Франции слушает Лондонское радио и ловит фразы вроде такой: «Дядя Пьер пошёл на рыбалку», — в которых зашифрованы приказы тем или иным отрядам… Но нет, для Филби всё было в прошлом. Он слушал британское радио как звук далёкой и недоступной жизни, ловил результаты соревнований по крикету, следил за политикой, может быть, в 1965-м скорбел по умершему титану — Черчиллю, а в 1966-м — не исключено — улыбался победе Англии на чемпионате мира. Он слушал радио, читал «Таймс», который приносили друзья-разведчики, читал целыми ночами, тосковал, безумно много курил. В Москве, особенно в первые годы, Филби жил под пристальным наблюдением. Его время от времени выпускали: с Руфиной Ивановной они ездили на Кубу, а позже Филби читал лекции в ГДР. Но по сути длина поводка не превышала длины провода дистанционного пульта его «Фестиваля».
А он, после долгих лет тайн, приключений, бешеного адреналина, хотел, чтобы его поняли и его знали. Мне кажется, что Филби любил Британию, а на СССР работал не за деньги (чёрт возьми, он мог стать, да и стал на родине богатым человеком!), но во имя какой-то высшей справедливости, равновесия в мире. Чтобы Ким был равен КИМу.