«…Голландцы вбили им в голову идею, что португальцы отдают всех негров, которые приходили к ним, диким тапуям и бразилиано, служившим под командованием Камарао, где они ели их жареными и вареными…» — вспоминал впоследствии один из лидеров бразильского сопротивления нидерландским силам Фрей Калладо. В 17 веке самая крупная португальская колония временно стала голландской территорией, а Лиссабон на протяжении десятилетий воевал с недавно обретшей независимость республикой практически по всему миру.
Объединение во вред
В 1580 году в результате грамотной династической политики испанских Габсбургов на карте Европы появилась Иберийская уния — Филипп II, выиграв непродолжительную войну за португальское наследство, объединил под своим управлением Испанию и Португалию. Многочисленные колонии Лиссабона, расположенные по всему миру, оказались в распоряжении испанской короны. В их числе оказалась и самая крупная, Бразилия, тем не менее, освоенная довольно слабо — Португалии не хватало внутренних ресурсов на распространение своей власти дальше прибрежных укреплённых пунктов.
Объединение с Испанией временно придало импульс для расширения колонизации, но одновременно принесло и массу проблем, как внутреннего, так и внешнего характера. Относительно автономные колонисты и богатые плантаторы столкнулись возросшим контролем со стороны метрополии. Ограничения налагались на ведение торговли — Мадрид запретил заходить в бразильские порты иностранным судам. Монополия на вывоз товаров полностью принадлежала Лиссабону, в то время как до заключения унии бразильские плантаторы были вольны сбывать продукцию любым покупателям.
Давление со стороны метрополии дополнялось опасностями, которые несли своими действиями враги Испании: прежде всего, Англия и Голландия. Уже в конце 16 века у берегов португальской колонии часто появляются британские корсары, а с возобновлением восьмидесятилетней войны активность в Атлантическом океане проявляет голландская Вест-Индская компания. Ещё в 1616 году экспедиция Петера Ита высадилась в устье Амазонки и основала поселение, которое, существовало 6 лет.
Первые попытки голландцев
Вскоре война, которую вели голландцы с испанцами, пришла и в португальскую Бразилию. В 1624 году отряд, численностью в несколько тысяч человек при поддержке артиллерии, напал на столицу колонии, город Сальвадор. Португальские власти смогли поставить под ружьё 3 тысячи солдат, однако приготовления не помогли — штурм закончился победой голландцев, а часть португальских войск ушла в джунгли для продолжения партизанской борьбы. Нидерландцы оставили в Сальвадоре гарнизон в 2,5 тысячи человек, приняв на службу рабов, пообещав впоследствии освободить их.
Когда до испанского короля Филиппа IV дошли известия о падении Сальвадора, он немедленно приказал отбить город. Испано-португальский флот с 4 тысячами солдат отправился из Европы в том же году и прибыл к столице португальской Бразилии 29 марта 1625 года. Союзные силы высадились неподалёку от Сальвадора и объединились с партизанами, в составе которых сражались и несколько сотен индейцев. Началась осада, длившаяся несколько недель. Моральное положение голландского гарнизона оставляло желать лучшего — в городе начались бунты, а попытки прорваться в Атлантику по морю не увенчались успехом. Нидерландцы сдались, а отправленная на помощь им эскадра, прибывшая в Сальвадор через несколько дней после сдачи, не смогла помочь своим соотечественникам. Первую попытку вторжения колониальные силы с трудом, но отбили.
Однако голландцы вернулись в Бразилию спустя несколько лет. В 1630 году мощный отряд из 7 тысяч человек под командованием Хендрика Корнелиса Лонка ударил по богатому капитанству Пернамбуку, центру по производству сахара. Без особых проблем голландцы взяли крупные поселения провинции, Олинду и Ресифи. Захватив плацдарм, интервенты стали продвигаться вглубь страны, захватывая новые территории, несмотря на партизанскую борьбу местных плантаторов. К 1637 году половина Бразилии оказалась под контролем голландцев, управлявших приобретёнными территориями через Вест-Индскую компанию.
Кнут и пряник новых хозяев
В 1636 году губернатором голландской Бразилии был назначен Иоганн Мориц Нассау, внучатый племянник Вильгельма Оранского. К своим обязанностям наместник отнёсся с большой ответственностью, желая превратить из переживавшей не лучшие времена колонии настоящий цветущий сад. Он наладил ввоз рабов из Африки, чем заслужил доверие и лояльность некоторых плантаторов. Острый религиозный вопрос (к присутствию протестантов-голландцев в католической Бразилии местное население относилось весьма негативно) решился с помощью объявления веротерпимости. Это привело к эмиграции в Бразилию нескольких сотен евреев из Европы, наладивших коммерческую деятельность.
Центром колонии при новых хозяевах стал Мауритиополис (Маурицстад) — именно так весьма нескромно назвал в честь себя столицу Иоганн Мориц. Губернатор планировал сделать из города экономический и культурный центр Бразилии: сюда прибывали учёные и писатели, занимавшиеся исследованием экзотической страны. Здесь же Иоганн основал зоопарк, построил астрономическую обсерваторию и метеорологическую станцию. Голландец не жалел денег на своё любимое детище, из-за чего чины Вест-Индской компании, прибывавшие в Бразилию проведать наместника, часто недоумевали: тратить столько средств в то время, как война всё ещё шла!
Эти средства добывались голландцами с большим трудом. За фасадом цветущего Мауритиополиса скрывались ужасы колониализма, для большинства обычных жителей на смену португальским плантаторам просто пришли голландские, ещё и еретики. Поборы местного населения становились частым событием. Голландские чиновники писали членам Совета Вест-Индской компании: «Мы вынуждены регистрировать всех жителей, извещая их в то же время, что будем посылать в их дома солдат, чтобы брать муку силой…».
Недовольство иностранцами росло, несмотря на то, что Иоганн и другие чиновники сделали местным плантаторам ряд уступок: ввели самоуправление в ряде регионов и провозгласили свободу торговли. Несмотря на это, к высшим должностям дорога португальцам была закрыта. Многие плантаторы, переметнувшиеся к голландцам в первые годы вторжение, вскоре в них разочаровались. По всей голландской Бразилии действовали разрозненные партизанские отряды, крупное восстание было лишь вопросом времени.
Европейцы, рабы и индейцы против интервентов
К началу 40-х годов 17 века ситуация во многих капитанствах, контролировавшихся голландцами, начала постепенно выходить из-под контроля. Первый звонок прозвучал для захватчиков в 1642 году, когда в провинции Мараньян недовольные плантаторы восстали против интервентов. Выступление было подавлено, но оно показало португальцам, что при некоторых усилиях голландцев можно изгнать из Бразилии.
Решимости повстанцам добавили также известия об окончании унии с Испанией — плантаторы подняли головы, надеясь на помощь Лиссабона. Одним из них стал Жоао Фернандес Виэйра, землевладелец из Ресифи, который приступил к агитации населения выступить против еретиков. Ему на помощь прибыл отряд рабов под руководством Энрике Диаса, а также индейцы Фелипе Камарау. Этот союз стал символом объединения всего населения Бразилии против голландских захватчиков. Португальские власти были в курсе приготовлений и готовились помочь повстанцам сразу после их выступления.
Оно состоялось в июне 1645 года. Восставшие окружили город Ресифи в провинции Пернамбуку и нанесли ряд чувствительных поражений голландским отрядам. Для обороны поселения интервенты были вынуждены разобрать здания своей столицы, Мауритиополиса, чтобы возвести оборонительные сооружения. Осада Ресифи будет продолжаться почти 10 лет. За это время другие отряды португальских повстанцев, которые постоянно пополнялись подкреплениями из метрополии, захватывали голландские форты и зачищали территории колонии.
Особе место в ходе войны заняли два сражения у холмов Гуарарапис в 1648 и 1649 годах, в которых, несмотря на численное преимущество, голландцы потерпели поражения. Большую роль в разгроме интервентов сыграл «чёрный отряд» Энрике Диаса. Очевидцы участия рабов, как бывших, так и воевавших за будущую свободу, описывали один из эпизодов: «Негры спустились с горы двумя отрядами, вооружённые луками, копьями и мачете, все в своеобразных головных уборах, и, играя на флейтах и барабанах, крича и производя неистовый шум, так гремели с холма вниз, что наши войска начали кричать «Победа! Победа!», и враг начал отступать, а мы — преследовать его».
Инициатива окончательно перешла на сторону португальцев. Скорому окончанию войны мешало лишь доминирование голландцев на море — благодаря нему они могли перебрасывать подкрепления своим экспедиционным корпусам. Но вскоре и флот был вынужден уйти из Атлантики в связи с начавшимся в 1652 году конфликтом с Англией. Португалии после этого потребовалось два года, чтобы окончательно сломить сопротивление интервентов: 26 января 1654 года гарнизон Ресифи сдался на милость победителя. Окончательное урегулирование отношений Соединённых Провинций и Португалии состоялось лишь в 1661 году — тогда в Гааге был подписан мирный договор, по которому голландцы признали Бразилию португальской колонией в обмен на уступку прав на Цейлон и Молуккские острова в Индийском океане.
***
Герои войны, победившие грозных голландцев, надеялись, что с возвращением колонии под португальскую юрисдикцию ситуация в стране изменится. Король наградил наиболее отличившихся командиров орденами (стороной не обошли и негра Диаса, и индейца Камарао, получившего даже почётный титул «дон»), но простые люди вновь вернулись в рабское и нищенствующее положение. Плантаторы, потерявшие доходы, с удвоенной силой пытались наверстать упущенное. Лиссабон усилил натиск на индейские племена, некоторые из них оказались почти полностью уничтоженными.
Однако события португало-голландской войны в современной Бразилии считается едва ли не первым примером национального объединения перед лицом общего врага. Отряды Диаса, Камарао и Виэйры стали настоящим символом. Впоследствии события 17 века сыграют большую роль в становлении бразильской нации, идеальным историческим примером сотрудничества разношёрстного населения.