Нет ничего удивительного в том, что он тронул сердце царевны Софьи и стал её фаворитом. Необыкновенный для своего времени был человек — Василий Васильевич Голицын (1643 — 1714). Сперва, казалось, он делал типичную карьеру царедворца — стольник и чашник при Алексее Михайловиче, затем его возница, а после — думный боярин. Но среди знати отличали его острым ум и интерес к европейской культуре, который, кстати, разделял и сам царь. Образованный и начитанный, знакомый с европейской литературой, Голицын знал несколько языков, в том числе немецкий и латынь (тогда главный язык науки). При Фёдоре Алексеевиче князь возглавил Пушкарский и Владимирский судный приказы, учредил Разрядный, Рейтарский и Иноземный приказы — для управления полками нового строя и стрельцами, реорганизовал дворянское ополчение. Вот тогда-то Голицын с Софьей и познакомился и сразу обаял царевну — девушку тоже образованную, заинтересованную в просвещении и, как оказалось позднее, в политике.
Вот что о Голицыне рассказывал французский посол Фуа де ла Невилль: «Я думал, что нахожусь при дворе какого-нибудь италиянского государя. Разговор шёл на латинском языке обо всём, что происходило важного тогда в Европе; Голицын хотел знать моё мнение о войне, которую император и столько других государей вели против Франции, и особенно об английской революции; он велел мне поднести всякого сорта водок и вин, советуя в то же время не пить их. Голицын хотел населить пустыни, обогатить нищих, дикарей, сделать их людьми, трусов сделать храбрыми, пастушеские шалаши превратить в каменные палаты. Дом Голицына был одним из великолепнейших в Европе».
В 1682 г. Фёдор скончался, и Софья стала регентшей при малолетних царях Иване и Петре. Контролировать склонный к интригам, опасный двор и управлять государством в условиях глубоко патриархального общества без опоры на мужчину она не могла. Ей нужен был друг — им и стал Голицын, по её словам, «человек ума великого и любимый от всех». Голицын, отныне «царственныя большия печати и государственных великих посольских дел сберегатель», возглавил Посольский приказ и вообще сосредоточил в своих руках огромную власть. Он мог прийти в царские покои и навестить Софью (небывалая привилегия!) и мог действовать от её имени.
Вокруг истории Софьи и Голицына уже тогда крутились слухи эротического характера. Правда, жаждущих узнать подобного рода подробности ждёт лишь разочарование. Судя по всему, отношения царевны и князя были платоническими, никаких подтверждений отношений более интимных нет. Да, возможно, она была в него влюблена — Софья писала ему «свет братец Васенька», «свет батюшка, душа моя, сердце моё», но сам Голицын (женатый отец пятерых детей, да ещё и на 14 лет старше), похоже, влюблён не был, хотя и высоко ценил царевну. И обоих это устраивало. В конце концов, ей верный друг и помощник требовался намного больше, чем любовник. «Если бы ты так не трудился, никто б так не сделал», — писала она ему.
Голицын же неплохо использовал своё положение — и не только для личного обогащения (чего, конечно, отрицать нельзя). Боярин по-прежнему стремился позаимствовать то полезное, что он видел в Европе. Он занимался строительством каменных домов в Москве — при нём таких выстроили около трёхсот (да и его собственный кирпичный дом представлял собой именно европейскую усадьбу, а не русские палаты — с европейской мебелью и посудой, иностранными книгами); построил Большой Каменный мост, покровительствовал иезуитам, много сделал для открытия в 1684 г. Славяно-греко-латинской академии, пригласил преподавать туда иностранных учёных. При Софье и Голицыне отменили смертную казнь для женщин за убийство мужа, поощрялось основание мануфактур и развитие ремёсел. Конечно, всё это не сравнить по масштабу с петровскими преобразованиями, но движение было в том же направлении.
Более всего Голицын прославился на дипломатическом поприще. Он продлил мир со Швецией (1683), заключил мир с Польшей (1686), согласно которому Россия выкупила Киев и получила союзника в борьбе с Крымским ханством, а затем подписал Нерчинский договор с Китаем (1689) — первый договор с этой страной. А вот с ролью полководца князь не справился — провалил два Крымских похода (1687 и 1689 гг.).
Но время шло — и приближалась развязка истории фаворита. Пётр рос и вот-вот должен был взять власть в свои руки. К чести Голицына, он решил не участвовать в планах Софьи по устранению брата, но отговорить её не смог (или не стал). Когда её заговор раскрылся, князь пытался их примирить. Ничего из этого не вышло, и он устранился от этого конфликта. Конечно, по отношению к Софье это было предательство… Преданность фаворита оказалась куда меньшей, чем она могла ожидать. В разгар борьбы за престол Голицын уехал в своё имение. Пётр в этой борьбе одержал верх, и Голицына лишили чинов, богатств и владений, а после сослали на север с семьёй — на вечное поселение. И даже там он получил от Софьи поддержку — деньги.
Голицын жил в Каргополе, Яренске, а затем в селе Кологоры, под Архангельском. Там и прозябал 18 лет, до самой кончины, этот выдающийся человек, «предшественник Петра». Он был бы весьма полезен царю, который разделял его устремления сделать Россию европейской державой, но волею судеб оказался в стороне от великих реформ.