Шведский потоп
Начало XVII века обернулось для Русского государства чередой бедствий, угрожавших самому существованию России. Неурожаи, крестьянские, казацкие и дворянские выступления, послевоенная разруха смели династию Годуновых. Ни короткое правление Лжедмитрия I, ни более продолжительное, но не более спокойное Василия Шуйского не установили мира в стране. Более того, критическое положение царя Василия заставило его искать военной помощи против восставших в первую очередь войск Лжедмитрия II, угрожавших столице.
Поскольку Речь Посполитая не собиралась оказывать правительству Шуйского услугу, надеясь воспользоваться сложным положением России и поживиться за счёт южных и западных русских земель, то единственным близким источником сторонней помощи могло быть Шведское королевство. Король Карл IX не был заинтересован в усилении Польши за счёт русских территорий, ведь Швеция сама вела войну с поляками за обладание Ливонией и побережьем Балтийского моря, а польский король Сигизмунд III претендовал на шведский престол (и совсем не без оснований). С другой стороны, военная помощь Москве открывала возможности для возвращения под власть шведской короны земель, омываемых Финским заливом, и присоединения территорий Карелии к шведской Финляндии.
Переговоры между правительством Шуйского и шведами вылились в Выборгский договор, заключённый в феврале 1609 года. По его условиям, Швеция предоставляла в распоряжение русских пятитысячный отряд наёмников во главе со шведским офицером Якобом Делагарди. Однако договор сыграл на руку лишь шведам — шведского корпуса оказалось недостаточно, чтобы удержать власть в руках Шуйского, а подозрительная смерть Скопина-Шуйского лишила русских талантливого полководца, способного противостоять польской армии, начавшей открытую интервенцию в пределы России после заключения Выборгского договора.
Итог закономерен: правительственная армия была разгромлена под Клушиным, причём наёмники из отряда Делагарди в решающий момент изменили нанимателю и перешли на сторону польского командующего Станислава Жолкевского. Русская армия фактически перестала существовать, а Боярская дума в Москве присягнула наследнику польского престола королевичу Владиславу. Дошедшие до Стокгольма слухи требовали немедленных действий: допустить такого усиления Польши было нельзя, а Русское государство в этот момент было отличным объектом для интервенции с целью захвата территорий на севере. Началась шведское вторжение.
Шведская интервенция: от Делагарди до Густава Адольфа
За несколько лет ведения активных и не очень действий по захвату русского севера в руках шведов оказалось всё балтийское побережье, ряд крепостей на Псковщине и почти вся Новгородская земля. Сопротивление оказали Тихвин, Гдов и некоторые другие города севера, однако положение оставалось сложным. Попытки Москвы навести порядок заканчивались ничем. Избрание на престол Михаила Романова привело к долгожданному успокоению городов в центре страны, однако шведы требовали не только выполнения пунктов Выборгского трактата, но и новых территориальных приращений за счёт русских земель. Все попытки решить дело силой только усугубляли дело — русские рати терпели поражения, а у шведов не хватало мощи для решительного наступления. У нового короля Швеции Густава II Адольфа созрел план, как принудить схизматиков к миру, но для этого нужно было покорить главную крепость северо-западной Руси — Псков.
Псковский Кром — главный форпост России
Псков с системой крепостей, раскиданных на разном удалении от города, представлял для любого неприятеля настоящую головную боль — многочисленные укрепления и твердыни отнимали немало сил. При этом сам Псков был великолепно укреплён: основной внешний пояс стен — «Окольный город» — был построен ещё в третьей четверти XV века, но благодаря заботам горожан и воевод даже спустя полтора столетия находился в исправном состоянии. В 1581−1582 годах город безуспешно осаждал польский король Стефан Баторий, что предопределило исход кампании и спасло Россию от тяжёлых территориальных потерь по результатам Ливонской войны.
В ходе Смутного времени Псков сыграл не менее важную роль. В 1610—1615 гг. шведы четырежды приступали к Пскову, но всякий раз осада оканчивалась неудачей. Наконец летом 1615 года воинственный шведский король Густав Адольф решил наконец-таки покорить Псков, приобретя одну из главных крепостей в регионе. В случае взятия города можно было не только воздействовать на правительство Михаила Романова, но использовать город как базу для дальнейших операций. Мечтой короля было утверждение на русском престоле своего брата Карла Филиппа.
Поход 1615 года
В начале июля 1615 года Густав Адольф с армией высадился у Нарвы и направился к Пскову. Король сдержал своё слово — за несколько месяцев до этого он предложил псковичам добровольно присягнуть на верность «свейскому королю», заключив унию с Густавом Адольфом. Любопытно, что при похожих обстоятельствах началась другая великая осада за 1250 лет до этого — осада Амиды. 30 июля королевская армия, усилившись местными контингентами, подошла к городу. Впрочем, даже с присоединившимися отрядами войско короля насчитывало всего 7 000 солдат, чего было недостаточно для полной блокады и методичной осады города, протяжённость стен которого составляла около 10 км.
Гарнизон Пскова уступал по численности шведам — по данным на январь 1615 года, в нём насчитывалось чуть больше 4 000 ратных людей, которые, правда, были готовы биться с интервентами до последнего. Царские воеводы В. Морозов и А. Гагарин, поставленные незадолго до осады, много сделали для подготовки обороны: в городе были собраны богатые запасы пороха и припасов, заготовлен провиант, организована караульная служба, прерваны все сношения со шведами. Подошедшее королевское войско псковичи встретили во всеоружии.
Осадная артиллерия, траншеи и штурмовые лестницы
Оказавшись у стен Пскова, шведы принялись устраивать лагеря — дело предстояло долгое и непростое. Воспользовавшись благоприятной возможностью, в первый же день псковичи совершили вылазку: 30 июля из ворот города выскочил конный отряд, налетевший на шведские порядки и устроивший переполох в стане. В стремительной схватке русские потоптали немало неприятелей, после чего были отогнаны за стену. Этот небольшой эпизод вылился в трагедию для шведов — в бою погиб фельдмаршал Эверт Горн, видный шведский военачальник и политик начала XVII века.
Для Швеции и Густава Адольфа лично смерть Горна была большой потерей. Фельдмаршал в последние годы был фактическим наместником на захваченных русских территориях. Трагедия деморализовала солдат, но не отвадила короля от осады. Делать было нечего, и шведы начали окружать город по периметру. Главная шведская квартира разместилась к северу от Пскова, где был построен «город дерновой» — земляной ретрашемент с домом самого короля и трёхметровым частоколом. Несмотря на желание монарха взять крепость с ходу, у интервентов не было ни сил, ни артиллерии для решительного штурма — приходилось ждать.
Впрочем, осаждать Псков долго оказалось чревато: содержать наёмников, из которых преимущественно состояла шведская армия, было дорого; снабжать армию становилось всё сложнее, а к реквизициям королю переходить не хотелось — он надеялся покорить окрестные земли, так что не стоило портить отношения с местным населением раньше времени. Кроме того, практика реквизиций способствовала падению дисциплины, которая у шведских наёмников и без того была не на высоте. Королю оставалось лишь ждать подкреплений и артиллерии, поторапливая наместников Нарвы и Новгорода. Вот как описывает положение осаждающих один из офицеров на шведской службе: «Подо Псковом теснота великая, потому что русские люди по всякой день из города выходят и нам великую школу чинят. Город велик добре, кругом… полторы мили, а наших добрых людей побили, также убили полевого воеводу, а моя рота по всякой день менши ставитца».
Осада Пскова — от блокады до штурма
Подкрепления и артиллерия прибыли в августе-сентябре, и Густав Адольф сумел наконец перейти к решительным действиям. За это время русские успели совершить несколько дерзких вылазок, так что королю даже пришлось перенести лагерь несколько к северу, дабы избежать внезапных нападений защитников. Полная блокада крепости была установлена только после 20 августа, так как до этого шведам банально не хватало сил чтобы прервать сношения защитников с «большой землёй». Прибывшие войска усилили войско шведского короля до 9 000 человек, что составляло 70% всех сил захватчиков в регионе.
Шведская армия под Псковом состояла преимущественно из наёмного элемента как из Швеции и стран Западной Европы, так и регионального происхождения. Здесь были наёмники из Франции, Англии, Германии, Шотландии, Голландии, отряды, набранные из собственно шведов и финнов, даже татары, поляки и изменники-новгородцы из числа переметнувшихся на шведскую службу. Значительную часть армии составляли рейтары — наёмная конница, не столь полезная во время осады. Пехота в шведской армии была типичной для того времени — пикинеры, мало отличавшиеся вооружением от немецких ландскнехтов, и мушкетёры.
Хотя наёмники были не самыми замотивированными и надёжными солдатами, отказать в отваге и умении сражаться им было нельзя. На это и надеялся король — соблазнённые добычей «шведы» должны сражаться свирепо и яростно, так что у московитов не останется шансов. Но для этого нужно было подготовить штурм, проделать бреши в стенах, подавить артиллерию и огневые точки неприятеля. Для этого и нужен был «наряд» — осадная артиллерия, прибывшая под Псков в конце августа. Пришла пора действовать.
Густав Адольф, Псковский Кром и Михаил Романов
После избрания на престол русского царя Михаила Романова в 1613 году дела в государстве пошли на лад далеко не сразу. Кандидатура Романова понравилась не всем: особенно недовольны были сторонники Речи Посполитой и Швеции, отнявших обширные территории на западе и севере России. Обе державы стремились усилить своё могущество за счёт восточного соседа, но ещё важнее для них было не допустить усиления соперника, что могло изменить баланс сил в регионе.
Для шведов особенно важным было овладение Псковом — главной русской крепостью на севере государства. Для этого король Густав II Адольф в июле 1615 года приступил к городу, намереваясь использовать его в качестве козыря на будущих русско-шведских переговорах. Однако король переоценил боевые качества своей пехоты и состояние гарнизона города — осаждённые не только оказали сопротивление, но и совершали многочисленные вылазки, стремясь помешать врагу вести правильную осаду.
Осадная артиллерия — шведский «наряд» против русских стен
После прибытия под стены крепости осадной артиллерии все свои силы шведы направили на подготовку штурма — Густав Адольф не мог себе позволить взять город измором, так как наёмникам нужно было выплачивать жалование, провианта в окрестностях было недостаточно, а политическая ситуация, как в самой Швеции, так и вокруг неё, стала ухудшаться. Улучшить положение могло только взятие города в ближайшие недели. Однако даже наличие «наряда» и корпуса профессиональных вояк не гарантировало успеха: покорить Псков было куда сложнее, чем можно подумать.
Участок стены, на котором сосредоточили свои усилия осаждающие, был невелик — силы захватчиков концентрировались против 500-метровой стены Окольного города в северо-западной части крепости, а сама атака велась против 100-метрового участка между Варлаамской наугольной башней и Варлаамскими воротами. И это при общей протяжённости внешнего кольца псковских укреплений более 10 километров! Сказывался недостаток осадной артиллерии для взятия столь внушительной крепости — по сообщениям источников, у Густава Адольфа было лишь 14 (по другим сведениям 26) «проломных» пушек и 4 мортиры. Одна батарея была размещена к северу от стен, другая западнее — за рекой Великой.
Впрочем, даже в такой ситуации шансы интервентов были неплохими. Шведы без устали обстреливали стены крепости — средневековые укрепления, возведённые в конце XV века, не могли выдержать долговременной артподготовки и буквально рассыпались под градом снарядов. Мортиры вели огонь навесом, поджигая постройки «огненными» ядрами. К 17 сентября осаждающим удалось расширить пролом в стене до 40 саженей (более 80 метров) и сбить две башни. Город находился в незавидном положении: начинала сказываться шведская блокада, и ощущалась нехватка продовольствия. Наступил кризис всей псковской кампании.
Теперь всё зависело от того, кто же проявит большую волю к победе и решимость? На стороне псковичей были стены собственного города, богатый опыт и традиции, а главное решимость стоять до конца и погибнуть или победить. О высоком боевом духе русских свидетельствуют очевидцы с обеих сторон. Так, накануне штурма отряд псковитян совершил масштабную вылазку, что оказалось полной неожиданностью для шведов. «Были де подо Псковом покопаны ямы блиско города, и при нем деи изо Пскова была выласка конная и пешая, и немец де из ям выбили и топтали немец конных и пеших до Снетной горы и убили де у них всякого человека с триста человек» — сообщает один из очевидцев осады. Однако у шведов были преимущества в технике и выучке солдат, большинство которых были профессиональными наёмниками, численное превосходство и присутствие самого короля в лагере. 17 сентября Густав Адольф отдал приказ начать общий штурм.
Штурм Пскова — главная неудача «Льва Севера»
Обрадованные успехом артподготовки королевские солдаты ринулись в пролом в стене, не тут-то было: защитники Пскова постарались на славу и сразу за проломом насыпали ещё одну стену, а за ней ещё одну, дабы максимально осложнить нападавшим атаку города. В строительстве импровизированных стен приняли участие простые горожане, понимая, что от этого зависит весь исход осады. Захваченную было шведами башню псковитяне отбили, и штурм захлебнулся. Однако Густав Адольф на этом не успокоился и стал деятельно готовиться к следующему приступу.
Новый штурм последовал уже в октябре. За это время положение обеих сторон серьёзно ухудшилось: защитники начинали страдать от голода, а шведская армия стремительно таяла — осенняя погода на Псковщине не способствовала оздоровлению, перебои со снабжением лишь усугубляли дело. Менее чем за месяц (с середины сентября по середину октября) шведская армия, по сообщению источников, сократилась втрое — большая часть выбывших из строя относилась к небоевым потерям. Густав Адольф рисковал остаться без войск, но отступать от города королю не хотелось — в шведском лагере знали о тяжёлом положении защитников и ждали капитуляции со дня на день. Быть может, если осаждающим удалось достичь хотя бы частного успеха, это сделало бы московитов более сговорчивыми? После массированной артподготовки 8 октября 1615 года шведы бросились на новый приступ. Одновременно с атакой с севера от шведского берега реки Великой отчалили десантные плоты, которые должны были поддержать атаку на главном направлении.
Как и в первый раз, шведам поначалу сопутствовала удача — атакующие ринулись в пролом и захватили одну из башен, но псковичи заложили заряд пороха у основания башни и взорвали её. Интересно, что подобную хитрость сами шведы использовали против русских во время осады Выборга в 1495 году — за 120 лет до описываемых событий. Бой шёл целый день, причём защитники использовали все средства обороны вплоть до брёвен и кипятка. Войска Густава Адольфа были отброшены с «великим трудом», а русские бросились в контратаку и едва не захватили осадную батарею — им попросту было нечем её вывезти в город.
Однако и без того дела интервентов шли неважно. Буквально через несколько дней, во время очередной артподготовки, которая должна была предварить третий штурм, на одной из шведских батарей произошёл взрыв, от которого пострадало немало канониров. Это стало последней каплей — король наконец-то сдался. Псков снова отстоял Русский Север.
Столбовский мир — тяжёлое окончание шведской интервенции
11 октября 1615 года Густав Адольф приказал начать отправку артиллерии, а 17 снял осаду Пскова и «пошёл с великим стыдом, многих у него людей побили, а иные нужи померли и побрели врознь» — сообщает нам один из авторов XVII века. На следующий год король снова попытался захватить Псков измором, прервав подвоз продовольствия, но безуспешно. Исчерпав все возможности упрочить своё положение перед началом переговоров и видя ухудшение внешнеполитической ситуации — Англия и Голландия склоняли короля к миру, близилась война с Польшей — Густав Адольф решился заключить мир.
Договор со шведами был заключён только в 1617 году при посредничестве английского посланника в России Джона Мерика. По результатам Столбовского мира России возвращались территории Новгородчины за исключением Балтийского побережья (Ингерманландии), а Швеции, в соответствии с Выборгским договором, передавалась Карельская земля (Кола с уездом). Кроме того, Москва обещалась выплатить внушительную контрибуцию, что поправило финансовые дела Густава Адольфа. Шведская интервенция закончилась.