Томас Джексон родился в 1824 году в семье коренных виргинцев. Он рано потерял отца, а затем и мать, которая умерла при неудачных родах. Вскоре он был отправлен на попечение к своему дяде и работал на его мельнице. Полноценного образования он не получил, поэтому восполнял пробелы самостоятельно. В 1842 году ему удалось поступить в военную академию в Вест-Пойнте, и вскоре он стал одним из лучших учеников. Он участвовал в мексиканской войне в звании второго лейтенанта и быстро пошел на повышение. Уже тогда он проявлял свои недюжинные военные способности и строптивый, упрямый характер. Иногда, он был не согласен с решениями командиров и даже шел на открытый конфликт. В 1851 году его даже отдали под арест за несоблюдение субординации, а в следующем году он уволился из армии.
Мельница Джексона
Джексон преподавал в Виргинском военном институте в Ленсингтоне и был артиллерийским инструктором. Он отличался строгостью и жесткостью характера, однако талантами профессора не обладал. Однажды, он отправил своих кадетов в пеший марш по штату, поскольку казармы для них еще не были достроены. За месяц они прошли более ста километров.
В последствие Джексон не раз прибегал к этому приему. За скорость передвижения солдат «Каменной стены» прозвали «пешей кавалерией». Один из ветеранов-конфедератов даже шутил, что если бы вместо Моисея евреев вел Джексон, то он прошел бы пустыню ускоренным шагом за три дня, а не за 40 лет.
Именно во время преподавания в Лексингтоне сформировалось религиозное мировоззрение Джексона. Он стал членом пресвитерианской общины, а затем и дьяконом. Еще больше он углубился в религию после смерти своей первой жены и сына во время неудачных родах. Джексон был прихожанином церкви доктора Моисея Ходжа в Ричмонде. Но только Хлдж начинал проповедь, как Джексон немедленно засыпал. После войны на церкви даже хотели повесить памятную табличку с надписью: «Здесь спал «Каменная стена» Джексон».
Молитва в лагере Джексона
О его религиозности было широко известно. Однажды заместитель Джексона, генерал-лейтенант Ричард Юэлл наблюдал как наутро после одной из своих побед «Каменная стена» молился перед палаткой стоя на коленях. Говоря о несомненном военном таланте Джексона, Юэлл тогда отметил: — Если дело в его религии, то я должен принять её.
Когда началась гражданская война, кадеты под командованием Джексона отправились в Ричмонд. Губернатор присвоил ему звание полковника и сказал главнокомандующему вирджинскими вооруженными силами Роберту Ли, который позднее стал главнокомандующим армией Конфедерации, направить Джексона на защиту города Харлерс-Ферри. Как писал Дуглас Фриман,"Ли не мог предполагать, что волей обстоятельств и губернатора Летчера в его распоряжении оказался тот военный, который вскоре покажет себя идеальным генералом".
В распоряжении Джексона оказалось пять Вирджинских полков, которые потом сформировали знаменитую «Бригаду Каменной стены». Кстати, свое прозвище генерал получил за знаменитое первое сражение при Булл-Ран. Его бригада заняла холм Генри, пока алабамский полк отступал под натиском северян. Тогда генерал Бернард Би обратился к нему со словами: «Посмотрите на бригаду Джексона, она стоит, как каменная стена!». В той битве Джексон смог удержать холм, и собирался в контратаку. Он обратился к солдатам со словами: «Стреляйте и угостите их штыком! А когда пойдёте в атаку, орите, как фурии!». Считается, что так появился боевой клич конфедератов.
Генерал Томас Джонатан Джексон
Примечательно, что среди солдат прозвище «Каменная стена» не было широко распространено. Чаще всего его называли «Старый Джек» или даже «Квадратная Коробка» за большой размер обуви.
Джексон был довольно скрытен и держал свои планы при себе до самого конца. Как вспоминал генерал Юэлл, когда он видел гонца от Джексона, то ожидал приказа атаковать Северный полюс. Настолько неожиданными могли быть решения командира.
Вообще, он отличался молчаливостью и строгостью. И даже при скверном положении дел Джексон не терял спокойствия и твердости духа. Однажды, во время тяжелой схватки к нему прискакал офицер с криком: — Генерал, я думаю, что это не наш день! На что Джексон в своей лаконичной манере ответил: — Раз Вы так думаете, то и держите свои мысли при себе!
Смерть генерала Джексона
Несмотря на суровый нрав, Джексон был в почете у солдат. Он равно со всеми делил все трудности военной жизни, поэтому часто оставлял без внимания стенания солдат на лагерные условия. Он также как и они просыпался на занесенном снегом одеяле в нескольких футах от бойцов. Джексон полагал, что армия не должна рыть траншеи и жить в лагерях, армии нужны для того, чтобы искать врага и уничтожать его. Главным оружием он считал скорость, которая могла спасти жизнь солдатам. Поэтому он и приказывал совершать длинные быстрые марши. На все претензии о том, что он изнуряет солдат длинными переходами, «Каменная скала» отвечал, что «ноги дешевле, чем головы». Хотя солдаты и считали своего генерала чудаком, они искренне его любили и всегда радостно приветствовали.
Но уважение Джексон заслужил и у врагов. Когда его бригада отражала атаку 52-го нью-йоркского полка, у них закончились боеприпасы и в ход пошли камни. Когда южанам подоспело подкрепление, майор северян был ранен и оставлен лежать своими солдатами на боле боя. Джексон немедленно послал к нему хирурга и приказал оказать всю необходимую помощь. Северяне встретили этот поступок троекратным «ура».
Статуя в честь «Каменной стены» Джексона
Но лучше всего о значении генерала для солдат говорит случай на Лексингтонском кладбище. Генерал Джексон был по ошибке ранен дозором конфедератов в сражении при Чанселорсвилле 2 мая 1863 года. Он лишился руки и умер через 8 дней от пневмонии. И вот в 1891 году на открытии внушительной статуи «Каменной стены» собралось 30 тысяч человек. Но особое внимание привлекли ветераны из его бригады, одетые в старые и изодранные униформы. Ночь перед открытием они провели на кладбище. Бывшие солдаты расположились на своих одеялах у статуи командира. На просьбы встать с сырой земли и вернуться в дома, один из солдат ответил:
— Спасибо, господа, но мы провели очень много ночей вокруг нашего генерала на полях битвы, не откажите нам в ещё одной ночи возле него.