Пётр I — царь-реформатор
Не будет преувеличением сказать, что реформы в Россию пришли в основном через Петербург, поскольку этот город на Неве был любимым детищем Петра. Недаром государя обвинял некий дьяк Тверитинов, который состоял в заговоре против него. Он говорил, что Москву Пётр оставил, а Петербург вызолотил.
Петербург — это воплощение замыслов Петра I о том, как должен выглядеть идеальный город, государство, да и мироздание. Он называл этот город Новым Амстердамом, «новым раем». И реформы начинались оттуда. В Москву они приходили косвенно, опосредованным образом.
«Откуда эти идеи у Петра?» — возможно, спросите вы. По-видимому, от Якова Брюса и косвенным образом от его впечатлений, которые он почерпнул в Великом посольстве.
Пётр не получил систематического образования, о чём он всю жизнь сожалел и говорил: «Детушки, учитесь! Вот если бы я мог, как вы…». Он бегло говорил по-немецки и неплохо по-голландски, читал, вероятно, тоже. Но, конечно, латынь он не знал,
Яков Брюс — проводник масонской идеологии
Проводником целостной идеологии как системы масонских взглядов был Яков Брюс. В Лондоне он встречался с сэром Кристофером Реном и Ньютоном, которые дали ему полномочия и некую миссию.
О Якове Брюсе известно, что он был фортификатором, ученым, реформатором денежного дела в России, добычи полезных ископаемых. Но есть ещё одна миссия, возможно, главная в его жизни, о которой стоит упомянуть. Брюс был, если угодно, советчиком Петра, советником в самом высоком смысле этого слова. Государь поверял ему самые высокие свои думы, Брюс был его другом (не в смысле как «mein herz» Алексашка Меньшиков, с которым вместе по девкам и выпить), конфидентом Петра в смысле тех сомнений, которые тот иной раз испытывал, но не считал возможным показать окружающим. Яков Брюс был человеком, с которым можно было поговорить о самых глобальных вещах, о стратегических путях России, о том, верно ли мы идём.
Пётр воплощал определенные идеологические принципы. Это заметно и по виду Петербурга, и по той настойчивости, с которой он свои реформы проводил, и по тому, что он не боялся никакой оппозиции. Пётр — единственный реформатор в России, которому свои преобразования удалось довести до конца. Его не убили, как Павла, или Александра II, или Столыпина, над ним не смеялись и не отправили в отставку, как Хрущёва с Горбачёвым.
Петербург — детище Петра I
Город Петра — особый, где буквально каждое здание — это некая страница в область неведомого. Например, знаете ли вы, какое здание расположено в вершине треугольника, символизирующего лучезарную дельту? Правильный ответ — Адмиралтейство.
Дельта — это треугольник, символ очень древний. В эзотерической традиции, восприемником которой считает себя масонство, этот знак давно и прочно укоренился. В Петербурге лучезарная дельта красуется на фронтоне Казанского собора.
Что касается Адмиралтейства, то в 19 веке так было распланировано, что к нему стали вести три улицы: Невский проспект, Вознесенский проспект и Гороховая улица. Вместе образуют треугольник, кстати, не единственный в северной столице треугольник с глазом. Есть ещё пример такого рода — это рукотворный остров Новая Голландия.
В первом варианте здания Адмиралтейства, которое строилось по личным чертежам Петра I, была верфь. В те времена корабль был воплощением суммы технологии, как сейчас реактивный самолет. Поэтому для Петра это была не только идея-фикс — построить судно, как англичане или голландцы, но и добиться того, чтобы и в России делали не хуже. И при его жизни спустили более 40 кораблей.
При участии иностранцев, иной раз под их руководством, но делали свои мастера. И всё более увеличивался процент тех людей из России, которые принимали участие в проектировании и изготовлении судов. То есть детище Петра — флот, прежде всего. Недаром на игле адмиралтейской, на шпиле, — кораблик.
Значение новых символов
Относительно сигнала, который этот символ должен был дать жителям России, есть некая полемика, некий экскурс в метафизику. Дело в том, что за всеми делами, которые совершали масоны, есть, помимо пласта житейского, бытового, пласт бытийный, метафизический. Применительно к Адмиралтейству и флоту: если спросить жителя тогдашней петровской России, что нужно сделать, чтобы государство пошло вперёд, какое здание следует построить, то большинство ответило бы, что церковь. А здесь верфь и увенчана корабликом. Это смена парадигмы.
Кроме того, массированное внедрение в российскую жизнь Андреевской символики. Андрей был почитаемым святым в России, но не так, как Николай или Георгий. У каждой страны есть некие святые покровители. Андрей — покровитель Шотландии. И то, что шотландский Андрей попал в Россию, — это влияние Брюса.
Напомним, что Яков Брюс был прямым потомком шотландских королей и даже имел права на шотландский престол, но выбрал возвращение в Россию и служение ей.
Сам город Петербург — это спор Андрея и Петра, двух апостолов, двух братьев по евангелевскому рассказу. Пётр — апостол Рима и ключарь рая. Герб Ватикана — два перекрещенных ключа, а герб Петербурга — два перекрещенных якоря. Пётр — назначенный апостол, а Андрей — первозванный. Тут претензия на первородство и вызов католичеству, которое не любили в протестантских Англии и Голландии, не любили и в России. И вызов претензиям Римской церкви на то, что земной рай начинается из Рима: «Все дороги ведут в Рим». «А вот нет!» — говорит Петербург фактом своего появления.
Что истинный символ Петербурга? Корабль на шпиле Адмиралтейства, который всегда устремлен куда-то по волнам, или якорь, который должен удерживать? На этот вопрос до сих пор нет ответа. С одной стороны, Петербург — город новизны, революционных идей. Все революции начинались именно там. С другой, — это город Медного всадника, который над ним царит.
Что же все-таки символизирует лучезарная дельта? Она означает, что человек признает божий промысел над ним, что бог все видит и ему есть до тебя дело,
При Петре I начались вещи, которые воспринимались многими, в частности, церковью как революционные. Был брошен вызов символике, укладу жизни. Например, поклонение мощам и реликвиям было подорвано, особенно после реформ Прокоповича. Но сам Петербург, его вид — каменные дома, без деревянных, вид церквей, шпили, которые иглами вонзаются в небеса, даже если не входить глубоко в эту метафизику, — уже свидетельствует об ином направлении мышления жителей этого города.
При Петре I были организации, подобные масонам, но масонских лож как таковых, с документами, с полномочиями, с грамотами, не было. Например, существовало «Нептуново общество», которое заседало в Сухаревой башне. Сначала его председателем был Лефорт, потом Патрик Гордон, затем Брюс. Феофан Прокопович, после того как приобщился к реформам Петра, стал одним из его ведущих докладчиков. «Нептуново общество», видимо, было протомасонской организацией в петровской России.
И, наконец, главный вопрос: был ли Пётр I масоном? На сегодня никаких свидетельств об этом нет. Вероятно, Пётр мог бы вступить в масонскую ложу, но не сделал этого.