В 1971 году генерал Жак Массю, суховатый немолодой мужчина с жёсткой щёточкой усов и безупречной выправкой, дал интервью французскому телевидению. Незадолго до этого вышла его книга «Настоящая битва за Алжир». Массю полемизировал с прогремевшим на весь мир фильмом «Битва за Алжир» Джилло Понтекорво. Эта лента впервые показала жестокость кровавого кошмара, который происходил в Алжире в течение многих лет.
Главные герои фильма — алжирцы, сражающиеся за свободу и жизнь, главный антигерой — полковник Матьё, бездушный командир десантников. Один из ключевых моментов — пресс-конференция Матьё, на которой его спрашивают о применении пыток. «Слово «пытки» отсутствует в наших приказах. Допрос — это единственное легальное средство противодействия незаконной активности», — говорит полковник. А потом объясняет: «Мы не психи и не садисты. <…> Мы солдаты, и наш единственный долг — победить».
«Битва за Алжир» — шедевр псевдодокументалистики, масштабнейший киноплакат. Фильм получил «Золотого льва» Венецианского фестиваля, а потом стал учебником для городской герильи по всему миру.
Массю хотел полемики, — а в итоге произнёс почти те же слова, что его кинематографический двойник Матьё. Только рассказывал подробнее. Пытка — это неточное слово, происходившее в Алжире нельзя сравнивать с пытками в нацистских концлагерях, говорил Массю. Он называл это «силовыми допросами» и тут же подчёркивал необходимость таких действий для борьбы с террористическим подпольем.
Не пытка, а силовой допрос. Не война, а операция по поддержанию порядка…
Война в Алжире — этот термин вошёл в официальное употребление в октябре 1999 года, через 37 лет после Эвианских соглашений, положивших конец конфликту. До этого как только ни называли войну, только не войной: «события в Алжире», «операция по поддержанию порядка», «гражданские беспорядки», «принуждение к миру».
Битва за столицу, город Алжир, во время которой французская армия обыскивала всех подряд, вторгалась в дома, убивала, пытала и насиловала, а боевики Фронта национального освобождения закладывали одну бомбу за другой, — это самый масштабный, самый яркий эпизод насилия в этой войне. Но всё же эпизод. Насилие царило повсюду все эти восемь лет. Армия убивала алжирцев; ФНО убивал французов, алжирцев, солдат и мирных жителей; «черноногие» — потомки европейских переселенцев — убивали коренных алжирцев и французских полицейских; парижские полицейские убивали демонстрантов в Париже; после войны алжирцы убивали харки — местных мусульман (среди них были и арабы, и берберы), служивших в теробороне и во вспомогательных войсках на стороне Франции, — «черноногих» и алжирских евреев.
ФНО против властей и поселенцев
1 ноября 1954 года по всему Алжиру прогремели взрывы и выстрелы. Никому не известная организация под названием Фронт национального освобождения взяла на себя ответственность за нападения и обнародовала свой манифест: независимость Алжира и равные права.
70 нападений в 30 населённых пунктах, девять убитых. Первой жертвой новой войны стал учитель Ги Монро, застреленный повстанцами, остановившими пассажирский автобус. Его жена была ранена, нападавшие застрелили и вступившегося за французскую пару 87-летнего каида (местного администратора) Хадж Садока.
«Алжир — это Франция, и никакой власти, кроме французской, там не будет!» — восклицал тогда министр внутренних дел Франсуа Миттеран. Но это было только начало.
20 августа 1955 года тысячи вооружённых боевиков напали на города и деревни в департаменте Константина. Помимо обычных для ФНО целей — полицейских участков и казарм, — удар пришёлся на шахтёрскую деревню Эль-Халия, в которой жили и арабы, и колонисты-европейцы. Источники называют разные цифры погибших в деревне — от 37 до 92, большинство — европейцы, среди них — женщины и дети. Женщин перед смертью насиловали, детям разбивали головы. В городе Филиппвиль было убито больше ста человек, две трети из них — «черноногие», остальные — арабы.
Позже представитель французского правительства описывал увиденное в регионе: повсюду лежали трупы, некоторые из них были обезглавлены, всё залито кровью.
Ответ французских властей был жесточайшим. На неделю местная администрация дала карт-бланш солдатам, полиции и местному ополчению: увидите подозрительного араба — делайте с ним всё, что хотите. Солдаты Иностранного легиона убивали всех подряд, кого встречали. Подозрительных лиц согнали на местный стадион, расстреляли из пулемётов и закопали во рву с помощью бульдозера.
«Черноногие» против повстанцев
Франция попыталась расправиться с ФНО, не объявляя войну. В 1955 году были созданы силы территориальной обороны, сформированные из «черноногих» — алжирских европейских поселенцев. Целью было восстановление порядка, на деле же это привело к ещё большему хаосу. Помимо официального ополчения, возникали и подпольные организации, поклявшиеся мстить алжирцам-мусульманам за резню в Константине и в целом за нарушение сложившегося мироустройства.
Через год, в августе 1956-го, в Касбе, старом центре города Алжира, взорвалась мощная бомба, заложенная членами «Организации сопротивления Французского Алжира». Эта группировка обещала взрывать по кварталу в Касбе за каждого убитого француза. Возглавлял её доктор Рене Ковач, «черноногий» венгерского происхождения. Позже члены организации утверждали, что, помимо боевого крыла, существовало и политическое, а руководил последним известный политик Мишель Дебре, который в 1959 году стал премьер-министром Франции. В результате теракта погибли 80 человек. И этот взрыв не был последним: французские колонисты были серьёзной силой на протяжении всей войны и стали ядром ОАС — террористической организации, чуть не убившей де Голля.
Армия против алжирцев
Осенью 1956 года в европейской части города Алжира снова прогремели взрывы. Эти запомнились особенно: две бомбы взорвались у молочного бара, ещё одна — у кафетерия. Пострадали в основном женщины и дети, решившие выпить по молочному коктейлю. Франция приняла решение отправить в Алжир войска из метрополии.
7 января десантники 10-го парашютного полка вошли в Алжир. Во главе полка шёл генерал Массю, герой Второй мировой войны, освободитель Парижа. Массю получил всю полноту власти в Алжире — и административные функции, и полицейские. Тут, казалось бы, и воцариться порядку. Но нет.
С приходом военных изменился сам язык противостояния. «Зоны», «враг», «сражение». На войне врага убивают, а это и есть основная функция солдата. Алжир разделён на «операционные зоны», между городами и даже районами — блокпосты. Но взрывов меньше не стало. Чтобы уничтожить подполье, Массю прибегает к «интенсивным методам допроса». К пыткам. Способ, испытанный французами ещё в Индокитае, — электроды от полевой рации прикрепляются к чувствительным частям тела, потом включается ток — становится повседневностью. Тюрьмы в подвалах, концлагеря, солдаты насилуют алжирских женщин и вырезают население целых деревень.
Битва за Алжир стала пирровой победой Франции: Массю почти уничтожил подполье, но в глазах всего мира французы предстали варварами. Именно с этого момента независимость Алжира стала неминуема. А в 1958 году война захлестнула и европейскую Францию: взрывы гремят уже и в Париже.
Полиция против демонстрантов
В историю Алжирской войны вошли три демонстрации, каждая из которых окончилась большой кровью. В декабре 1960 года сторонники независимости вышли на улицы города Алжира и пошли маршем на европейские кварталы. Президент де Голль, на которого так надеялись сторонники «французского Алжира», уже открыто заявлял о праве Алжира на самоопределение. Но митинг перешёл в беспорядки, а полиция и десантники открыли огонь на поражение. Погибли сотни демонстрантов.
17 октября 1961 года сторонники свободного Алжира по призыву ФНО вышли уже на улицы Парижа. Демонстрация была мирной, без оружия — но парижская полиция по приказу префекта Мориса Папона открыла стрельбу. В давке многие демонстранты попадали в Сену. Задержанных убивали и во дворе штаб-квартиры парижской полиции. Только спустя тридцать с лишним лет официальный Париж признал, что в тот день погибло около сорока человек. По неофициальным свидетельствам, погибших было не меньше двухсот.
Наконец, в 1962 году тот же Папон силой разогнал митинг левых активистов, протестовавших против насилия и терактов, организованных ультраправой ОАС («Секретной вооружённой организацией»). Тогда погибло девять человек.
Независимый Алжир против чужаков
В марте 1962 года Франция и ФНО подписали Эвианские соглашения. Боевые действия прекратились. 5 июля 1962-го Алжир провозгласил независимость.
Восемь лет крови, насилия и ненависти не прошли даром. Что было делать после войны «черноногим», сефардам, другим меньшинствам? Ответ новой власти был простым: «Чемодан или гроб».
Многим и этого выбора не предоставили. В Оране, крупнейшем городе страны после Алжира, к 1962 году оставалось более 100 тысяч алжирских европейцев. Эвианские соглашения обещали им безопасность. Через два дня после провозглашения независимости на центральной площади Орана в разгар празднеств раздался выстрел. Началась паника, в толпе появились вооружённые боевики ФНО и других организаций. Началась бойня: террасы кафе расстреливали из пулемётов, людей вытаскивали из квартир и резали на куски посреди улицы, европейцев или заподозренных в контактах с ними местных жителей вешали на мясницких крюках.
«Черноногие» сотнями тысяч покидали Алжир и приезжали во Францию, которой не видели никогда ни они, ни их отцы и деды. Страшная судьба ожидала харки. Их убивали без суда и следствия. А немногим счастливчикам, сумевшим перебраться через Средиземное море, во Франции говорили «убираться в свой Алжир». Не осталось в Алжире и евреев.
Итогом этой восьмилетней кампании, которую во Франции стеснялись называть войной, стали десятки тысяч жертв и сотни тысяч беженцев. Франции не удалось ни сохранить колонию, ни защитить алжирских европейцев.