«Поверьте мне, через 10 лет я стану новым Святым Олафом», — утверждал глава коллаборационистского норвежского правительства Видкун Квислинг летом 1945 года в ходе судебного разбирательства, начатого против него после поражения нацистской Германии и её союзников во Второй мировой войне. Лидер «Национального единения», норвежской фашистской партии, пришедшей к власти в Норвегии в 1942 году, серьёзно ошибался — по сей день его имя считается синонимом слова «предатель».
Знакомство с Россией
Квислинг родился в 1887 году в семье лютеранского пастора в коммуне Фюресдал. Старший сын в семье, он прилежно учился в школе, проявлял способности как к естественным, так и к гуманитарным наукам, но одноклассники не очень жаловали робкого сына церковника — он часто терпел насмешки над собой. Вероятно, это сыграло свою роль в том, что после выпуска Квислинг решил выбрать военную карьеру. Успешно сдав экзамен, он поступил в норвежский военный колледж. На итоговых экзаменах молодой человек показал лучший результат за всю историю заведения. Незамедлительно после выпуска он получил назначение в генеральный штаб страны.
Норвегия не принимала участия в Первой мировой войне, вместе с другими скандинавскими странами следуя нейтралитету. Это сильно заботило Квислинга — ведь на войне он мог достичь большего признания и послужить своей стране! Вскоре молодой майор получил назначение: в 1918 году он отправился военным атташе в большевистскую Россию. Эта поездка, знакомство со страной, пережившей несколько революций и упавшей в пучину Гражданской войны, открыли новую главу в жизни будущего лидера страны. Квислинг с интересом наблюдал, как Ленин и его соратники меняли Россию. В качестве военного эксперта он описывал внутреннее положение в стране, в частности состояние большевистских вооружённых сил: «Красная армия в техническом отношении не под силу современной армии, но она революционная армия, и в этом отношении это — то же самое, что сумасшедший человек. Кроме того, она обладает оружием, которое опаснее всяких танков: братание и агитация в рядах противника».
Квислинг покинул советскую Россию в декабре 1918 года. Очередное путешествие было связано с работой в составе гуманитарной миссии Лиги Наций, которую курировал исследователь Фритьоф Нансен. Бывший атташе был приглашён, поскольку считался одним из самых авторитетных специалистов по новой, большевистской, России.
Командировка, во время которой Квислинг и его коллеги привозили продовольствие голодающим Украины, стало примечательным и для личной жизни будущего нацистского пособника. В 1922 году он взял в жёны семнадцатилетнюю уроженку Севастополя Александру Воронину. Однако уже спустя год, во время очередного приезда в Украину, он познакомился в Харькове с Марией Пасек, которая координировала взаимодействие гуманитарной миссии с местной администрацией. Пикантности ситуации добавлял и тот факт, что за романом, который разгорелся между Квислингом и Пасек, наблюдала молодая жена норвежца.
По возвращении троицы в Норвегию Квислинг объявил свою первую жену приёмной дочерью, организовал получение ею норвежского гражданства, а в личных разговорах убеждал её, что чувства не утихли. Несмотря на это, Александра не могла мириться со своим новым положением и вскоре уехала во Францию.
Неудачливый политик
Поездка в Россию оказала определённое влияние на политические взгляды Квислинга. Он увлёкся тем, как большевики смогли сплотить народ в борьбе против внутренних врагов и внешнего мира, и видел в этом примере возможный путь развития для своей страны. В 1924 году он попытался установить контакты с представителями норвежских коммунистов: предложил помощь в организации народной милиции и даже намекал на то, что, используя своё положение, может достать интересующие их документы из генерального штаба. Левые не поверили Квислингу, а вскоре эти контакты стали достоянием общественности, из-за чего разразился скандал.
Неизвестно, чем бы кончился этот эксперимент Квислинга, если бы в 1927 году его не отправили в Москву в составе норвежской дипмиссии. Там бывший военный вновь оказался в центре скандала, на сей раз связанного с подозрениями в контрабанде валюты на чёрный рынок страны, однако вина дипломата не была доказана.
Через 2 года Квислинг вернулся на родину, на сей раз на постоянной основе. Провалы попыток сближения с левыми и пристальное слежение за актуальными политическими процессами в Европе толкнули его на новый идеологический путь. На этот раз он мечтал об организации консервативного движения, которое должно было прийти к власти в стране и провести реформы, подразумевавшие милитаризацию населения и усиление противодействия коммунизму. Идеи пока оставались на бумаге — Квислингу ещё не хватало политического опыта и веса.
В конце 1920-х Квислинг примкнул к консервативной партии «Норвежское народное возрождение» и попал в правительство — он занял должность министра обороны. В 1931 году он инициировал довольно рискованную внешнеполитическую акцию — высадку десанта в спорной Гренландии, которую и Норвегия, и Дания считали своей территорией. Международное сообщество встало на сторону Копенгагена.
Вскоре поражение потерпело консервативное правительство, ушедшее в отставку в 1933 году. На смену им пришла либеральная партия «Венстре». Приход к власти в Германии нацистов и явный кризис правых движений в самой Норвегии заставили Квислинга действовать: в короткие сроки он объявил об основании партии «Национальное единение», которая не стеснялась использовать в своей риторике антикоммунистические и антисемитские лозунги (последнее было абсолютно нехарактерно для норвежской общественной жизни), а внешние атрибуты явно создавались под большим впечатлением от немецкой НСДАП.
Квислинг ожидал, что народ оценит его стремления и поддержит партию на октябрьских выборах 1933 года, но и здесь новоиспечённого политика ожидал провал. «Национальное единение» смогло набрать лишь 2% голосов. Коммунисты получили и того меньше, но правые не смогли даже попасть в парламент. Наполеоновские амбиции Квислинга разбились о действительность, и вскоре он превратился в маргинального политика, угрожая своим противникам расправой в случае прихода к власти. Его опасались, но всерьёз не воспринимали. До времени.
Преступления во имя Родины
В 1940 году Норвегия пала под ударами Вермахта. Квислинг, до этого момента поддерживавший Гитлера и высказывавшийся весьма комплементарно о своём «немецком друге», рассчитывал, что с помощью Германии придёт к власти. Вместо этого нацисты решили поставить во главе страны военную администрацию. Политика не воспринимали всерьёз даже союзники. Немного позже Йозеф Геббельс в дневниках так описывал норвежского коллегу: «Я не чувствую особой симпатии к нему. Он догматик и теоретик, и вряд ли когда-нибудь станет великим политиком».
На протяжении двух лет нацисты последовательно зачищали норвежское политическое поле, ликвидировали лидеров профсоюзов и коммунистических партий, основавших движение сопротивления. Квислинг прислуживал оккупантам на должности премьер-министра, в бесконечных разговорах убеждая немцев передать власть «Национальному единению», что, по его мнению, могло снизить градус антигерманских настроений в обществе.
В 1942 году немцы всё же решились сделать рокировку и назначить министром-президентом Квислинга, однако такая перестановка имела лишь декоративный характер. Нацисты оставляли за собой контроль над внутренней жизнью страны. Расчёты политика на то, что с национальным правительством общество перестанет протестовать, тоже не оправдались. Наоборот, мобилизация в молодёжные организации и преследования лютеранских священников, проповедовавших против немцев и их подельников, вновь подняли градус неповиновения. Особенно сильно по авторитету Квислинга ударило его участие в депортации евреев.
К концу войны политик чувствовал усталость. Одновременно поражения Германии на военных фронтах показали ему, что дни его политической жизни сочтены. Поэтому когда союзники появились в Норвегии, он отдал приказ армии и полиции не сопротивляться — впрочем, они бы не сопротивлялись и без высшей санкции. 9 мая Квислинг был арестован, а через некоторое время начался суд — коллаборанта обвинили в государственной измене и прямом участии в холокосте в Норвегии. Во время тяжбы медики провели экспертизу в поисках психологических отклонений у лидера «Национального единения», однако кроме некоторой заторможенности и завышенной самооценки (на грани с нарциссическим расстройством) ничего не нашли.
Несмотря на усилия защиты, отстаивавшей идею о том, что действия Квислинга были направлены на сохранение Норвегии, суд признал бывшего министра-президента виновным и приговорил к расстрелу. Приговор был приведён в исполнение 24 октября 1945 года.