Еще до полноценного развития психологии как науки человечество пыталось установить связь между мозговой активностью и поведением индивида. Френология теперь известна как псевдонаука, однако для многих викторианцев она была самой настоящей серьезной и авторитетной дисциплиной. Приверженцы френологии утверждали, что, пристально изучив черепную коробку объекта, можно сделать выводы о его наклонностях, моральных качествах, интеллекте и потенциальных проблемах с социальным поведением. Иными словами, карта черепа являлась прямым отражением карты души человека. Увлечение френологией действительно завораживало викторианцев: даже сама королева Виктория приглашала ко двору специалиста, чтобы тот дал характеристику ее детям, изучив строение их голов.
Строение черепа как психологическая карта
Основателем френологии был австрийский врач и анатом Франц Галль. Именно он впервые предположил, что строение черепа фактически повторяет форму самого мозга, а, значит, по впадинкам и возвышениям головы можно судить о том, какие доли развиты больше других и, соответственно, вычислить характер и наклонности изучаемого объекта. Название новой науки сложилось из «френ», что на греческом означает разум и «логос», то есть учение или знание. Галль разделил мозг на несколько отделов, каждый из которых отвечал за умственные способности, темперамент, эмоции и управление телом.
Австрийский ученый проложил дорогу последователям, расширившим и углубившим его теорию. Френологи разработали так называемую «карту мозга», поделив его на множество частей (их количество в разных источниках варьируется от 20 до 46), формировавших 4 подгруппы. Первая, расположенная в передней части черепной коробки, отвечала за интеллект; вторая, в задней части, — за социальные и бытовые навыки; третья, в верхней части, — за моральные качества и религиозное чувство; четвертая, боковая (с обеих сторон), — за животные наклонности. Таким образом, прощупав череп в каждой из этих зон, френолог мог предоставить заключение о том, какие порывы, пристрастия, таланты и пороки присущи данному конкретному индивиду.
Не все научное сообщество относилось к френологии серьезно, но эта теория имела немало именитых последователей. Определенную поддержку удалось получить от творческой интеллигенции, например, от писателей, но наиболее авторитетными выглядели слова одобрения со стороны таких фигур, как Томас Эдисон или профессор Альфред Уоллес, ученый, чьи труды послужили опорой Дарвину.
Научный подход в быту
Викторианцы довольно быстро нашли практическое применение новой науке, было решено использовать эту теорию в различных сферах. Во-первых, конечно же, в образовательной. В 1825-м году в Калькутте открылась первая «френологическая школа», основанная британцами в одной из колоний с целью проведения эксперимента. Предстояло доказать, что образование способно физически изменить строение мозга. Ученики одной из школ в Бенгалии начинали каждое утро с измерений головы. Все данные фиксировались и затем сравнивались для отслеживания «прогресса», то есть изменений формы черепной коробки детей по ходу приобретения новых знаний.
Не менее полезным применение френологии полагали и в криминалистике. Изучение черепов закоренелых и отъявленных преступников считалось делом весьма перспективным — если бы удалось установить прямую зависимость между строением головы и вероятностью совершения преступления, то криминальные наклонности теоретически можно было бы выявлять превентивно. Например, бугорок над ухом, по мнению френологов, свидетельствовал о повышенных наклонностях к воровству.
В колониях и тюрьмах поощряли распространение буклетов о френологии. Некоторые надзиратели считали, что знание преступников о работе собственного мозга поможет им скорректировать поведение (основываясь, опять же, на мнении, что физически форма мозга способна видоизменяться). Это был один из первых шагов в становлении более гуманной тюремной системы: вера в эффективность телесных наказаний ослабла, а ей на смену пришла убежденность в том, что почти каждый заключенный способен на моральную реабилитацию.
Френологи также предлагали выбирать себе спутников жизни согласно с наукой о строении черепа, то ли в шутку, то ли всерьез. Правда, советы давали исключительно мужчинам. При выборе «правильной» невесты следовало бы отвести ее в кабинет френолога, который определил бы по бугоркам и впадинам черепа, насколько хорошей матерью будет потенциальная супруга, а также ее аппетит в постели. Считалось, что если у девушки обнаружится недостаток «эротизма», это сделает брак несчастным, а его избыток так вообще способен превратить супружескую жизнь в ад: кому охота ходить рогоносцем?
Френология оказалась чрезвычайно популярной и в Америке, особенно, в контексте рабства. Она нашла приверженцев с обеих сторон: и те, кто ратовал за отмену рабства, и рабовладельцы, — обрели в этой науке подтверждение своим теориям. Среди южан, например, бытовало популярное мнение о том, что мозг чернокожих рабов устроен совсем иначе, нежели мозг белого человека. Якобы боковые доли, отвечающие за животные наклонности, у них были развиты гораздо сильнее, а вот лобная доля, то есть интеллект, размерами сильном уступала. Знаменитый френолог и рабовладелец Чарльз Колдуэлл колесил по Югу с лекциями, где представлял эту теорию. Он также заключил, что из-за таких вот особенностей строения мозга чернокожие рабы не способны жить самостоятельно, вне подчинения.
Противники рабства использовали те же аргументы, к которым прибегали британские колонисты. Они утверждали, что рабы, хозяев которых вкладывались в их обучение, демонстрировали значительные поведенческие улучшения. Таким образом, если бы чернокожим дали свободу и позволили получать образование, строение их мозга приблизилось бы формой к строению черепа белого человека, — убеждали френологи, ратовавшие за отмену рабства.
До психоанализа и Фрейда
Своего пика увлечение френологией среди викторианского сообщества достигло во второй половине 19 века. Отсылки к этой науке встречались в массовой культуре, например, в театральных представлениях, в шоу мюзик-холлов и прочих развлекательных мероприятиях. На выставке 1851-го года в Гайд-парке каждый посетитель мог приобрести карманного размера бюст из коллекции френолога Уильяма Балли. Сначала он выпустил серию полноразмерных бюстов, в точности повторяющих строение головы известных людей, а затем изготовил их реплики в миниатюре. В эту коллекцию входили «черепа» как прославленных художников, именитых поэтов, философ и ученых, вроде Аристотеля, так и хорошо известных современникам преступников.
Ажиотаж вокруг френологии сошел на нет уже в 20-м веке. На смену науке о строении черепа пришли психология и психоанализ. Изучение не внешних признаков, но внутреннего, душевного состояния. В каком-то смысле френология стала подготовительным этапом, сделавшим приход психоанализа возможным.