Во время Великой Отечественной войны ожили, встали рядом, плечом к плечу, многие герои нашей отечественной истории. «Бьются отчаянно, колются здорово дети Чапаева, внуки Суворова», — писал небезызвестный поэт Самуил Маршак. А «отец народов» Иосиф Виссарионович Сталин в своем известном обращении по поводу 24-й годовщины Октябрьской революции лично «призвал к оружию» Невского, Пожарского, Суворова и Кутузова.
Стоит отметить, что Министерство пропаганды и просвещения Третьего рейха тоже не зря кушало свой хлеб с маслом. В 1941 году в ряды вермахта был «мобилизован» Владимир Ильич Ленин. На немецких листовках, обращенных прежде всего к тем людям, которые считали, что Сталин обманул надежды 1917 года, появился слоган, призывающий солдат Красной армии переходить на сторону гитлеровцев: «Долой Сталина! За дело Ленина! За ленинский социализм». Или другая листовка: «Сталин предал Ленина». «Сталин обманул Ленина. Ленин хотел одно, Сталин сделал другое». «Не за это мы боролись в 1917 году».
Понятно, что эти листовки в большей степени были обращены к той относительной советской элите, которая помнила подлинный пантеон героев 1917 года и весьма скептически смотрела на ту историческую картину, которая сформировалась в Советском Союзе в конце 30-х годов.
Что касается уже упомянутого товарищем Сталиным Суворова, то его образ использовали все без исключения: и наши, и немцы. На весьма известной немецкой карикатуре, широко распространенной на Северо-Западе и в Центральной России, была изображена тень Александра Васильевича, который, склонившись над битыми советскими полководцами, Буденным, Тимошенко и иже с ними, ехидно говорил (в духе дедушки Крылова): «А вы друзья, как ни садитесь, все в полководцы не годитесь».
Любопытно, но советская пропаганда брала на вооружение не только отечественных героев. В 1941 году одним из «красноармейцев» стал Отто фон Бисмарк. Повсеместно, и в печати, и по радио, приводились цитаты первого канцлера Германской империи, где он говорил, что с Россией связываться нельзя, что Россия — великая держава.
Еще одним весьма успешным союзником советской пропаганды выступал Наполеон Бонапарт, на своей шкуре испытавший силу русского оружия. В 1941 — 1942 годах то и дело проводилась параллель с событиями 1812 года. Многие не переставали надеяться, что результат Отечественной войны обязательно повторится: немцы замерзнут под Москвой, будут катиться до Берлина через Березину.
Использовали наши пропагандисты и некие положительные, позитивные образы замечательной немецкой поэзии. Генрих Гейне, например, в силу своей национальности оказался в Третьем рейхе практически под запретом, хотя абсолютное большинство немцев знали его волшебные строки. А у нас он был подан как гений, как человек, искренне любивший Германию, немецкий язык. Но почему его запретили? Почему какие-то австрийцы-недоноски задумали лишить немцев их национального достояния?..
Что касается пропаганды среди рядовых, простых солдат, которые вряд ли были знакомы с творчеством Гейне, то здесь взор агитаторов был направлен на эпос, на народный фольклор. Практически в каждом национальном подразделении Красной армии в обязательном порядке проводились параллели с мифическими богатырями, с национальными героями. Например, Героя Советского Союза сержанта Мамедова, уничтожившего свыше семидесяти немецких солдат, 8 января 1942 года газета «Правда» сравнивала с героем азербайджанского национального эпоса Кер-оглы: «Ты бил врага, одолевая мглу, / Ты — благородной нашей славы вестник. / И вместе с песнями о Кер-оглу / Мы о тебе теперь слагаем песни».
Когда под Ленинградом сражались воины из Киргизии, их сравнивали с легендарным Манасом, героем национального эпоса. Причем всячески подчеркивалось, что Манас незримо присутствует вместе с воинами. «И кто знает, может быть, через несколько лет в прекрасных селениях свободного и радостного Киргизстана не только о Манасе, но и о вас, воины из Киргизстана, акыны будут слагать свои новые прекрасные песни?»
Если говорить о каналах пропаганды, через которые можно было донести все вышеназванные (и не только) тезисы, то фашистами, например, активно использовались газеты, брошюры, листовки. Все это можно было распространять или посредством ветра, или с самолета, или специальным агитационным снарядом, который выполнял роль некой катапульты.
Еще одной формой воздействия было аудио (рупор, громкая связь). Советские пропагандисты рассказывали, что иногда они читали Гейне, ставили пластинки с немецкой классической музыкой, с советскими песнями и так далее.
Что же касается радио, то, как известно, в первые недели начала войны все радиоприемники были реквизированы, изъяты у населения. Остались они только у советской партийной военной элиты. Поэтому, если говорить о «голосах обыкновенных», то они действовали, были, однако предназначались для исключительно узкой аудитории. Немцы даже представляли, что где-то, возможно даже в тылу Советского Союза, действует подпольная радиостанция под названием «Старая гвардия Ленина», которая постоянно говорит о необходимости возрождения национальной России, о борьбе с проклятым жидобольшевистским сталинским Советским Союзом.