С. Бунтман: Дело генерала Павлова — это чудовищная человеческая драма, связанная с ответственностью за решения, которые принимались в начальный период Великой Отечественной войны, за проигрыш, за отступление, за ужасную катастрофу лета 1941 года.
А. Кузнецов: Да, то, что инкриминировалось генералу Павлову и троим его подчиненным — это, безусловно, настоящая трагедия. Другое дело, насколько в этом виноват сам Дмитрий Григорьевич? Об этом, собственно, мы и поговорим сегодня.
Надо сказать, что, как это ни странно, мы очень мало знаем о первых днях войны. Уже много лет исследователи и все те, кто интересуется военной историей, дискутируют на тему: что же случилось летом 1941 года, в частности, на Западном фронте? Понятно, что произошла катастрофа, самая настоящая, с колоссальными жертвами: убитыми, ранеными, пленными, с потерянными территориями и гражданским населением, которое на них осталось. Но вот в чем причина этой трагедии — ответа пока нет.
С. Бунтман: К сожалению.
А. Кузнецов: И все-таки давайте кратко вспомним хронологию. Утром 22 июня начинается война. К исходу первой недели боевых действий войска Западного фронта терпят тяжелейшее поражение: противник почти полностью окружает три из четырех общевойсковых армий этого фронта, выдвинутых в Первый стратегический эшелон. 28 июня был взят Минск. На тот момент командующим войсками Западного фронта был генерал Дмитрий Григорьевич Павлов.
Что это был за человек? Если вскользь просмотреть его биографию, то ничего особенного найти в ней не удастся — обыкновенная биография, как у всех военачальников того времени. Павлов не получил серьезного общего образования: за плечами у него было два класса. В Первую мировую войну он добровольцем ушел на фронт, прошел ее, что называется, по полной программе, был ранен и взят в плен. На родину вернулся только после окончания войны. С 1919 года был мобилизован в Красную армию.
В Гражданскую войну Павлов сражался преимущественно в Средней Азии, потом учился: окончил Омскую пехотную школу и еще ряд военных учебных заведений. С 1928 года он — командир кавалерийского и механизированного полков, командир и комиссар мехбригады. В 1931 году Дмитрий Григорьевич, как и многие другие кавалеристы, пересядет на танк, которым, судя по воспоминаниям Никиты Хрущева, будет владеть в совершенстве.
Какое-то время Павлов под именем танкового генерала «Пабло» будет воевать в Испании. В ноябре 1937 года он станет сначала заместителем, а потом начальником Автобронетанкового управления Красной армии. С июня 1940 года получит под свое командование один из двух наиболее сложных, наиболее крупных военных округов — Западный Особый военный округ.
И тут на генерала Павлова свалится колоссальный объем работы: в результате так называемого «освободительного похода» граница Советского Союза была отодвинута, следовательно, присоединенная территория нуждалась в обустройстве. К тому же руководство страны командующих округами постоянно дергало: достаточно вспомнить знаменитые оперативно-стратегические игры на картах января 1941 года, в которых Павлов командовал «красными».
И вот, собственно, с этим багажом мы возвращаемся к концу июня 1941 года, когда Дмитрия Григорьевича после катастрофы, произошедшей на Западном фронте, вызывают в Москву. До столицы Павлов доедет, но встретиться со Сталиным ему не удастся: последний в аудиенции откажет. Кстати, самым «высоким» человеком, с которым Павлов сможет поговорить, будет Молотов. И он (Молотов), интересная деталь, прощаясь, не подаст ему руки. Павлов уедет обратно, но по прибытии в штаб его арестуют. (Видимо, нарком иностранных дел уже тогда знал, что кандидатуру Павлова в качестве козла отпущения обсуждают, но решение еще не приняли).
Итак, 4 июля Павлов арестован. А на Западный фронт направляют Льва Захаровича Мехлиса, главного армейского идеолога, члена Военного совета фронта, с поручением найти всех «виновников» катастрофы в Белоруссии. Спустя несколько дней он (Мехлис) составляет на имя Сталина телеграмму следующего содержания, которую, кроме него, подписывают новый командующий фронтом маршал Тимошенко и Первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии, еще один член Военного совета фронта, Пономаренко:
«Военный совет установил преступную деятельность ряда должностных лиц, в результате чего Западный фронт потерпел тяжелое поражение. Военный совет решил:
1) Арестовать быв. начштаба фронта Климовских, быв. заместителя командующего ВВС фронта Таюрского и начальника артиллерии фронта Клича.
2) Предать суду военного трибунала командующего 4-й армией Коробкова, командира 9-й авиадивизии Черных, командира 42-й с. д. Лазаренко, командира танкового корпуса Оборина.
Просим утвердить арест и предание суду перечисленных лиц
3) Нами арестованы — начальник связи фронта Григорьев, начальник топографического отдела фронта Дорофеев…»
Заметьте, о Павлове речи нет. То есть решение по нему принято и, видимо, на самом высоком из возможных уровней.
А далее «виновников», любезно представленных Мехлисом в телеграмме, разобьют на категории. В «звездную» группу к Павлову попадут начальник штаба генерал-майор Климовских, начальник связи генерал-майор Григорьев, командующий 4-й армией генерал-майор Коробков. Все они будут расстреляны. Эта же участь постигнет и других фигурантов телеграммы: начальника артиллерии Клича, командующего ВВС фронта Таюрского, командира 9-й авиадивизии Черных и других, но позже.
Конечно, Павлов и его подчиненные не увенчали себя лаврами, но ведь они были и не хуже других. Вот, например, командующий 4-й армией генерал-майор Коробков: он будет схвачен, судим по одному с Павловым процессу, вместе с ним расстрелян. В это время командующие двух других армий, 3-й и 10-й, которые тоже воевали на этом фантастически невезучем Белостокском выступе, где они?
Генерал Кузнецов, командующий 3-й армией, в конце июля выйдет из окружения, возглавит другую армию. Всю войну он будет армиями командовать… И в мае 1945 года во главе своей 3-й ударной армии возьмет рейхстаг. Мало?
Генерал Голубев, командующий 10-й армией, тоже выйдет из окружения в конце июля и тоже большую часть войны (до тяжелого ранения) будет командовать армиями.
1-й заместитель командующего войсками Западного фронта генерал Болдин…
С. Бунтман: Да.
А. Кузнецов: Одним словом, руководству были нужны…
С. Бунтман: …козлы отпущения.
А. Кузнецов: Да.
Сначала дело Павлова следователи раскручивали стандартным образом, интересуясь не столько причинами неудач Западного фронта, сколько довоенным прошлым подозреваемого. Дмитрию Григорьевичу припомнили и отношения с «врагами народа» Уборевичем и Мерецковым, и то, что когда-то в глубокой юности он примыкал к анархистам.
С. Бунтман: Ну, это старые лекала.
А. Кузнецов: Конечно.
Кстати, Климовских тоже поставили в вину, что он — кадровый офицер царской армии, который каким-то образом уцелел.
С. Бунтман: Пережил весну.
А. Кузнецов: И Коробкову напомнили, что он был прапорщиком старой армии…
А потом что-то изменилось (видимо, сверху поступило указание), и Павлову вменили в вину следующее:
«Арестованный Павлов, являясь участником антисоветского военного заговора еще в 1936 году, находясь в Испании, продавал интересы республиканцев. [Хорошая формулировка для обвинительного заключения, не правда ли?] Командуя Западным Особым военным округом, бездействовал. [Ну, это чистое вранье].
Павлов признал себя виновным в том, что в заговорщических целях не готовил к военным действиям вверенный ему командный состав, ослабляя мобилизационную готовность войск округа, и из жажды мести за разгром заговора открыл фронт врагу. [Тоже ложь. Павлов виновным себя не признал. На суде он продолжал оправдываться, говорил о том, что более-менее стремительное продвижение немцев на Украине связано с тем, что у Киевского Особого военного округа войск гораздо больше].
Как участник заговора Павлов уличается показаниями Урицкого, Берзина, Белова, Рожина и Мерецкова. [В этот момент Мерецков под пытками давал признательные показания]".
А вот в постановлении ГКО и в приказе, который, несмотря на высшую степень секретности, еще до приговора был зачитан во всех ротах, батареях и эскадрильях, формулировка обвинения была изменена: «Государственный Комитет Обороны, по представлению главнокомандующих и командующих фронтами и армиями, арестовал и предал суду военного трибунала за позорящую звание командира трусость, бездействие, отсутствие распорядительности, развал управления войсками, сдачу оружия противнику без боя и самовольное оставление боевых позиций…»
То есть заговора уже…
С. Бунтман: …нет. Есть невыполнение своих обязанностей.
А. Кузнецов: Да.
Возникает вопрос: почему все-таки решили не упоминать заговор, ведь подобное обвинение было в традиции всех предвоенных лет? И здесь, надо сказать, есть весьма любопытное объяснение. Вот что стало с родными генерала? Тяжелая судьба ждала этих людей. Несмотря на то, что в приговоре не значилось, что Павлов — изменник Родины, члены его семьи: жена, сын, родители и теща были арестованы и сосланы в Красноярский край. Кроме сына, никто из Сибири не вернулся.
С. Бунтман: 22 июля 1941 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила генерала Павлова к смертной казни с конфискацией имущества и лишением воинского звания. В этот же день он был расстрелян. То есть руководство страны все же решило пожертвовать, скажем так, одним командующим фронтом?
А. Кузнецов: Получается, что да. И поскольку Сталин был очень возмущен, даже шокирован потерей Минска, выбор пал на Павлова.
С. Бунтман: Возможно, здесь еще сыграло роль и то, что Павлов был не самым лучшим стратегом. Простите за циничные рассуждения: потеря небольшая, зато показательность гигантская.
А. Кузнецов: Разумеется. На Жукова и Тимошенко можно было набрать материала на три таких процесса за те же самые две недели подготовки и готовности к войне. Но в этих людях Сталин еще нуждался.
С. Бунтман: Да.
А. Кузнецов: Вот такая печальная история.
С. Бунтман: Но не будем забывать, что в 1957 году Павлов и другие расстрелянные военачальники Западного фронта были посмертно реабилитированы и восстановлены в воинских званиях.
А. Кузнецов: Да.
С. Бунтман: И это было абсолютно правильно.
А. Кузнецов: Конечно.
Кстати, первым, кто официально поднял вопрос о невиновности Павлова и других генералов, был генерал-полковник Леонид Михайлович Сандалов, человек с очень интересной биографией, который во время описываемых событий занимал должность начальника штаба 4-й армии Западного Особого военного округа. В 1956 году он написал служебную записку начальнику Военно-научного управления Генерального штаба Вооруженных сил СССР генералу Курасову, в которой изложил свою точку зрения по поводу этого дела.
И 31 июля 1957 года Военная коллегия Верховного суда СССР вынесла определение, которым приговор от 22 июля 1941 года был отменен по вновь открывшимся обстоятельствам, и дело было прекращено за отсутствием состава преступления.