Для устрашения!
«Вы спрашиваете, слыхал ли я о Флинте? Это был самый кровожадный пират из всех, какие когда-либо плавали по морю. Чёрная Борода перед Флинтом младенец», — говорил сквайр Трелони в «Острове сокровищ». Есть в романе и крайне прозрачный намёк на пирата, вдохновившего Стивенсона. Среди подручных Сильвера на «Испаньоле» был Израэль Хэндс, который, как рассказывается, служил у Флинта канониром. Точно так же звали одного из товарищей Эдварда Тича — только тот, настоящий Хэндс, был штурманом. С этим Хэндсом связана одна из самых известных историй про Чёрную Бороду.
Однажды ночью, пьянствуя в своей каюте с Хэндсом и ещё двумя моряками, Чёрная Борода безо всякого повода потихоньку вытащил пару малых пистолей и взвёл под столом курки. Затем капитан задул свечу и выпалил в своих собутыльников. У Хэндса оказалось прострелено колено, и он всю оставшуюся жизнь хромал. Когда команда спросила, зачем Тич это сделал, капитан выругался и сказал: если бы он время от времени не убивал одного из них, они бы позабыли, кто он такой.
Позже Рональд Делдерфилд, написавший «Приключения Бена Ганна», талантливый роман-предысторию «Острова сокровищ», совместил двух Хэндсов. У Делдерфилда он уже «прожжённый негодяй», который плавал до Флинта и с Тичем, и с Инглендом, и со Стидом Беннетом. Ну и, конечно, упомянут эпизод с пистолетами под столом.
От Бристоля до Карибов
О ранних годах Чёрной Бороды известно немного. Считается, что он родился в Бристоле (именно оттуда навстречу приключениям отплывала «Испаньола»), а звали его на самом деле Эдвард Драммонд. Бристолец принимал участие в войне королевы Анны — затянувшемся на десятилетие противостоянии Англии и Франции. Потом не нашёл себе применения на суше и продолжил воевать, но уже на каперском корабле. А с 1716 года началась та часть его жизни, которая осталась в истории.
Век джентльмена удачи был, как правило, недолог. Пиратская часть жизни Бартоломью Робертса уложилась в два года, Эдварда Ингленда — в три года. Эдвард Тич начал грабить корабли в 1716 году, а погиб в 1718-м. Но этого хватило, чтобы и после смерти его имя заставляло ёжиться от страха капитанов торговых и военных кораблей в Карибском море.
Поначалу Тич плавал под началом Бенджамина Хорниголда, пирата умелого и осторожного. Весной 1717 года они захватили торговое судно, следовавшее из Гаваны с грузом муки, затем шлюп с Бермудских островов (на нём они разжились только вином из запасов капитана), потом корабль, шедший из Мадейры в Южную Каролину. Наконец, Хорниголд и Тич после небольшого отдыха от неправедных трудов взяли на абордаж французское невольничье судно, следовавшее из Гвинеи на Мартинику. Тут пути двух пиратов разошлись. Хорниголд, услышав о том, что губернатор Бермудских островов дарует прощение морским разбойникам, отправился на Нью-Провиденс. А Тич установил на борту французского корабля 40 пушек и назвал его «Месть королевы Анны».
Если изучать хронику пиратских достижений, то поражает, насколько плотным было движение в Карибском море. Чёрная Борода чуть ли не каждую неделю захватывал по кораблю. Слух о 40-пушечной «Мести королевы Анны», наводившей ужас на торговцев, разнёсся быстро. Но не только купцы боялись пиратов: одним из первых самостоятельных призов Тича стал 30-пушечный корабль, имевший неосторожность огибать остров Сент-Винсент. Чёрная Борода разграбил его, высадил команду на остров, а корабль сжёг. Ещё через несколько дней Тич столкнулся ещё с одним 30-пушечным военным кораблём, тот начал сражаться, но был вынужден отступить и ретировался на Барбадос.
Репутация стала опережать Чёрную Бороду. И неизвестно, что важнее — его уверенные морские победы или грозное имя. Эдвард Тич немало вложил в создание своего образа и намеренно подчёркивал самые жуткие его детали.
Со временем Тич, похоже, и сам начал верить в свою инфернальность. Как-то раз он в разгар очередной попойки на борту предложил своим товарищам: «Давайте сотворим себе ад и посмотрим, сколь долго сможем его выносить!» Они спустились в трюм, задраили все люки, наполнили горшки серой и другими горючими веществами, а затем подожгли. Так они и сидели в дыму и зловонии, пока соратники Чёрной Бороды не запросились наружу. Тич продержался дольше всех и, как рассказывают, очень этим гордился.
Верили в связь Чёрной Бороды с сатаной и многие его люди. Рассказывали, что как-то на борту видели какого-то человека, про которого никто не знал, откуда он взялся. Он появлялся то тут, то там, а потом загадочно исчез. Поговаривали, что-то был сам дьявол.
Союз пирата и губернатора
Эдвард Тич был не единственным пиратом в те времена. Дженнингс и Беннетт, Ингленд и Левассёр, Хорниголд и Вейн — Атлантический океан стал в эти годы опасным местом. Английский король Георг I поначалу объявил пиратству войну, но получилось неубедительно: за два года королевский флот не смог захватить ни одного пирата. После долгой войны с Францией и Испанией морское могущество Англии сошло на нет — не было средств содержать ни корабли, ни их команду. Неудивительно, что моряки продолжили заниматься привычным делом, но уже без королевского патента. Губернаторы боялись пиратов, понимая, что никто не в силах защитить города и целые острова от новых набегов.
Яркий пример этой безнаказанности есть и в жизнеописании Тича. «Месть королевы Анны», возвращавшаяся с Ямайки, подошла к Чарльстону, главному городу Южной Каролины. Там корабль Чёрной Бороды стоял пять или шесть дней у песчаной отмели и грабил всех, кто плыл мимо. За эти дни пиратам попалось пять кораблей. Всё это происходило на виду у всего города. В гавани стояло ещё восемь парусников, но никто не осмелился выйти в море, чтобы помешать разбойникам. Вся провинция была охвачена ужасом: незадолго до этого их посетил Чарльз Вейн, один из жесточайших пиратов своего времени. Команде Тича нужны были лекарства. Чёрная Борода потребовал их у губернатора, пообещав в случае отказа поубивать пленников, а захваченные корабли сжечь. Парламентёры тем временем разгуливали по Чарльстону как хозяева. Губернатор, конечно, согласился, — а Чёрная Борода получил лекарства, выкуп от пленников и запас провизии.
В сентябре 1717 года Георг I издал прокламацию, ставшую известной как «Акт о помиловании». Пиратам была объявлена широкая амнистия: тем, кто сдастся властям, гарантировалось прощение. Причём это была не только амнистия, но и своего рода индульгенция — пиратам отпускались и будущие грехи, которые они совершат до сентября 1718 года. Среди джентльменов удачи возник раскол: некоторые, как Хорниголд, приняли королевские условия, другие — например, Вейн — отказались. В прокламации было много неясного для пиратов. Снимут ли с них ответственность за совершённые преступления? Позволят ли сохранить добычу? Некоторые согласились сдаться властям, но вскоре вернулись к привычному ремеслу.
Эдвард Тич всё рассчитал. Он всласть награбился, а затем отправился в Северную Каролину, сдаваться местному губернатору Чарльзу Идену. С ним у Чёрной Бороды сложились прекрасные деловые отношения. Так, Тич добился, чтобы за ним признали права на недавно захваченное английское торговое судно. Всем прекрасно было известно, что шлюп принадлежал англичанам, — там не менее суд, как и просил Тич, признал судно испанским — и, следовательно, законным призом. В дальнейшем Чёрная Борода вернулся к пиратству, а награбленным делился с губернатором. Любые петиции отчаявшихся торговцев к властям Северной Каролины оставались без ответа.
Гибель Чёрной Бороды
Поступки Тича всё же были слишком дерзкими, чтобы остаться безнаказанными. Не найдя защиты у губернатора Идена, торговцы пожаловались губернатору Виргинии Александру Спотсвуду. Тот был более решительным — и, очевидно, более честным. Недолго думая, он снарядил экспедицию в соседнюю колонию, не обращая внимания на нарушение пределов своей юрисдикции. Губернатор отправил два военных корабля к устью реки, где стояла «Месть королевы Анны», возглавил поход лейтенант Роберт Мэйнард.
Тича фактически захватили врасплох: на его корабле находилось только 25 человек. Тем не менее он чуть не выиграл то сражение. Пиратский корабль сел на мель, два шлюпа подошли почти вплотную, и Мэйнард уже мог перебрасываться словами с Чёрной Бородой. Неожиданно «Месть королевы Анны» сошла с мели, корабль развернулся бортом и выпалил картечью из всех пушек. На одном из шлюпов полегло сразу 20 человек, на другом — девять. Мэйнард приказал своим людям спуститься в трюм, чтобы ещё один залп не выкосил остальных.
Пираты взяли «Жемчужину» Мэйнарда на абордаж, забросали палубу гранатами с картечью и ринулись на пустой, как им казалось, корабль. Люди Мэйнарда выскочили из укрытия, и завязался страшный бой. Чёрная Борода дрался с Мэйнардом, остальные стреляли в него и рубили его саблями. Знаменитый пират упал мёртвым только после двадцать пятой раны. Лейтенант Мэйнард отрубил уже мёртвому Тичу голову, прикрепил её к бушприту «Жемчужины» и триумфально вернулся в Виргинию.
Оставшихся в живых членов команды Тича казнили. Выжил только один человек: тот самый Израэль Хэндс, который в то время по счастливому стечению обстоятельств лечил простреленное капитаном колено. Его судили, но Хэндс сумел доказать, что не принимал участия в набегах после помилования как раз из-за забав Тича, оставивших его на берегу.
Чёрная Борода — безусловно, самый знаменитый пират. Но что интересно, нет никаких свидетельств его жестокости: он грабил, но не убивал — команду захваченного корабля обычно ссаживали на берег или отправляли на шлюпках в море. Так что главную роль всё же сыграл его демонический образ. После смерти Чёрной Бороды моряки рассказывали многое — говорили, что видели его безголовый призрак, — дескать, капитан пытается найти свою голову, без которой его не может узнать дьявол и забрать к себе в преисподнюю.