Впервые польский вопрос обсуждался «Большой тройкой» (Рузвельт, Сталин и Черчилль) на Тегеранской конференции 1 декабря 1943 года. Все трое высказались за воссоздание сильной и независимой Польши. Сталин особо напирал на необходимость придать ей и ещё одну характеристику — Польши, дружественной СССР, чтобы та не могла вновь превратиться в плацдарм нападения на Россию. Тогда же были предварительно обсуждены и приняты основные решения относительно будущих польских границ.
Сталин добился принципиальной поддержки сохранения за СССР занятых и присоединённых в 1939 году Западной Украины и Западной Белоруссии, населённых в большинстве украинцами и белорусами. Чтобы компенсировать полякам значительные территориальные потери на востоке, было решено передвинуть границы Польши далеко на запад за счёт территории Германии — до Одера. Черчилль наглядно продемонстрировал будущий сдвиг границ на запад с помощью трёх спичек, изображавших Германию, Польшу и Россию. Однако точные линии западных границ Польши в Тегеране проведены не были.
Острым был вопрос о власти и общественном устройстве в Польше. Польское эмигрантское правительство в Лондоне стояло на антисоветских позициях и требовало возврата к довоенным границам. Черчилль был взбешён этим. Для него намного важнее было сохранение боевого братства союзников и скорейший разгром Гитлера. В вопросе восточных границ Польши премьер-министр, исходя из реалий, поддерживал требования Сталина. Сам же советский лидер надеялся по окончании войны создать на востоке Европы пояс дружественных буферных государств, обеспечивающих стратегическую безопасность СССР. Разрыву Москвы с лондонским правительством (Правительство Польши в изгнании. — «Дилетант».) в 1943 году способствовал и громкий скандал вокруг открытия массового захоронения польских офицеров в Катыни, расстрелянных по приказу советского руководства. Сталин обвинил «лондонцев» в профашистских и антисоветских настроениях и разорвал с ними дипломатические отношения.
21 июля 1944 года в освобождённом Красной армией польском Люблине Сталин сформировал просоветское польское правительство — Польский комитет национального освобождения (ПКНО). Переговоры о соединении двух правительств, люблинского и лондонского, провалились. Тогда 31 декабря 1944 года ПКНО объявил себя правительством Польши. На следующий же день Сталин признал его в качестве временного правительства страны. Черчилль и Рузвельт ничего с этим поделать не могли.
На второй встрече «Большой тройки» в Ялте в феврале 1945 года польский вопрос стал центральным. На него ушла четверть всего времени крымских дебатов союзников. Восточная граница Польши была окончательно определена по «линии Керзона» 1920 года. Западная Украина со Львовом и Западная Белоруссия с Брестом отошли СССР. Советская Литва получила Виленский край и Клайпеду, а бывшую Восточную Пруссию поделили между Польшей и СССР, которому отошёл и Кёнигсберг (будущий Калининград) с прилегающей областью.
С новой западной границей Польши вышло недоразумение. Союзники договорились сдвинуть польскую границу до «Одера и Нейсе». Сталин имел в виду линию по западной Нейсе (польск. Ныса Лужицка. — «Дилетант»), союзники — по восточной (польск. Ныса Клодзка. — «Дилетант»), или же они вовсе не догадывались о существовании двух разных рек. В итоге позднее граница прошла по западной Нейсе, и поляки продвинулись на запад значительно дальше, чем первоначально предполагали Черчилль и Рузвельт.
К моменту Ялтинской конференции Люблинское просоветское правительство уже перебралось в освобождённую Варшаву. Западные союзники по-прежнему боролись за независимость Польши, проведение свободных демократических выборов с участием всех политических сил. Однако Сталин гнул свою линию, наотрез отказываясь сотрудничать с лондонским кабинетом. Всё, чего сумели добиться западные союзники в Ялте, — обещания Сталина ввести несколько умеренных лондонцев в состав временного польского правительства и провести в будущем свободные выборы. При этом западные лидеры признали люблинское правительство, что было особенно важно для Сталина.
Сталин даже согласился подписать в Ялте совместную «Декларацию об освобождённой Европе», обещавшую проведение свободных выборов и установление демократии в странах Восточной Европы. Ясно, что под «демократией» и «свободными выборами» он понимал исключительно советскую их версию. В частной беседе с югославским коммунистом Джиласом советский вождь высказался об этом без обиняков: «В этой войне не так, как в прошлой, а кто занимает территорию, насаждает там, куда приходит его армия, свою социальную систему. Иначе и быть не может».
Когда союзники собрались в последний раз в Потсдаме в июле — августе 1945 года, чтобы окончательно урегулировать основные вопросы относительно европейских дел и завершения войны с Японией, атмосфера встречи оказалась совсем иной, чем в Тегеране и Ялте. К тому времени скончавшегося Рузвельта заменил в «Большой тройке» Гарри Трумэн. По выражению Черчилля, «этой завершающей конференцией трёх держав было суждено создать разброд». Или, по словам Генри Киссинджера: «Потсдамская конференция быстро превратилась в диалог глухих». Последнее в полной мере относилось и к польскому вопросу.
К июню 1945 года Сталин де-факто установил новые границы Польши и поставил в Варшаве просоветское правительство, всецело ориентированное на Москву. Сталин саботировал требование союзников провести свободные выборы в контролируемых им странах Восточной Европы. Западные лидеры находили всё это нарушением ялтинских договорённостей.
В Потсдаме Сталин настоял на фактической границе по западной Нейсе, союзники были вынуждены с этим смириться, как со «свершившимся фактом». Польша приобрела основную часть бывших немецких Померании и Силезии, а также западную часть Восточной Пруссии.
Было принято решение о насильственном перемещении (депортации) немцев, ранее проживавших в переходивших Польше и СССР районах. Вместе с немцами чехословацкой Судетской области и некоторых районов Венгрии, прибалтийских регионов СССР, Румынии, Югославии депортация официально затронула 6,5 миллиона немцев. На самом же деле их было много больше: Черчилль на Потсдамской конференции говорил о восьми миллионах. Опустевшие земли, города и дома на вновь приобретённых территориях принялись занимать поляки. Это сильно привязало их к Советскому Союзу и просоветскому правительству в Варшаве как к гарантам полученного имущества и новых границ.
Одновременно происходил массовый «обмен населением» между Польшей и Советским Союзом. В 1945—1946 годах из Польши в СССР переселилось около 480 тысяч украинцев и 36 тысяч белорусов. Навстречу им в Польшу, в том числе в новые западные области страны, устремилась огромная масса поляков и евреев, покидавших родные места в расширившемся на запад Советском Союзе. В те годы в Польшу из СССР перебрались почти 1,6 миллиона поляков и 220 тысяч евреев.
Сталин виртуозно переигрывал своих партнёров. Следуя договорённостям, он в то же время твёрдо гнул линию на образование режимов-сателлитов в Восточной Европе. 28 июня 1945 года в Москве было создано формально коалиционное правительство из «люблинских» и «лондонских» политиков. Во главе кабинета встал люблинец, социалист Эдвард Осубка-Моравский. Один из наиболее видных лондонцев Станислав Миколайчик вернулся в Польшу и занял посты вице-премьера и министра земледелия. Также Сталин вновь посулил проведение свободных выборов. Этот ловкий политический манёвр привёл к тому, что западные союзники официально признали новое временное правительство Польши и отменили признание правительства в изгнании в Лондоне, чего и добивался советский вождь.
Черчилль и Трумэн стремились во что бы то ни стало избежать нового раздела Европы на «зоны влияния», что неизбежно привело бы в недалёком будущем к возрождению конфронтации и опасности новой большой войны. Они выступали за подлинную независимость государств Восточной Европы, в которых находились в те дни советские войска и органы безопасности. Для этого Черчилль и Трумэн настаивали на немедленном проведении свободных выборов с участием всех влиятельных политических сил — как коммунистических, так и буржуазных. Им хотелось, чтобы на востоке Европы воцарилась демократия, а не коммунистические промосковские диктатуры.
Черчилль прекрасно понимал, что, продвигая новые границы Польши всё дальше на запад, Сталин на самом деле думает о расширении зоны советского влияния. Премьер-министр на отдельной встрече в Потсдаме тщетно старался убедить польское правительство умерить территориальные аппетиты, опереться на более широкие слои польского общества. Однако власти в Варшаве продолжали неукоснительно следовать советскому курсу.
Сталин, в свою очередь, ясно видел собственные политические цели и добился их достижения. Прежде всего он расширил непосредственные советские территориальные приобретения. Затем за несколько послевоенных лет сформировал пояс просоветских зависимых от Москвы государств, включая восточную Германию (ГДР). И оставил там советские военные гарнизоны. Уже в начале 1946 года он вспомнил о непримиримой несовместимости и враждебности «мира капитализма» «миру социализма» и предупредил измотанный войной советский народ о необходимости мобилизоваться для долгой борьбы с капиталистами и империалистами.
Интересы и представления союзников в Потсдаме разошлись очень далеко. Как замечает Киссинджер, «практическим результатом Потсдамской конференции стало начало процесса, разделившего Европу на две сферы влияния, как раз именно такого сценария, которого американские руководители военных лет больше всего хотели бы избежать».
25 июля 1945 года Черчилль последний раз принял участие в заседании Потсдамской конференции. Он продолжал безо всякого результата призывать к учёту интересов немецкого населения при определении новых западных границ Польши. В тот же день премьер-министр улетел в Лондон, где на следующее утро узнал о проигрыше им первых послевоенных выборов и передал власть победившим лейбористам во главе с Клементом Эттли. В последние дни конференции судьба Польши обсуждалась и решалась уже без него. И к полному удовлетворению Сталина. 1 августа 1945 года позиция Временного правительства Польши, продиктованная Москвой, получила единогласную поддержку трёх держав-победительниц.
Польша быстро советизировалась. В 1946 году был принят закон о национализации промышленности и развернулись массовые политические репрессии против некоммунистических политиков и активистов. На выборах в сейм в январе 1947 года крестьянская партия Миколайчика получила лишь 28 мест против 394 у блока коммунистов и социалистов. Президентом Польши стал коммунист Болеслав Берут. Миколайчик подал в отставку с поста лидера партии и эмигрировал в Англию, его сторонники были исключены из партии. Запад не признал итоги выборов. Коммунисты же занялись строительством диктатуры по советскому образцу. Сталин обрёл в лице Польши послушного сателлита.